Уинифред Леннокс - Неужели это я? Страница 31

Встреча с друзьями радовала ее. Санди с удовольствием оделась и, взглянув на себя в зеркало, улыбнулась жизнерадостной и полной сил женщине, которая смотрела на нее,

С Элен они не виделись уже давно и только разговаривали по телефону. Лучшая подруга жила теперь в другом округе, и Санди недоставало их ежевечерней болтовни за чашечкой кофе. Когда Элен вернулась из отпуска, они все-таки посидели в своем любимом кафе, но потом обеих закружила житейская карусель, из которой они никак не могли выбраться. И вот наконец нашли время повидаться.

Посидеть захотелось в Латинском квартале, где они любили бывать в юности.

— Стареем, — рассмеялась Элен, — раз нас тянет на воспоминания!

Говорить о старости она могла безбоязненно, потому что прекрасно выглядела, была полна энергии и самых радужных планов на будущее. Узнав, что Филипп к ним не присоединится, Элен огорчилась за подругу. Не очень-то он ей нравился, этот Филипп, Санди он и в подметки не годился. Но Санди была весела, а в том шуме и гаме, который окружил их в молодежном ресторане, они вскоре не только о Филиппе забыли, но и себя уже не помнили, так бурно веселилась вокруг молодежь. Споры, хохот, подначки. Все собравшиеся в зале казались одной большой компанией, и только они трое были чужаками. Да и музыкальные вкусы у них были совсем разными.

Переглянувшись, они разом поднялись.

— Не будем экономить, девочки, — смеясь, сказал Серж, обнимая их за плечи. — Пойдемте туда, где подороже и поспокойнее.

«Девочки» согласно кивнули.

С удобством устроившись на бархатных диванчиках ресторана на бульваре Осман, они заговорщицки улыбнулись.

— Оказывается, старость имеет свои преимущества, — объявила Санди, заказав свою любимую лососину на вертеле, — и я их ни за что не променяю на голодные метания бесприютной юности.

— Потому что мы вдоволь пометались и поголодали, пока нашли то, что нас устраивает, — философски заключила Элен.

Профессиональная судьба складывалась у каждого непросто: Элен, работая в фармацевтической фирме, продолжала учиться, мечтая о профессии психолога. Серж начинал как певец, а теперь переключился на компьютеры. Но они шли вперед, видели результаты своих усилий и были довольны.

— Кстати о поисках, как там мой кузен Поль? — вдруг вспомнила Элен. — Я даже не спросила тебя, виделись вы или нет?

— Да, виделись.

— И как он тебе показался? — Элен с любопытством наклонилась к подруге, ей и в самом деле было страшно интересно узнать мнение Санди о Поле.

— Ты знаешь, показался, — очень серьезно сказала та, — он обаятельный. И произведение любопытное, но, конечно, не для публикации. Я предложила внести кое-какие исправления, если он все-таки намерен опубликовать роман, но переделывать Поль ничего не захотел, и я вернула ему рукопись.

— Вот теперь я узнаю Поля, — расхохоталась Элен, — конечно, он не захотел! Он же страшный лентяй! Жуткий! Патологический!

Санди, хоть и не была согласна, спорить не стала.

— А что касается обаяния... — Элен сморщила хорошенький носик, — то ты уж меня прости, дорогая, но это у тебя профессиональное: любого автора ты видишь в розовом свете.

Санди опять не возразила. Ей совсем не хотелось обсуждать или защищать Поля, он не нуждался в защите. Просто Элен совсем не знала кузена, хоть и виделась с ним время от времени по-родственному, а Санди узнала, и очень хорошо. В том, что она рассказала сейчас, не было ни слова лжи, но и правды тоже. Санди было бы трудно объяснить, как и почему возникла их дружба, и она сочла за благо промолчать.

Тихая мелодичная музыка обволакивала, Элен с Сержем стали вспоминать, каким чудесным было этим летом море: ласковое, темно-синее, оно баюкало их на своих волнах почти две недели, а потом они поехали...

— А куда мы поедем на рождественские каникулы? — спросила Элен, и они стали перебирать самые соблазнительные варианты.

Во Флоренцию, хотела дать совет Санди, но промолчала. Она вообще мало говорила, больше слушала. Думала о Поле и совсем не была согласна с Элен. Какой же Поль лентяй? Лентяй не мог бы написать такой исповеди. Поль человек творческий. А любой творческий человек творчески подходит и к жизни, ломает ее без всякой жалости и расплачивается за это. Поль и из своей депрессии сумел что-то создать, поражение превратил в какой-то новый этап созидания.

Серж мягко взял ее за руку.

— Ты куда улетела от нас, Санди? Пойдем потанцуем.

— С удовольствием, — встрепенулась она. Танцевать она была готова всегда.

И они поплыли по мягким волнам музыки, то сближаясь, то отдаляясь, уже принадлежа не себе, а только ведущей их мелодии. Элен тоже танцевала с брюнетом-коротышкой, который ее все время смешил.

Усевшись вновь за стол, они выпили по бокалу вина, пожелав друг другу исполнения сокровенных желаний. Потом отдали дань чудесной кухне. Серж без конца шутил, описывая в лицах переезд, изображая, как Элен выбирала квартиру, как покупали хозяйственные мелочи.

— Самое необходимое, самое необходимое. — повторял он тоненьким голоском, — и мы притащили домой старинный глобус, представляешь, Санди? Но мне же необходимо отдыхать, — снова заговорил он тоненьким голосом, — а отдыхаю я, только путешествуя.

Обе женщины расхохотались.

Уже лежа в постели, Санди с удовольствием вспоминала проведенный вечер. Филиппа все не было. Он вернулся, наверное, под утро, потому что, когда Санди собиралась на работу, он еще спал. Распорядок дня у него был теперь, как у светских львов: Филипп ложился утром и спал часов до четырех дня. Он сонно улыбнулся Санди, перевернулся на другой бок и снова заснул.

Настроение у Санди сразу испортилось. Филипп погибал, губил свой талант у нее на глазах, а она ничего не могла поделать. Если она пыталась ему что-то втолковать, он злился и раздражался. Упрекал, что Санди не хочет его понять, что не любит. И она с ужасом признавалась себе, что, наверное, он прав, действительно не любит его, поэтому, совместная жизнь у них и не ладится, поэтому Филипп и занялся всякими глупостями. А когда она молчала, он обижался на ее отчужденность и равнодушие.

С невеселыми мыслями Санди отправилась в издательство. На этот раз встреча была короткой, и, позавтракав по дороге, она приехала в свой офис раньше, чем планировала.

Лили передала ей факсы, сообщила о телефонных звонках. Один факс очень порадовал Санди: американское издательство наконец-то уступило права на серию детективов. Этих прав добивалось маленькое издательство в предместье Парижа, для которого они были спасением. Сейчас она позвонит месье Леру и порадует его.