В оковах прошлого. 1 часть - Ольга Райтер Страница 31

– А я уже у вас разрешения должен спрашивать? – не на шутку распалялся мужчина.

– Пап, ты чего? Как ты разговариваешь? – Миша, к удивлению и Марины, и Ильи, попытался вступиться за женщину, которая ранее ему была не приятна.

Слова сына подействовали на Илью Тихонова успокаивающе. Он замолчал, растерянно потупив взор.

– Зайдите ко мне в кабинет! – строго произнесла Марина, глядя на отца и сына.

– Можно мне сначала с вами поговорить? Наедине, – окликнул женщину Миша.

Марина удивленно приподняла брови. Ей было непонятно, о чем сын Тихонова хочет с ней поговорить.

Илья тоже не ожидал такого от своего сына, поэтому удивился не меньше Марины.

– Хорошо, пойдем! – кивнула женщина. – А вы, Илья Борисович, зайдите ко мне минут через десять, – строго добавила она, давая понять, что не забыла только что состоявшийся разговор.

Едва Миша и Марина вошли в кабинет, женщина уставилась на парня:

– О чем ты хотел поговорить? О том, чтобы после всего, что было в коридоре, я не увольняла твоего отца? – скрестив руки на груди, раздраженно спросила Марина.

– Нет, не об этом, – покачал головой Миша. – Я знаю, что это всецело моя вина, что у вас с отцом не сложилось.

– Нет, – Марина хотела остановить парня, но тот громким окриком заставил ее замолчать.

– Я не хотел, чтобы кто-то, кроме мамы, был рядом с ним. Но сейчас я понял, что один он не может. И вас он любит. И я понял, что вы самая хорошая из тех, кого он встретил за последнее время.

– Миша, дело не в тебе!

– Подождите, Марина Сергеевна. Отец после вашего расставания стал часто выпивать. Приводит в квартиру каких-то странных особ, которым от него нужны только деньги. Моя мама была дочерью известного в городе человека. Нам с отцом досталось очень хорошее наследство. И женщинам нужны его деньги, а не он сам. Но вы не такая, – восторженно произнес Миша, лишний раз доказывая, что он не врет.

– С чего ты решил, что я другая? – ухмыльнулась Марина, присев в кресло. – Да я такая же.

Это разговор был ей не приятен и заставлял женщину нервничать. А этого она сейчас хотела меньше всего.

– Нет, вы другая. Даже сейчас. Ну кто признается, что ему интересны только деньги? А вы вот так говорите! Значит, вы не такая, – стоял на своем Миша.

– Миша, я все прекрасно понимаю. Понимаю, что ты очень переживаешь за своего отца, но у меня уже есть молодой человек, – решила завершить этот ненужный разговор Марина.

Женщина медленно приподнялась с кресла, давая понять парню, что ему пора уходить.

– Правильно папа сказал, что вы кикимора! – с вызовом выкрикнул Миша, с вызовом ткнув в Марину пальцем. – Дрянь!

Женщина настолько была ошарашена его поведением, что пришла в себя только в тот момент, когда Миша выскочил в коридор, громко хлопнув дверью.

Марина снова присела за стол в исступлении. Таких слов от сына Ильи она явно не ждала.

Сидела так Марина около десяти минут. Лишь громкий стук в дверь заставил ее вернуться в реальность.

– Марина Сергеевна, можно? – в дверях показалось растерянное лицо Ильи Тихонова.

– Нет! – громко рявкнула женщина, заставив мужчину попятиться.

Глава 35

Марине было неприятно получить проклятия в лицо от парня, который годился ей в сыновья.

Она не считала, что сделала что-то такое, за что ее можно было так оскорбить.

– Воспитание, конечно, – прошептала задумчиво Марина.

Обида разрывала ее душу, хотелось плакать. Она сама не понимала, почему стала такая сентиментальная в последнее время.

И вроде Данила стал к ней ближе, с Дмитрием тоже наладился мир, но все равно что-то было не так.

– Может, с матерью помириться, – прошептала Марина, оттопырив губу, и громко зарыдала.

– Марина Сергеевна, – растягивая отчество начальницы, в проеме двери показалась курчавая голова одной из сотрудниц. – К дверям отдела котенка подкинули.

– Там же охрана, – Марина быстро вытерла слезы пальцами.

– Ну как-то улучили момент, – вздохнула женщина. – Куда его? Если никому не нужно, выкинем.

– Тань, а у тебя дети есть? – вдруг спросила Марина.

– Есть, – Татьяна непонимающе уставилась на начальницу.

– А если ты никому из них нужна не будешь в старости? На улицу тебя? – презрительно хмыкнула женщина.

Татьяна не знала, что ответить на этот вопрос. Она стала бегать глазами по сторонам, пытаясь сообразить, что сказать:

– А куда его?

– Коробку найдите и мне в кабинет принесите. И раз у тебя время есть бродить по коридорам, сбегай в зоомагазин и купи корм. Живо! – скомандовала Марина.

Татьяна поручения начальница выполнила быстро. Котенок на деле оказался маленькой беленькой кошечкой, но с ужасно замызганной шерстью.

– Отмоем тебя дома. А как назовем? – Марина встала на колени перед коробкой.

И от жалкого вида котенка ей стало так тоскливо, что она опять разрыдалась.

Наверное, все дело в свадьбе, решила женщина, все-таки до торжества осталось совсем ничего.

– Я еще и молоко купила, – в дверях снова появилось лицо Татьяны.

– Это все хорошо, но вызови-ка ко мне Илью Борисовича Тихонова, – усаживаясь в кресле, произнесла Марина.

Со всей этой возней она совсем забыла о Тихонове и о его сыне. Пора было решать и эту проблему.

Илья появился на пороге Марины с высоко поднятой головой. Было очевидно, что просить прощение за свое поведение он не собирался.

– Илья Борисович, почему вы такой хам? – Марина встала с кресла и подошла к окну.

– Наверное, я поступил неправильно, – стал мямлить мужчина, не зная, как оправдаться.

– Да уж, и сына себе подобным вырастили, – недовольно вздохнула Марина.

– Как вы смеете! Мы растили ребенка с женой. И он вырос хорошим человеком, – слова о Мише произвели на мужчину взрывной эффект. – Слышите, не смейте о нем так говорить!

– Собирайте свои коробки и проваливайте! Вы уволены! – процедив сквозь зубы, обернулась Марина. – Сейчас же!

Илья с презрением посмотрел на женщину и выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью.

– Уф, – выдохнула Марина. – Псих какой. Одной проблемой теперь меньше.

Последующую ночь Марина никак не могла уснуть. Ей резко становилось плохо, тошнило.

Звонить Дмитрию она не хотела. Он находился на работе, а выдергивать его по пустяку не стоило.

Марина взяла на руки отмытого ею котенка и прижала его к щеке. Казалось, от этого ей становилось легче.

– Как тебя назовем? Ты так сладко мурчишь. Значит, будешь Муркой, – прошептала женщина, и опять почувствовала, как ее затошнило.

Все оставшиеся часы до утра она провела возле унитаза. Лишь к семи часам ей