Сара Крейвен - Прелестная дурнушка Страница 32

Марин стояла на коленях перед чемоданом и пыталась открыть замок, когда услышала, как открылась и тихо закрылась входная дверь.

Наверное, Линн вернулась с этим чертовым ключом. Господи, только бы обошлось без расспросов!

– Я здесь! – крикнула она.

– Я вижу, – спокойно отозвался Джейк.

Он стоял в дверном проеме, как всегда, в безупречном темно-синем костюме в полоску, с дорожной сумкой в руке и переноской для одежды, перекинутой через плечо. Джейк еле заметно улыбался, и Марин почувствовала, как инстинктивно отреагировало ее тело на его появление.

Синие глаза внимательно изучали ее.

– Ты хорошо выглядишь. Загар тебе к лицу.

– Да, со мной все в порядке. А как ты вошел?

Голос, проклятый предатель, звучал хрипло, неровно…

– Вот с этим, конечно. – Джейк показал ключ, который она недавно искала. – Мне Линн дала.

– А-а. Не стоило ей просить тебя заносить ключ. Это вполне подождало бы до утра.

– Не проблема.

– Ну, не буду тебя задерживать; ведь ты куда-то уезжаешь.

– Наоборот, я только что приехал.

– Ты привез мои вещи из Харборна?

– Нет, это мои вещи. – Джейк посмотрел на кровать. – Как чисто. Пытаешься восстановить девственность, дорогая? Сомневаюсь, что такое возможно. И подушка только одна. – Он подошел к платяному шкафу, распахнул дверцы и указал на пустую перекладину. – Я займу правую сторону, если не возражаешь.

– Конечно, возражаю. И вообще, какого черта ты здесь делаешь?

– Въезжаю. – Он огляделся. – Надо сказать, здесь все компактно. Но есть большое преимущество: меньше помещений, в которых ты могла бы спрятаться. И главное, мы будем совершенно одни, как будто у нас медовый месяц.

– О чем ты?

– О браке, естественно. На этот раз настоящем. Нам действительно пора прекратить притворяться.

– Но все кончено. Мы разводимся. У нас договоренность.

– А-а, развод. – Джейк развешивал в шкафу костюмы и рубашки. – Так ведь его еще нет.

– Ты же сказал, что не будешь препятствовать, – упрекнула его Марин. – О господи, я так и знала, что тебе нельзя доверять!

– Все вопросы – к судебной системе. Мы не имеем права на развод. Закон требует не меньше года совместной жизни, а мы, в строгом смысле слова, не были женаты, что, я считаю, необходимо исправить немедленно. Однако через год мы сможем опять поговорить о разводе… если ты захочешь.

– Это шутка? – холодно поинтересовалась Марин.

– Нет. Я как никогда серьезен. – Раздался звонок в дверь, Джейк пошел открывать. – Похоже, прибыл ужин: стейки, салаты, сыр, фрукты и немного хорошего бордо. Бросим монетку, кто займется грилем?

– Мне не надо. У меня есть пицца.

– Тогда я приготовлю для себя. Это нетрудно.

Марин направилась в гостиную. Джейк заглянул туда. Он уже снял пиджак и галстук, расстегнул жилет и рубашку. Мистер Рэдли-Смит чувствовал себя как дома, а нервы Марин были натянуты, словно струны.

– Думаешь, эта территория безопаснее спальни? – Он перевел взгляд на уютный диван и ухмыльнулся. – Я бы на это не рассчитывал.

– Пожалуйста, не говори так. Просто уходи, – робко попросила Марин.

– Я хорошо все обдумал. Когда мы потеряли нашего ребенка, ты повела себя так, словно единственная ниточка, связывавшая нас, оборвалась. Тогда мне пришло в голову, что я должен уйти из твоей жизни, если это сделает тебя счастливой. А потом мне стало ясно, что сам я стану несчастным. Штампованные красотки, знаешь ли, в конце концов надоедают.

– Не смешно.

– Не смешно, – с неожиданной горечью согласился Джейк. – Но ведь мы с тобой давно не веселились. С той самой единственной ночи, которую провели вместе. Ты лежала в моих объятиях и обнимала меня. А я чувствовал себя так, словно мне показали рай. Только утром я вдруг стал парией… изгоем… а наша прекрасная ночь – ужасной ошибкой, совершенной потому, что ты выпила… была не в себе… думала, что это не я, а кто-то другой. Казалось, годилась любая отговорка, лишь бы отрицать, что ты, став моей, была счастлива. Что мы принадлежали друг другу и всегда будем принадлежать. – Взгляд синих глаз неожиданно стал жестким. – Вот почему я не уйду, Марин. Я хочу вернуть тебя, моя сладкая, неприступная девочка. Ты бросилась в мои объятия и с такой готовностью отдалась, что я спросил себя: может, это и есть настоящая любовь? Я хочу тебя, моя дорогая, бедную или богатую, больную или здоровую. На всю жизнь. Я хочу создать с тобой настоящую семью. – Джейк замолчал. – О господи, прелесть моя, ты плачешь? – Он подошел к ней, подвел к дивану и сел рядом. – Тебе кажется невозможным счастье со мной?

Марин с трудом подавила рыдания.

– Джейк, ты не собирался жениться. И говоришь так только потому, что чувствуешь себя виноватым. Я этого не выдержу.

– Виноватым? О чем ты?

– Я глупо я вела себя в Куинс-Бартоне, – призналась Марин, – когда таскалась за тобой, а все надо мной смеялись. А потом еще набросилась на тебя той ночью, хотя понимала, что ты меня не хочешь.

– Марин, вина за то, что случилось между нами, лежит на мне одном. Я не смог противиться желанию, хотя старался сдерживаться. Дело в том, что ты была нужна мне не как любовница, а как жена. Я весь вечер ждал момента, когда смогу пригласить тебя на танец – ведь это законная причина обнять тебя хотя бы на несколько минут. А ты отказала… Знаешь, что я делал перед тем, как ты пришла ко мне со сломанной молнией? Принимал холодный душ и напоминал себе, что секс не стоит на повестке. – Джейк помолчал. – Кстати, почему люди смеялись над тобой? Мне казалось, что объектом насмешек был я.

– Диана увидела меня утром и догадалась, что случилось. Она говорила мерзости. Ей, мол, известно, что на самом деле ты нисколько мной не увлечен, а вот я хочу тебя. И, поняв это, ты проявил жалость…

– И ты ей поверила?! – удивился он.

– Я не сомневалась, что это правда.

– Господи, вот мерзавка, – тихо проговорил Джейк. – А мне она заявила, что гости с удовольствием наблюдают, как я верчусь вокруг тебя, словно побитый пес, и становлюсь посмешищем.

Марин рот открыла от изумления:

– И что ты ответил?

Джейк достал платок и нежно вытер с ее лица слезы:

– Ну, отрицать я ничего не стал, поблагодарил Диану за участие, сказал, что мы всегда будем признательны ей за то, что она свела нас, но поймем, если она не сможет присутствовать на нашей свадьбе.

Марин проглотила вставший в горле комок:

– Ты так и сказал?

– Поверь, это было легко. А вот убедить тебя в том, что у меня самые честные намерения, оказалось гораздо труднее.

– Но ты попросил меня выйти за тебя замуж, только потому, что я забеременела.

– Нет. Просто все немного перемешалось. Кроме того, не думаю, что при других условиях ты согласилась бы. Ты же ясно дала понять, что наша совместная ночь вызвана своего рода помрачением рассудка. А потом, не сказав ни слова, вовсе исчезла. Но я никогда не думал, что в твоем отношении ко мне замешана Диана. Я во всем винил себя, поскольку той ночью порой забывал, что это твой первый опыт. Меня постоянно мучил вопрос: не было ли тебе неприятно? И все подтвердилось, когда после свадьбы ты заявила, что хочешь спать отдельно.