Этим летом будет жарко (СИ) - Аверина Екатерина "Кара" Страница 32

Молчу.

— Кравцов, стой, — сползает с кровати, ловит меня за пояс, прижимается голой грудью к спине и сжимает ладонью член, двигает рукой, обнажая блестящую головку. — Забудь. Не уходи только. Ты всю ночь мне обещал. У нас еще травка, алкоголь и презервативы. Мой мальчик, — мастурбирует мой член. Он уже готов сдаться в плен этой женщине. — Ванька, я знаю, что ты принципиальный. Я умею слышать.

— Тебе придётся постараться, чтобы вернуть мне прежнее настроение.

— Чего ты хочешь? — целует меня в спину, трется об нее сосками.

— Пока не знаю. Давай выпьем и больше ни слова про мужа, — разворачиваюсь, хватаю ее пальцами за щеки и впиваюсь в губы.

— Ревнивый, — сладко стонет она.

— Даже не думал, — морщусь.

Подхватив ее за талию, кидаю на кровать и наливаю два полных бокала самого дорого красного вина, что мне удалось найти в ближайшем магазине по дороге сюда…

Сейчас…

Мы много пили тогда и раскурили еще один косяк на двоих. Это была реально ночь без тормозов, но чтобы избежать ее пьяной попытки залететь, я забил на собственный комфорт и использовал презервативы… вроде.

Черт!

Виски начинает сдавливать от резкой головной боли. Да нет, точно использовал. Не мог я так подставиться, но решать эту проблему надо быстро в любом случае.

Поцеловав свою сопящую женщину, решаю выйти проветриться. Спать все равно не получается. Эмоции дико штормит. Эта ситуация очень сильно выбивает из колеи.

Одеваюсь и сваливаю из квартиры под удивленным взглядом Кристины. В ближайшем магазине беру бутылку рома, там же открываю и делаю пару обжигающих глоток. Я, черт возьми, тоже ни хера не железный. У меня тоже есть точка кипения, и чтобы ее погасить, я делаю еще глоток и выхожу на улицу.

Долбанная жара не дает нормально дышать. Она даже ночью липнет к коже и сейчас добавляет мне раздражения. Почему все так сложно? Нахрена я в это влез? Я же не хотел. Не хотел отношений именно из-за того, что в них очень много заморочек, а у меня есть другие. Мои тараканы требуют карьерного роста, максимальной независимости от отца в будущем и умение грамотно принять его пост, когда он решит уйти, а до этого не так уж и далеко. Отец не может все время работать. Он тянет огромный бизнес сейчас потому, что некому передать руль. У меня пока нет ни опыта, ни образования. У единственного зятя есть опыт и знания, но в своей сфере. Филипп полностью в бизнесе своего отца. Девчонки… На то они и девчонки. Все давно знают, что место отца в клинике займу я. И мне надо учиться, работать и да… я же зашибись отрывался в свободное время, хорошо скрывая свои загулы от семьи.

Но все пошло не так. Совершенно все! Мой новый приоритет — это Женя. Она просто взяла, ворвалась в мою жизнь и запустила такие химические процессы в моем организме, что крыша не выдержала, а тараканы в моей голове упали на спинку и задрыгали лапками тоже пребывая в шоке. Меня наглухо вышибают ее слезы. Я не умею успокаивать женщин. У меня просто не было в этом необходимости! И вместо того, чтобы учиться управлять бизнесом, пока не начался новый учебный курс в меде, я учусь быть для нее мужчиной, отцом для ее дочери и чертовым психологом.

Тут еще эта Вера… Пиздец как она не вовремя нарисовалась со своей беременностью! А я не могу. Блядь, да я не могу контролировать повально все!

Даже пойти не к кому. Странное ощущение. Есть семья, есть любимая женщина, а пойти и вылить это все некому. Отец поймет, но начнет давить на то, что он прав и я поспешил. А я дышать без нее не могу, мне что делать в этом случае? Отпустить и лишить себя кислорода? Стать безжизненной машиной, которая только и делает, что учится и работает, а потом трахается со случайными телками без чувств на чистой физике? Мне не нравится такая перспектива.

Сегодня Женька сказала, что боится меня потерять. Я очень ждал чего-то такого. Мне было важно знать, что я действительно нужен. Слышать это от нее. Не ради секса, не ради поддержки во время развода, не ради каких-то амбиций. А ради меня самого. Мне пиздец как хочется быть нужным ей. Я горы сверну, если буду ощущать это чаще.

И сделав еще несколько глотков я понимаю, что готов сказать Вере спасибо за ее выходку. Она пробила эту чертову броню, в которую закрылась моя Женька. И в очередной раз захотелось раскроить ебало Васе за то, что он сделал из моей женщины комок неуверенность в себе и натянутых нервов.

Я уже пьяный. Чувствую, как меня иногда чуть уводит в сторону и уличные фонари двоятся и плывут перед глазами. Сделав еще пару глотков крепкого алкоголя, разворачиваюсь и плетусь обратно к дому. Во дворе сажусь на скамейку и обещаю себе, что все вывезу. Обязательно. Ради нее.

Бросаю недопитую бутылку возле скамейки и спотыкаясь иду к лифту. Нажрался… Сжатую внутри меня пружину вроде немного отпустило. Я пока буду держаться за Женькины слова: «Я боюсь тебя потерять». Они важнее признания в любви. Я сейчас понял, что у меня есть эта чертова потребность быть кому-то нужным. Всегда был должен, обязан. И долгов на мне висит больше, чем чего-либо другого. Море ответственности, любовь семьи, которая тоже ждет правильных поступков. А я не хочу их. Хочу, чтобы любили иначе, хочу, чтобы во мне была потребность у человека такая же, как у меня в нем.

Женька открывает меня для меня самого совсем с другой стороны.

Захожу в незапертую квартиру. Крис уже свалила спать. Я, покачиваясь, поднимаюсь в нашу с Женей спальню. Едва не упав пару раз, начинаю раздеваться. Шумно выходит. Моя женщина просыпается.

— Вань? — звучит хриплое удивление. Она поднимается, начинает помогать мне со штанами. — Ты где успел так напиться? Что-то случилось? — беспокоится, спуская брюки по моим ногам. Перешагиваю через них. Меня снова ведет. Так забавно. Футболка уже валяется где-то на полу. — Ванечка, — Женька гладит меня ладошками по лицу. Я ловлю равновесие, глядя ей в глаза. — Пойдем, — тепло улыбается, — уложу тебя.

И правда помогает. Доводит до качающейся перед глазами кровати, укладывает, забирается на нее и садится рядом, подобрав под себя согнутые ноги. Ее пальчики бегают по моим волосам, приятно поглаживая. Забираются глубже, массируют голову.

— Жень, — едва ворочаю языком. Веки свинцовые, глаза все время норовят закрыться, но я из упрямства снова их открываю.

— Что, мой хороший? — она наклоняется, целует меня в щеку.

— Я нужен тебе? — стараюсь поймать ее взгляд, но у меня ни хрена не выходит. Комната продолжает кружиться и плавать.

— Очень. Очень — очень нужен, мой мальчик, — она снова наклоняется и шепчет мне на ухо. — Прости, что измучила тебя своими сомнениями.

— Ничего, — все же закрываю глаза. — Только говори мне это почаще, ладно?

— Что ты нужен? — она продолжает дышать мне в ухо. Волосы на затылке шевелятся. Приятно.

— Угу, — выдавливаю засыпая. — Мне… оказывается это необходимо, — признаюсь ей. — И… — язык уже совсем не слушается, я все чаще залипаю, проваливаясь в темноту. — давай завязывать… с мальчиками…

Слышу ее теплый тихий смех. Пьяно улыбаюсь.

— Ты нужен мне. Нужен, слышишь? — шепчет, прикасаясь губами к уху.

И меня отрубает, кажется все так же, с улыбкой.

Глава 27

Иван

Утро встречает меня жестким похмельем. Я глаза открываю по внутреннему будильнику раньше, чем успеваю полностью протрезветь. Ругая себя за вчерашнюю слабость, встаю и плетусь в сортир. Заливаю в себя много воды. Организм сопротивляется сначала, но иначе я не приду в себя до вечера, а у нас самолет, до которого необходимо решить вопрос с беременностью бывшей любовницы. Потому проблевавшись, я вливаю в себя еще порцию, потом еще, пока не становится легче.

Следующая остановка — контрастный душ. Он помогает прийти в себя. Сейчас бы еще витаминный коктейль бахнуть и будет мне счастье, но в этой квартире нет ничего, из чего его можно было бы собрать.

— Уже проснулся? — удивляется Женя, крутящаяся возле плиты. Телек транслирует мультфильм для Миланы. Хочется его разбить. Все звуки вокруг раздражающе громкие.