Алекс Стрейн - В ожидании чуда Страница 33

– Ну?.. – воинственно спросил Рик, наверное надеясь, что она тут же начнет оправдываться или делать что-то еще. Например, упадет ему в ноги и будет просить прощения за несуществующий проступок.

Кристин смерила Рика холодным и надменным взглядом.

– Я не считаю себя обязанной отвечать на эту… бредятину!

– Хочешь сказать, что это неправда? – вкрадчиво произнес Рик, кривя губы в неприятной улыбке.

– Я хочу сказать, что тебе не мешает обратиться к психиатру по поводу своих маний! – отрезала она.

Лицо Рика исказилось, словно от боли.

– Если бы я мог поверить… – прошептал он.

Кристин взглянула на его лицо и быстро отвернулась. Она могла противостоять Рику, пока он был холоден и ядовит, но когда его лицо исказилось страданием… Нет, это выше ее сил! Она никогда не могла сохранить беспристрастность в том, что касалось Риккардо. Никогда не могла и не сможет в будущем. Несмотря ни на что. Это было похоже на какую-то одержимость: внешне Кристин могла изображать равнодушие, да и то не слишком правдоподобно, а внутри… Несмотря на его слова и поступки, она даже не могла разозлиться на Рика по-настоящему!

– Кристин, – позвал Рик, и она, поколебавшись, повернулась к нему лицом.

– Что?

– Ты понимаешь, что могло бы быть, если бы не эта ужасная… ошибка?

Кристин не совсем понимала, о какой именно ошибке идет речь, и поэтому воздержалась от подтверждения.

– Почему, Кристин? Почему ты выбрала его?

– Рик, я не понимаю, о чем ты говоришь!

– Зачем ты лжешь, Кристин? Не надо больше притворства, прошу тебя. Господи, я сходил с ума, когда видел тебя, и уже одно это заставляло меня держаться на расстоянии. Я, конечно, был настоящим чудовищем, но я хотел как лучше. Если бы я знал, что из этого выйдет…

Он сходил с ума, когда видел ее? Он был чудовищем? Кристин прижала ладонь к груди, чтобы унять бешеное сердцебиение. Господи, какая же она глупая! За этим спором она как-то забыла, что он болен, очень болен! Кристин осторожно коснулась его руки, но Рик этого даже не заметил.

– Рик, жар усилился, – со страхом, прорвавшимся в голосе, выдохнула она.

– Ерунда, – он вяло махнул рукой, и от беспомощности этого жеста Кристин едва не расплакалась, – уверен, что со мной все будет в порядке.

Кристин не хотела, чтобы он разговаривал. Она решила, что он не только теряет силы – он не отдает себе отчета в собственных словах, что это всего лишь болезненный бред, из которого он не будет помнить ни слова. Это ее пугало: его быстрая и невнятная речь, торопливая и вязкая, когда Рик из-за спешки глотал слова и злился, что она не понимает и останавливает его. И еще пугало то, что она-то будет их помнить и это еще больше усилит ее боль.

– Рик, пожалуйста, успокойся, – мягко убеждала она, но Рик упрямо не желал останавливаться.

У Кристин возникло впечатление, что внутри него прорвало некую плотину. Он говорил, что она была ему как сестра, но он вдруг понял, что все изменилось… Что его чувства не поддавались контролю, а поступки – логике. Кристин не могла его остановить, поэтому ей пришлось слушать, какую бы боль она при этом ни испытывала. Она обхватила себя руками и монотонно покачивалась из стороны в сторону, а по ее щекам текли слезы. Но усталый мозг пока не мог осознать его признаний, она просто страдала, слыша его слова. Рик стал выдыхаться: тяжелые веки опустились. А последние слова звучали совсем невнятно…

Когда он наконец в изнеможении уснул, Кристин в очередной раз забралась в кресло и плакала там почти целый час, до икоты и жжения в глазах, а потом глаза стали неудержимо слипаться. Она мало и беспокойно спала в прошлую ночь, целый день провела в напряжении и переживаниях, а в эту ночь ей удалось всего час подремать. Кристин устала так, как еще никогда не уставала, ночь казалась бесконечной…

Ее разбудил едва слышный стон Рика. Кристин встрепенулась и едва не свалилась на пол. Она поспешно встала, бросив взгляд на часы. Половина пятого. Рик, раскинувшись, лежал на кровати. Его лоб блестел от пота, простыни свились во влажный жгут, но жара уже не было. Кристин облегченно выдохнула, уверенная в том, что с ним все будет хорошо. Теперь нужно сменить постельное белье и влажный халат на Рике, причем сделать это следует очень быстро, потому что в комнате по-прежнему слишком холодно.

Из большого шкафа она достала банный халат и комплект постельного белья, и на этом ее решительность иссякла. Ей не справиться с этим!

Глупо, строго сказала себе Кристин, от меня зависит выздоровление человека, а я теряю самообладание, как никчемное, ни на что не способное существо!

Эта мысль слегка взбодрила ее, и Кристин подошла к кровати. Голова Рика склонилась набок, а влажные пряди прилипли ко лбу. Кристин безуспешно пыталась внушить себе, что сейчас она просто сестра милосердия, а Рик – ее пациент, но ничего не помогало. Его близость и навязчивые мысли, что там, под халатом, на нем ничего нет, превращали ее в желе.

Несколько раз она протягивала руку к одеялу и тут же, не в силах побороть нерешительность, отдергивала. В голову лезли разные дурацкие мысли, одной из которых была та, что Рику не понравится это, очень не понравится. Но если она и дальше будет стоять как истукан и думать об этом, то у нее разовьется какая-нибудь фобия.

– Какого черта, – пробормотала Кристин после, наверное, пятой неудачной попытки и решительно взялась за одеяло. – Ведь у меня все равно нет выбора: не могу же я оставить все как есть! Он болен, и я его спасаю. И сейчас мне всего лишь нужно сменить белье и его влажный халат.

Объяснение было правдоподобным, но почему-то это больное тело вызывало в Кристин совсем другие эмоции, нежели просто человеческое сострадание и желание спасти ближнего от простуды.

Кристин потянула за пояс, и халат неожиданно легко распахнулся на груди. Она с трудом подавила желание зажмуриться. Она забралась на кровать, чтобы ей было удобнее, стянула халат с плеча Рика и осторожно потянула рукав. Рука выскользнула и упала ей на колено. Кристин замерла испуганно, но ничего не произошло, Рик по-прежнему спал. Кристин приободрилась. Ту же самую операцию она проделала и со второй рукой Рика, а потом, поднатужившись, вытащила из-под него халат. Гораздо труднее было надеть чистый халат, но Кристин справилась и с этим. Потом настала очередь постельного белья, и ей пришлось ворочать Рика с боку на бок. Какое счастье, что он так и не проснулся! Иногда Рик тихо постанывал, один раз открыл глаза, но его взгляд был отсутствующим, и Кристин поняла, что Рик не увидел ее.

Когда все было сделано, она чувствовала себя совершенно вымотанной и взмокшей. И еще… очень возбужденной! Кристин никогда не лгала окружающим и старалась не лгать самой себе. Она могла успокоить себя тем, что сумасшедший пульс, дрожащие руки и ноги, ураган, беснующийся внутри, – это следствие напряжения, в котором она пребывала уже более суток. Но ее тело буквально кричало о таких очевидных вещах, что притворяться было ужасно глупо. Она хотела Рика, но ее желание основывалось не столько на физическом влечении, сколько на чувствах. Она хотела, чтобы Рик был ей настоящим мужем, хотела его внимания и ласк, чтобы он был с ней… Она любила его и хотела, чтобы он любил ее. Именно поэтому все и случилось…