БАРБАРА КАРТЛЕНД - Ключ любви Страница 33

Она найдет графа мертвым на полу или в постели.

Однако граф, успевший снять только плащ, стоял у окна, раздвинув занавески.

Когда подгоняемая ужасом Минерва влетела в комнату, он недоуменно обернулся.

— Минерва! — воскликнул граф.

Не успел он замолчать, как девушка бросилась к нему на шею. Она так запыхалась, что не могла произнести ни слова, а только прерывисто дышала.

Граф обнял ее.

— В чем дело? Что случилось? — спросил он.

— Испанец… — смогла наконец произнести Минерва. — Он идет сюда… чтобы… убить вас!

Слова были едва различимы, потому что в промежутках между ними девушка продолжала судорожно глотать воздух.

— Я думала… что он уже… убил вас!

— Как видите, я до сих пор жив, — сказал граф. — Откуда вы узнали про испанца?

— Нет времени… он может прийти… в любой момент! — выдохнула Минерва. — Вы беззащитны… мне показалось, что я его видела… в кустах… а он расспрашивал в деревне… про вас… и про эту комнату.

Она умоляюще посмотрела на графа.

— Пожалуйста, сделайте что-нибудь! Он не должен убить вас!

Она все еще задыхалась и с трудом могла говорить. На смену возбуждению пришло отчаяние — граф не поверит ей и решит, что она выдумала какую-то несуществующую опасность.

Какой-то внутренний голос говорил Минерве, что эта опасность — совсем не плод ее воображения, что посол хочет отомстить, а значит, граф умрет.

— Пожалуйста… приготовьтесь! — прошептала она.

Минерва все еще прижималась к графу в поисках поддержки, и он осторожно усадил ее на кровать, а сам подошел к столу.

Выдвинув ящик, граф достал пистолет, который держал заряженным с того самого дня, как посол попытался утопить его.

После этого граф задул три горевшие в канделябре свечи, и осталась всего одна, горевшая за большими бархатными занавесями.

Большая комната наполнилась тенями.

Сквозь окно лился серебряный лунный свет.

Ничего не сказав, граф помог Минерве встать и подвел ее к окну.

Он встал за занавеску и прижал девушку к себе.

В лунном свете он разглядел тревожные глаза Минервы и понял, как она перепугана.

— Все в порядке, — тихо успокоил ее граф. — Вы предупредили меня, так что теперь я готов, и мы можем встретить этого человека во всеоружии.

— Я… я так боялась… что опоздаю! — прошептала Минерва.

— Но вы не опоздали, — заметил граф, — вы были очень храбры и спасли меня.

Эти слова напомнили Минерве о том, как тяжело ей было бежать, и она положила голову на плечо графа и закрыла глаза.

Граф почувствовал, как сильно бьется ее сердце.

Он подумал, что у немногих женщин хватило бы храбрости ночью бежать через парк и рисковать тем, что на них наткнется не успевший спрятаться убийца.

Конечно, подумалось графу, Минерва могла и ошибиться.

Человек, расспрашивавший о замке, мог быть обычным путешественником, которого деревенские жители спутали с иностранцем.

Однако, прижимая к себе девушку, он слышал, что ей все еще трудно дышать, и чувствовал сотрясающую ее дрожь.

В этот момент он понял, как сильно Минерва отличается от всех женщин, которых он когда-либо знал.

Эта мысль уже мелькала у него в голове, однако ее храбрый поступок просто потряс его и заставил поверить в ее необычность.

Граф и Минерва стояли очень тихо, поэтому сразу расслышали тихий звук, раздавшийся в спальне.

Они узнали звук открывающейся двери и застыли не шевелясь.

Граф чуть развел занавески, чтобы видеть комнату.

В открытой двери он разглядел тень человека, двинувшуюся к кровати.

Граф снял руку с плеча Минервы, и девушка словно обратилась в камень.

Она знала, что стоит хоть одному из них издать какой-нибудь звук, и их ждет смерть. Тогда убийца может выстрелить первым, и злодейский план посла осуществится — граф умрет.

Сквозь щель в занавесях граф наблюдал за тем, как фигура приблизилась к кровати.

Ночной гость поднял руку, и граф рванул на себя занавеску.

Будучи умелым стрелком, он выстрелил и попал человеку как раз туда, куда и намеревался, чуть пониже запястья.

Испанец вскрикнул и упал на пол позади кровати, стеная от боли.

Граф раздвинул занавески так, чтобы лунный свет падал в комнату, и шагнул туда, где висели специальные шнуры, удерживавшие занавеси открытыми.

Убийца все еще лежал там, где упал, рыча от боли и сжимая окровавленную руку.

Граф посмотрел сначала на него, а потом на длинный острый кинжал, который испанец обронил на кровать.

Он не произнес ни слова и только придвинул канделябр, чтобы при его свете связать ноги человека шнуром.

После этого граф вернулся к Минерве.

— Он… он умер? — спросила девушка.

— Нет, — ответил граф. — Он всего лишь ранен, и я запру его до утра, но перед этим я хочу, чтобы вы отправились домой.

Минерва непонимающе посмотрела на него, и граф пояснил:

— Теперь я в безопасности, но об этом мы поговорим позже.

Он снова обнял ее, приподнял ее подбородок и очень нежно поцеловал в губы,

Минерва не могла поверить в происходящее.

Затем словно удар молнии в ее душе поднялось ликующее чувство. Однако граф повел ее через гостиную, открыл перед ней дверь и тихонько подтолкнул.

— Иди домой, — приказал он. — Постарайся, чтобы тебя никто не увидел. Я не стану звонить слугам до тех пор, пока ты не выберешься из замка.

После поцелуя Минерва с трудом понимала, о чем он говорит, и смотрела на графа невидящими глазами.

— Иди! — повторил граф. — Обещаю, что приду как только смогу.

Она понимала, что должна слушаться его, и потому выскользнула в коридор.

Она вышла из замка через ту самую дверь, в которую прокралась когда-то, чтобы шантажировать графа.

Домой девушка шла не спеша.

Она была невероятно счастлива и вместе с тем взволнована поцелуем графа.

Она говорила себе, что это было просто минутной слабостью, вызванной облегчением — ведь убийца больше не мог причинить графу вреда. Однако теперь она поняла, что уже давно любит его и что даже если он не вернется, то ее сердце навсегда останется с ним.

Час спустя Минерва услышала стук лошадиных копыт.

Она сидела в гостиной, но не стала подходить к двери, потому что оставила ее незапертой.

Она подумала, что граф, если это он, привяжет поводья лошади к коновязи и войдет в дом.

Минерва не ошиблась. Через минуту в холле раздались шаги, и граф вошел в комнату.

Он был во фраке, и девушка подумала, что еще никогда не видела его таким счастливым.

На мгновение он остановился у двери, глядя на Минерву. Наконец она решилась спросить: