Барбара Ханней - Сбежавшая из-под венца Страница 33

— А я решила, что в дверь звонит очередной торговец, когда увидела мужской силуэт. Я очень спешила и не могла опоздать. Деймон, прости меня. Не могу поверить, что заставила тебя ждать так долго!

Они стояли на дороге, ведущей к дому, на виду у прохожих и соседей.

— Давай зайдем ко мне. — Белла наконец сообразила пригласить его.

Деймон улыбнулся:

— Я уже начал бояться, ты никогда не предложишь этого.

Белла с трудом дышала, когда Деймон шел за ней по ступенькам, неся сумки с ее покупками. Но она все еще не могла понять, радоваться ей его появлению или злиться…

— Прошу прощения за беспорядок, — сказала она, открывая дверь. — Я очень торопилась сегодня утром перед собеседованием. Кухня находится там. — Она прошла на небольшую кухню в задней части квартиры. — Мне надо положить цыпленка в холодильник. — Почему она говорит о цыпленке и холодильнике? Наверное, это от нервного расстройства. — Будешь кофе? — бросила она через плечо.

— Спасибо. Я выпил уже три чашки за сегодняшний день.

— Ого, видимо, ты больше не нуждаешься в кофеине.

— Ты сказала, что ходила на собеседование?

Повернувшись к нему, Белла заметила тень печали в выражении его глаз. Ее сердце забилось так сильно, что готово было вот-вот выпрыгнуть из груди.

Его лицо побледнело, и он слегка нахмурился, ставя сумки на обеденный стол.

— Ты получила работу?

Белла не знала, что ответить. Утром, сбежав с собеседования, она ни о чем не могла думать, лишь о встрече с Деймоном. Но сейчас она не понимала, почему чувствует себя настолько уязвимой… Она все еще не понимала, что происходит. Зачем он ее ждал? И почему сейчас спросил о работе?

Она только видела — Деймон нетерпеливо ждет ее ответа, словно от этого зависело что-то очень важное.

— Я передумала, — сказала она тихо. — Я не пошла на собеседование.

— Почему?

— Посчитала, что мне нужно что-то другое. Если бы я получила эту должность, то почувствовала бы себя… в ловушке. — Она увидела, как Деймон испытал невероятное облегчение, услышав ее ответ, и сказала с некоторым вызовом: — Теперь твоя очередь, Деймон. Ты должен объяснить мне, что значит твой приезд после того, как мы договорились никогда больше не встречаться?

Она чувствовала себя так, словно стояла на вершине горы, откуда Деймон мог помочь ей подняться до небес или… упасть в темную бездну.

— Я должен сделать признание, — начал Деймон. Его пальцы вцепились в спинку стула. — Я приехал, чтобы сказать тебе то, в чем всегда боялся признаться себе.

— Что именно?

— Я люблю тебя. — В его глазах появился серебристый блеск, а руки сжали спинку стула еще сильнее. — Я никогда не говорил тебе этого раньше, Белла, потому что очень боялся, что ты не примешь меня. Но теперь ясно — у меня нет другого выхода. Я так сильно тебя люблю… Ты так нужна мне… Конечно, я — источник твоих неприятностей, но…

Она не дала ему возможности продолжить. Волна счастья подбросила ее с места, и она очутилась в его объятиях.

— Ты идиот! — сказала Белла, целуя его.

— Я знаю.

— Но и я не меньшая идиотка. Я хотела сказать тебе о своей любви еще в Кэрнсе. Хотела объяснить, что ни на минуту не переставала любить тебя и никогда не смогла бы полюбить никого другого. Но я тоже боялась…

— О, Белла. — Его руки крепко прижимали ее к себе.

— Я боялась, потому что знала, как важна для тебя свобода.

— Мы обсудим это…

— Теперь это не имеет значения. Если мы оба любим друг друга, то сможем справиться со всеми проблемами.

Со стоном Деймон притянул ее еще ближе к себе и начал целовать так, что все в мире потеряло свое значение.

Чуть позже они снова разговаривали, лежа на диване в гостиной, в приглушенном свете ночника. Никогда еще Деймону не было так хорошо…

— По поводу моей работы… — сказал он.

Белла потерлась щекой о его подбородок:

— Только не надо никаких самопожертвований. Я не жду от тебя, что ты остепенишься и будешь работать в офисе. Вряд ли мне понравится видеть тебя в ловушке.

— Тогда как ты смотришь на то, чтобы пожить немного за границей, например в Гонконге?

— Деймон, с огромным удовольствием!

Он рассмеялся:

— Ты всегда была любительницей приключений. Но мне время от времени придется уезжать от тебя на пару недель.

— Ничего страшного. Я с удовольствием отправлюсь исследовать Гонконг одна.

— А как насчет твоего отца? Он справится без тебя?

— Ему уже намного легче. Он будет следовать всем предписаниям врача, и, потом, за ним сможет приглядывать Кент.

Деймон обвил руками ее талию:

— Я не буду всегда работать на одном и том же месте. Я знаю одного парня — зарубежного корреспондента в Торонто. Он летает в другие страны, где делает очень интересные репортажи, но всегда советуется со своей женой и дочерями, прежде чем соглашаться на очередную поездку.

— Ого! Слово его семьи имеет такое значение?

— Естественно. Девчонки не отпускают его в командировку, если место слишком опасное. Они всегда проверяют в Интернете информацию о том или ином городе. А затем спрашивают отца, сможет ли он догадаться, кто прячет под одеждой бомбу…

— Резонный вопрос. И что он отвечает?

— Отвечает, что не сможет. Поэтому девчонки просят его отказаться от поездки.

— Умницы. — Белла села и повернулась к Деймону: — Но почему ты мне все это рассказываешь? Ты же не планируешь иметь дочек.

Деймон загадочно улыбнулся:

— До свадьбы — нет.

Еще один сюрприз!

— Неужели ты произнес это?

Продолжая улыбаться, Деймон достал кольцо:

— Теперь ты мне веришь?

На глазах Беллы появились слезы, когда она увидела обручальное кольцо с бриллиантами и рубином.

Она прикоснулась к нему пальцем:

— Какое красивое! Странно, но оно кажется мне знакомым…

— Это обручальное кольцо Виолетты. Я сказал ей, что собираюсь в Брисбен, и она обо всем догадалась. И попросила меня подарить его тебе.

— О, Деймон, какая прелесть!

Слезы текли по щекам Беллы, когда она надевала кольцо на палец.

— Как удачно, что с утра я покрасила ногти розовым лаком! Любой другой цвет испортил бы изящность и утонченность этого кольца.

— Теперь твои пальцы никогда не будут выглядеть скучно.

Белла дотронулась голой ступней до его обнаженной ноги.

— Я все еще имею возможность экспериментировать с лаком для ногтей на ногах, — пробормотала она, смахивая очередную порцию слез. — Мне не грустно. Честно. Это слезы радости.

Деймон тоже чувствовал себя абсолютно счастливым. Если честно, он опасался, как бы перспектива провести всю оставшуюся жизнь с одной-единственной женщиной не испугала его. Но когда Деймон обнял свою невесту, единственное, что все еще огорчало его, — это мысль о потерянных десяти годах жизни, проведенных в разлуке с ней.