Грейс Ливингстон-Хилл - Свет любящего сердца Страница 33

Глаза у Лизы потемнели от гнева, а лицо стало совершенно белым.

— Как ты смеешь! — завизжала она. — Как ты смеешь так со мной разговаривать? Подлог! Что за слова! Как будто я не имею права подписываться на твоих чеках, если только захочу! Ты что-то очень много возомнила о себе, стала очень независимой, и это после всех тех лет, что я тебя воспитывала. Зря я только деньги на тебя тратила.

— Но это же мои деньги! — перебила Корали. — А не твои! У тебя есть только право опекунства. Мне кажется, ты и так промотала большую часть денег отца.

— Да, я была твоим опекуном! Что ты имеешь против?

Корали посмотрела на мать холодно и твердо:

— Лиза, не обманывай себя. Ты больше не имеешь надо мной права опеки. Я совершеннолетняя. И я велела управляющему банком не выдавать с моего счета денег никому, кроме лично меня, как бы хорошо ты ни срисовывала мою подпись!

— Злая, гадкая девчонка! — закричала Лиза, вскакивая с постели. — Ты хочешь сказать, что посмела так поступить? И это после всего, что я для тебя сделала? Да я могла бросить тебя еще в роддоме на произвол судьбы. А ты так со мной поступаешь! Неужели ты способна на такое?

— Да! — сказала Корали. — Я их предупредила, чтобы в твои руки больше не давали ни цента из моих денег. — Она разозлилась не меньше матери. — А ты что думала — я буду терпеть и молча смотреть, как ты выкачиваешь все деньги с моего счета на какого-то проходимца Айвора Кавано! Ты думаешь, что сможешь продать меня с потрохами, и тело и душу, этому мерзкому Эрролу Ханту и что тебе все это сойдет с рук? А потом, когда эти два мошенника исчезнут, прихватив все мои деньги, кто будет тебя обеспечивать, если у меня не останется ничего? И кто тогда позаботится обо мне?

— Да я могу заявить, что тебе еще нет восемнадцати. И никаких денег ты не увидишь. Я могу объявить тебя сумасшедшей и запереть в сумасшедшем доме, ты понимаешь это?

Она помолчала и, поймав испуганный взгляд дочери, продолжила уже спокойнее:

— Да, так я и сделаю, если ты будешь вести себя подобным образом. Если еще хоть раз так со мной заговоришь! Я не для того взяла тебя с собой, чтобы теперь воевать. Я не намерена терпеть твои выходки, и я найду на тебя управу!

— Нет, — спокойно, строго и веско произнесла Корали. — Не думаю, что ты это сделаешь, хотя кто тебя знает, на что ты способна ради денег, раз ты бросила отца и моего брата, совсем кроху! Только я позабочусь о том, чтобы твои планы не удались! — И ее глаза полыхнули синим огнем.

Лиза совершенно вышла из себя.

— Ха-ха! — закричала она. — Ты меня не остановишь! Дурочка!

— А это мы еще посмотрим! — Корали развернулась и пошла к двери.

— И не смей, слышишь, не смей общаться с этим твоим братом! — крикнула Лиза, догоняя ее. — Я не позволю ему вмешиваться в наши семейные дела, ты меня поняла?

Но Корали, не оборачиваясь, пошла к себе в комнату.

Через десять минут она уже мчалась в свой банк на такси и еще до полудня сняла все отцовские деньги и перевела их в другой банк вместе с процентами и накоплениями. Вернувшись домой, очень довольная собой, она застала Лизу в самом боевом настроении. Та уже ждала ее и бесшумно проскользнула за девушкой в ее комнату, прежде чем Корали ее заметила.

— Итак! — воскликнула она, поворачиваясь к дочери с пылающими глазами. Лиза все утро пыталась дозвониться в банк, чтобы помешать дочери. Но в итоге выяснилось, что уже опоздала. Сделать ничего было нельзя, даже если бы у нее было на это право. Корали действовала быстро и грамотно. — Что ты наделала? Глупая, безмозглая девчонка, что ты опять натворила?

— Ничего глупого я не сделала, — спокойно сказала Корали. — А сделала только то, на что имею полное право, — не допустила, чтобы все мои деньги перекочевали в карман Айвора.

Ее тон был до того спокойным и уверенным, без обычной истерической злости, что Лиза на мгновение опешила, но затем ее охватил приступ бессильной ярости, и она ринулась в атаку.

— Что ты себе позволяешь? Как ты смеешь так отзываться об этом порядочном, благородном джентльмене?

— Я очень сомневаюсь, что он благородный, а уж тем более порядочный. Нисколько не сомневаюсь, что эти двое увиваются вокруг нас, чтобы вытянуть все наши деньги до последнего цента. А как только они поймут, что денег больше нет, — их поминай как звали!

— Коринна! Я запрещаю тебе говорить в таком тоне о моих друзьях. Они очень состоятельные люди благородного происхождения. Можешь мне поверить, я знаю их получше, чем ты. У меня есть знакомые за границей, которые по моей просьбе навели справки об их финансовом состоянии.

— Ах вот как! — воскликнула Корали. — Значит, ты им тоже не очень-то доверяешь? Впрочем, не удивлюсь, если узнаю, что с этими твоими «знакомыми» сам же Айвор тебя и познакомил. Наверняка так оно и было. Ты же очень доверчива, несмотря на то, что в чем-то умна. Если эти господа так богаты и занимают положение в обществе, то почему они берут в долг такие крупные суммы у тебя, хотя знают тебя совсем недолго? Лиза, тут что-то не так. Богатые благородные господа так не делают. Они не берут в долг, да еще у женщин, которые им мало знакомы, тем более, если собираются на них жениться.

Лиза посмотрела на дочь с ненавистью, но встретила холодный, твердый и не менее воинственный взгляд. И тут в ней что-то дрогнуло, в глазах проскользнуло почти отчаяние. Лиза тихо спросила:

— Что ты сделала с деньгами? Я требую ответа!

— Я тебе ничего не скажу.

— Что ж, я найду способ заставить тебя говорить.

— Попробуй, посмотрим, как у тебя это получится. — Девушка высокомерно вскинула голову и сразу стала очень похожа на мать. — Я только теперь понимаю, как мудро поступил отец, обезопасив от тебя мои деньги.

Лиза прищурилась, и лицо ее исказилось злобой и яростью, какой даже Корали никогда у нее не видела.

— А! Теперь я все поняла! — ядовито прошипела она. — Теперь понятно, откуда ветер дует, где ты набралась всех этих идей и почему вышла из-под контроля. Это влияние твоего брата. Вы с ним решили устроить против меня заговор. Значит, ты с ним провела все эти дни.

— Нет, — ответила Корали ровным голосом. — Я была не у Дана. Я не видела его с прошлой пятницы. Когда мы последний раз с ним встречались, он рассказал мне про Иисуса Христа. Лиза, ты веришь в Бога?

Лиза, распаленная гневом, совсем не ожидала такого вопроса и, с ужасом посмотрев на дочь, яростно топнула и закричала:

— Убирайся! Убирайся вон из моего дома, иначе я тебя ударю! Ты ненормальный, чудовищный ребенок. Не смей со мной даже разговаривать, я тебя знать не хочу. Чтобы ноги твоей больше не было в этом доме!

На лице Корали появилось выражение жалости и сострадания.