Чарити Бэрфут - Конец одиночества Страница 34

— Однако интересует. — Флоренс вновь заняла свое место. — Послушайте, я ведь рассказала вам о том, зачем приехала сюда. Расскажите, по крайней мере, зачем пришли вы? Вас… послал мой отец?

— Ваш отец? О Боже, не знаю, как вам это сказать, но… — она помедлила, — Гордон умер пять месяцев назад.

— Пять месяцев! — воскликнула Флоренс. Почти столько же, сколько она беременна. Она грустно улыбнулась. — Значит, я опоздала.

— Боюсь, что так, — теперь уже сочувственно подтвердила Маргарет.

— Хотя я его совсем не знала… — покачала головой Флоренс.

— Видите ли, я пришла сюда… — Маргарет на мгновение замолкла. — Если честно, то я пришла затем, чтобы избавиться от вас. А оказалось, что вы имеете гораздо больше прав на мою симпатию, чем любая из них.

— Любая из кого? — Флоренс нахмурилась.

— Любая из женщин Гордона, — бесстрастно пояснила Маргарет. — Не хочется вам этого говорить, дорогая, но ваша мать была далеко не единственной, кого соблазнил мой муж.

— И вы решили, что я…

— Вы должны простить меня, — покаялась Маргарет. — В последние годы мне пришлось очень тяжело. Казалось, что с возрастом… Но нет, в чем-в чем, а в этом Гордон никогда не менялся.

Флоренс посмотрела на нее в полном недоумении.

— Вы знали, что у него были другие женщины?

Маргарет только кивнула.

— Но… почему же вы тогда…

— Почему я не оставила его? — Маргарет пожала плечами. — Я его любила. А он всегда возвращался ко мне…

Флоренс нервно сглотнула комок в горле.

— А были ли… другие дети?

— Насколько мне известно, нет. — Маргарет уставилась куда-то в пространство. — Хотя, разумеется, за все эти годы было множество претензий. Поэтому-то я и подумала, что вы… — Помолчав, она сделала извиняющийся жест рукой. — Видите ли, Рэмфорды издавна были богатой семьей, поэтому всегда находились женщины, утверждающие, что Гордон соблазнил их и что дети, которых они носят… — Переполненная эмоциями Маргарет вновь замолчала. Потом, видимо собравшись с силами, продолжила: — Гордон неизменно отрицал это, а мне всегда хотелось верить в то, что он не лжет. Постоянную охоту за женщинами… еще можно было стерпеть. Но я твердо сказала ему, что, если узнаю о каких-нибудь детях от этих женщин, тогда…

— Но у вас ведь есть дети, — возразила Флоренс, чувствуя, что начинает жалеть эту женщину. Чем больше она узнавала о человеке, являвшемся ее отцом, тем меньше жалела о том, что никогда не знала его. Но Маргарет…

— Это дети приемные, — призналась Маргарет после некоторого молчания, и Флоренс почувствовала облегчение от того, что хотя бы кое-что в письмах ее отца было правдой.

— Барбара и Вилл близнецы, которых мы взяли, когда им было по шесть месяцев. — Она опять помолчала и, сохраняя достоинство, добавила: — Я от природы была не способна дать Гордону детей, которых, как мне кажется, он так желал…

После ухода Маргарет Флоренс долго сидела, раздумывая над тем, что сказала ей эта женщина. Теперь, когда уже не нужно было сохранять лицо, она не смогла сдержать слез, хотя и не была уверена в том, по кому именно плачет, — по отцу или по своим утраченным иллюзиям.

Как ни странно, тот факт, что встреча с отцом потеряла актуальность, доставил ей облегчение. Разумеется, Флоренс сожалела, что он умер, хотя его роль в ее жизни была чисто номинальной. В общем, предчувствия, одолевающие ее со времени приезда в Блумзбелл, оказались верными, и ей ужасно захотелось поскорее уехать куда-нибудь.

Надо отдать Маргарет должное, та выказала по отношению к ней поразительное понимание. Прекрасно осознавая, что всю жизнь невольно препятствовала мужу в его желании иметь детей, она отнеслась к Флоренс с большим уважением. Похоже, в дочери мужа Маргарет разглядела что-то от него самого и была готова поддержать эту память о нем. Разделят ли мнение матери ее сын и дочь, дело другое, к тому же Флоренс не была уверена в том, что ей хочется выяснять это.

Маргарет многое ей объяснила. Например, причину, по которой Роджер Рэмфорд покинул родительский дом. По всей видимости, отец Роджера и Гордона был таким же любителем женщин, каким стал его младший сын, и чаша терпения старшего переполнилась после того, как, спустя всего лишь шесть месяцев после смерти матери, папаша привел в дом другую женщину.

В те дни Рэмфорды были самыми богатыми землевладельцами в округе, но времена менялись. Поддержание традиционного образа жизни требовало все больших расходов, фермы продавались одна за другой, и ко времени смерти Джона Рэмфорда владения сократились до угрожающе малых размеров. В настоящее время Вилл управляет ими самолично, начав еще при жизни отца, а Барбара последние три месяца провела за границей, где изучала современные методы ведения сельского хозяйства.

Маргарет также объяснила, почему Гордону так легко удалось оставить ее в неведении. После отъезда Роджера в отношениях между братьями образовалась трещина, а со смертью отца они прервались окончательно. До тех пор, пока Маргарет не имела причин усомниться в соблюдении мужем данного им слова, она готова была принимать его объяснения за чистую монету. А к тому времени, как ей стало ясно, что у необычного поведения Роджера имеются свои, вполне веские причины, было уже слишком поздно пытаться что-либо исправлять.

Флоренс не могла не понимать, что никогда не узнает, какие чувства испытывал отец к ее матери, если, конечно, вообще испытывал таковые. Из всего услышанного ею можно было понять, что Гордон не был способен поддерживать длительные отношения с какой-либо женщиной, включая собственную жену. Да, Флоренс еще повезло, что ее вырастили и воспитали такие любящие и заботливые люди, как Хелен и Роджер.

Теперь она была рада тому, что узнала обо всем только после смерти приемных родителей. Роджер Рэмфорд был прав в том, что держал все это от нее в секрете. Ее естественное желание повидаться с родным отцом явилось бы для него ужасным ударом. И не меньшим ударом для нее самой: при живом муже Маргарет Рэмфорд вряд ли была бы столь любезна с ней. Человек, которого Флоренс искала, существовал только в ее воображении.

В последующие пару дней она пришла к решению, что до рождения ребенка придется оставаться на месте. В конце концов, Флоренс просто некуда было ехать, и, как бы ей ни хотелось скрыться поосновательнее, она обязана была позаботиться о себе и о своем еще не рожденном ребенке.

Как-то ей позвонила Маргарет, предложив посетить Пейнтон-Хаус, но у Флоренс не было никакого желания поддерживать отношения с семьей отца. Она не считала детей Маргарет своими братом и сестрой. К тому же, несмотря на все любезное отношение, вряд ли они с женой отца могли стать по-настоящему дружны.