Шарон Фристоун - Отныне и вовеки Страница 38

10

Почти ничего не видя сквозь слезы, Лив сделала шаг вперед и бросила ком земли на гроб. За последние пять недель сеньор Жоао стал ее единственным утешением. И вот теперь они хоронят его.

Вернувшись на Мадейру после «медового месяца», они с Мартином перебрались в хозяйскую спальню. Муж обращался с Лив точно так же, как и перед свадьбой: на людях разыгрывал заботливого супруга, но по возможности старался избегать ее. И только ночью в широкой кровати он отбрасывал свое феноменальное самообладание, и они отдавались всепоглощающей страсти. Впрочем, в последние три недели и этого не было, поскольку они стали жить в разных комнатах.

Лив почти все время проводила с сеньором Жоао, ухаживая за ним. Они вели долгие задушевные беседы, и старик учил ее португальскому. Через две недели после возвращения Мартин уехал на несколько дней в Лиссабон, оставив деда на попечении Лив. Здоровье старика ухудшилось, и доктор Ферейра велел Лив делать тому уколы морфия всякий раз, когда начинаются боли. По возвращении из Лиссабона Мартин занял отдельную спальню под предлогом, что не хочет отнимать у Лив драгоценные часы, которые ей удавалось выкроить для сна, ведь она все свое время посвящала уходу за его дедом. Лив считала, что Мартин возобновил связь с любовницей, но спрашивать его ни о чем не стала.

Зато сеньора Жоао она хорошо узнала и искренне к нему привязалась. Он часто рассказывал ей о Мартине и на многое открыл глаза. К своему изумлению, Лив узнала, что брак Мартина был несчастливым и дед никогда не одобрял его, так же как и жену внука, которую считал взбалмошной пустышкой. Сеньора Жоао очень тревожило одиночество Мартина, и он искренне сокрушался, что у того нет детей, поэтому брак с Лив воспринимал как дар небес. В последний вечер перед смертью он прямо сказал об этом Лив: «Теперь, когда Мартин встретил свою судьбу, я могу умереть спокойно. Вы с ним идеальная пара, и он тебя очень любит, моя дорогая, что бы он там ни говорил».

Лив была потрясена проницательностью старика, ведь она ничего не рассказывала ему о своих отношениях с Мартином. Напоследок он взял с нее клятву, что она никогда не оставит его внука.

Печальная улыбка тронула губы Лив, и она дрожащей рукой смахнула слезу. Ей будет не хватать сеньора Жоао. Впрочем, она была рада, что старик умер спокойно, тем более что перед смертью она открыла ему важную тайну.

Отойдя от могилы, Лив встала рядом с Мартином. Однако поддержки у мужа не нашла. Он стоял прямо и напряженно, держа себя в руках, и в его потемневших глазах, когда они мимоходом остановились на ней, был арктический холод. Потом он снова стал смотреть на гроб, который опустили в сухую землю.

Церемония окончилась, и все разошлись по машинам, которые должны были отвезти собравшихся в дом. Час спустя, прохаживаясь среди гостей, Лив поражалась тому, как много друзей оказалось у сеньора Жоао. Его явно уважали и ценили, ведь на похороны прибыли даже члены правительства. Лив огляделась, проверяя, все ли в порядке. Столы, уставленные всевозможными яствами, были накрыты в саду. Шампанское лилось рекой — это было личное требование сеньора Жоао. Он не хотел, чтобы его оплакивали.

Какое-то движение слева от нее привлекло ее внимание. Повернув голову, она увидела своего мужа. Мартин стоял мрачный и суровый в траурном костюме, и его голова была склонена к Сусане, одетой в коротенькое платьице, выставлявшее напоказ грудь и ноги на восемьдесят процентов. Она рыдала, цепляясь за руку Мартина.

Губы Лив искривились в горькой усмешке. Она-то думала, что Мартин вернулся к любовнице, но, возможно, его новой избранницей стала Сусана. Внезапно Мартин поднял голову и увидел, что жена смотрит на них. Лив взглянула на мужа с презрением, которое не сочла нужным скрыть. Губы Мартина побелели и сжались в тонкую линию. А чего он еще ждет, флиртуя с женщиной на похоронах собственного деда? Круто развернувшись, Лив ушла за дом.

Ей необходимо было подумать, а относительная тишина большого сада, находившегося на террасе за домом, делала его идеальным местом для размышлений. Лив присела на деревянную скамью, которую особенно любил сеньор Жоао, и стала смотреть на далекое сверкающее море. Здесь было совсем не жарко, цветущие кусты давали достаточно тени. Вздохнув, Лив расправила складки черной юбки, откинула голову и медленно перевела ее с одного плеча на другое, стараясь ослабить напряжение в ноющих мышцах шеи. Последние недели дались ей нелегко.

— Разрешите к вам присоединиться?

Лив открыла глаза. Перед ней стоял Сержиу. У нее не было ни малейшего желания с ним разговаривать, но на мгновение хорошее воспитание пересилило отвращение, которое она питала к этому человеку.

— Как хотите, — пожала она плечами.

Он настороженно улыбнулся и сел рядом. И тут внутри у Лив словно что-то взорвалось. Ей осточертело разыгрывать из себя хозяйку дома и вежливо улыбаться. В конце концов, ее честность подвергается сомнению по вине этого подонка. С нее довольно. Лив вскочила, глаза ее метали молнии.

— Нет, я не хочу сидеть рядом с вами, — заявила она. — Как вы посмели так гнусно оболгать меня перед Мартином? Кто дал вам право играть жизнями людей?

— Стало быть, он вам рассказал. — Сержиу поежился.

— Естественно, он все-таки мой муж. — Лив постаралась взять себя в руки. Ей во что бы то ни стало надо узнать, что именно сделал Сержиу восемь лет назад. — Вы ведь сказали, что я спала с вами? Как вы могли?

— Я знаю. Знаю, и мне очень жаль. Но вы были для меня чужим человеком, а с Мартином мы дружим давно, к тому же я у него работаю. Мне и в голову не приходило, что вы еще когда-нибудь встретитесь.

По крайней мере, хоть вид у него пристыженный, подумала Лив.

— Но почему? — спросила она.

— А вы не догадались? — печально ответил вопросом на вопрос Сержиу. — Вы поразительно красивы, и в ту минуту, когда я увидел вас, я сразу понял, что вы совсем не такая, как те женщины, с которыми обычно встречался Мартин. Вы были для меня серьезной угрозой. Я ведь очень любил свою сестру Режину, а она мечтала заполучить Мартина во что бы то ни стало.

— Вы сказали, что они помолвлены, что по традиции она девственница и что Мартин уважает ее невинность. — Сейчас Лив сама удивилась тому, как неубедительно все это звучит.

— Если бы! — Сержиу хрипло рассмеялся. — Режина спала с Мартином еще раньше, и он никогда не принимал ее всерьез, скорее всего потому, что был у нее не первый и не последний. Тогда в Эшториле она рассчитывала вернуть его. Мартин в то время был свободен. Я обещал ей помочь. И тут как гром среди ясного неба явились вы. Как только я увидел ключ, то сразу решил: надо избавляться от вас любым способом, ну и придумал на ходу, что у Мартина их целая связка. Я надеялся, что вы будете слишком потрясены, чтобы попробовать, подходит ли ключ. Так что я рискнул и выиграл.