Ронда Грей - Любовная атака Страница 39

Лайза вздрогнула от сладкого предвкушения, когда тонкие сильные пальцы Джека погладили ее стопу, и по всей ноге побежали мурашки.

Пальцы двинулись дальше.

Она снова вздрогнула – горячие губы коснулись ее лодыжки, и зубы легонько прихватили чувствительное местечко пониже.

Джек, сидя на краю ванны, ласкал ее.

– Ты восхитительно пахнешь, – прошептал он.

– Я все равно считаю, что ты все спланировал с самого начала, – отозвалась Лайза, не открывая глаз и упиваясь новыми ощущениями, которые дарила его рука, скользившая вверх по внутренней стороне ее бедра.

– Надеялся, а не планировал. – Джек коротко рассмеялся и губами прикоснулся к ее колену. – Ну, может, и планировал, совсем чуть-чуть.

– Рада, что ты это признаешь. – Лайза откинула назад волосы и улыбнулась.

– Ты что, собираешься пилить меня до скончания дней? – отозвался Джек, скользя губами дальше по ноге, приподнятой им из горячей воды. – Думаешь, это честно? В конце концов, ты ведь даже не удосужилась прослушать мое сообщение – могу напомнить, целую неделю, – пока я не настоял на этом. А если бы я не проявил упорство, ты бы так ничего и не знала о моих чувствах к тебе или не поверила бы – а это одно и то же.

Да, поверить в это было трудно. Даже после того, как Джек признался ей в любви, после того, как доказал тысячей и одним восхитительным способом, Лайза все равно чувствовала себя словно в сказочном сне, где все ее ощущения были обострены до предела.

– Ну, я уверена, ты все равно нашел бы способ донести до меня свое сообщение, – упрямо сказала она, даже сейчас не желая признаться, как трудно ей было поверить в происходящее. И снова вздохнула, поражаясь чуду, которое творили пальцы Джека с ее телом, казалось, уже насытившимся его ласками. Однако Харрис знал лучше, что необходимо ей, и продолжал это доказывать. – Кроме того, я думала, у тебя роман с Лоттой. Ты ведь никогда не давал мне повода считать…

– Ты просто слепа, вот и все. Я делал все, что можно, разве что с крыши не кричал, но и к этому был близок, – проворчал Харрис. – И давай оставим всю эту чушь насчет Лотты, ладно? Ну, признай за мной хоть малую толику здравого смысла. И вообще, Лотта – мировая подружка. Вот уж у кого не возникло проблем с тем, чтобы разобраться, что я к тебе чувствую. Все оставшееся время своего визита она требовала, чтобы я немедленно мчался в Лонсестон и разбирался с тобой. – Он засмеялся. – Она очень заботится о моем духовном здоровье. Во имя искусства, конечно. У Лотты-умницы всегда на первом месте весьма меркантильные соображения.

– И ты возглавляешь список ее приоритетов, – заметила Лайза. – И не только из-за своего искусства. Ты тоже слепой, если не понимаешь, что она по уши в тебя влюблена. Вот так, дурачок.

– Она мне словно мать, – последовал ответ, слегка приглушенный, ибо губы Джека в это время исследовали другое колено Лайзы, а руки проделывали под водой еще более интересные вещи. – Эта женщина приковала бы любого художника к работе на целую вечность – у нее натура погонщика рабов.

– Скорее всего, она приковала бы тебя… ну да ладно. – Лайза не закончила фразу – она была рада сменить тему. Лично ее никто не переубедит относительно истинных побуждений Лотты, но, если Джек предпочитает их не замечать, надо быть полной идиоткой, чтобы лишний раз на это указывать.

И Лайза оставила этот разговор.

– Правда, Забияка сегодня замечательно выступил? По-моему, он настоящий чемпион.

– Наполовину, – рассеянно пробормотал Джек. – Для того чтобы стать чемпионом, ему нужна еще одна победа. – Слова звучали опять неразборчиво – он в это время покрывал поцелуями плечо Лайзы.

– По крайней мере, ты не можешь меня обвинять в том, что я плохо себя вела на выставке, – продолжала Лайза, изогнувшись в воде.

То, что он делал, сводило ее с ума.

– Ты его не отвлекала, зато меня – как пить дать, – последовал ответ. – Я теперь понимаю, что оказался единственным пострадавшим от обещанного тебе наказания. Глупо было откладывать все это до окончания проклятых состязаний.

– Ты же сам это предложил, – вздохнула Лайза, не желая признаваться, что страдала от этой вынужденной задержки не меньше Джека. – Я-то считала, что вся эта идея с состязанием – просто предлог, чтобы явиться сюда и устроить мне скандал за то, что я не прослушала твое сообщение. – Теперь она уже могла произнести это вслух.

– Мне не нужны никакие предлоги. Я приехал узнать, как получилось, что я оставил тебе такое великолепное любовное послание на магнитофоне, а ты его полностью проигнорировала. Еще немного – и ты нанесла бы мне непоправимый удар, – прошептал Джек, не прекращая ласк.

Да разве тебя поймешь? – подумала Лайза. Ведь ты приехал после недели молчания. Для этого потребовалась большая сила воли, она бы так не смогла.

На магнитофонной пленке не было и намека на прежний шутливый тон, никаких переговоров между Гансом и Беллой. Это было откровенное признание в том, что он любит ее, что она ему нужна, а в конце Джек заявил о необходимости уладить кое-какие деловые вопросы и что в пятницу он приедет, чтобы забрать ее на выставку собак.

Если бы она дала себе труд послушать – теперь Лайза с трудом представляла, как можно быть такой упрямой, такой неуверенной в своих чувствах! – она бы тут же развернулась и помчалась к нему с такой скоростью, какую смогла бы выжать из своей машины.

– А что касается моего паршивца Забияки, так он уже заслужил самый большой приз, какой может получить охотничья собака, за то, что привел ко мне тебя. И теперь что бы он ни сделал, все равно ты его лучшая добыча.

– Он должен был бы сейчас лежать у камина с косточкой в качестве чемпионского приза, – заметила Лайза. – Нет, серьезно, это нечестно. Песик выиграл состязания, а теперь одиноко сидит в холодной конуре, а мы в это время…

– Находимся там, где я давно уже хотел нас видеть – так давно, что мне даже вспоминать об этом не хочется, – отозвался Харрис и в который раз поцеловал Лайзу. – А теперь перестань думать о собаке. Я знаю – пес замечательный и все такое, но все же он не человек, хотя ему иногда и кажется обратное. Он собака и только собака. Хватит говорить о нем. – Слова прерывались поцелуями, пламенем обжигавшими кожу Лайзы. – А вот я, если ты еще этого не заметила, мужчина. И у этого мужчины в настоящий момент имеются очень конкретные желания.

– И какие же? – поддразнила его Лайза, и Джек что-то проворчал, уткнувшись в ее шею. – Ты, кажется, обещал наказать меня?

– Назови это как хочешь. Существуют самые разнообразные наказания, любимая. Такие, как это. Или такие. Или вот такие…

Лайза задрожала – его пальцы выводили замысловатые рисунки на ее теле, прокладывая дорогу его губам. Она изогнулась от наслаждения, так что вода чуть не перелилась через край.