Фрида Митчелл - Прости меня, Кэрол! Страница 4

Кэрол стояла и махала им вслед, а в груди ее бушевала настоящая буря. Никто не должен догадаться, никто! А она не будет об этом думать.

Рой не виноват. Вся история была целиком ее идеей. Это она пошла за ним в парк, это она обняла его первая. Он ведь целый вечер демонстрировал свое безразличие к ней, а она сама пристала к нему… Теперь он будет считать ее распутной, готовой отдаться кому угодно!

Его голос прозвучал совершенно неожиданно и очень холодно, а затем он взял ее за локоть.

— Кэрол, нам надо поговорить.

Она сама удивилась тому, как твердо и спокойно прозвучал ее ответ:

— Отпусти мою руку, будь добр. Мне нечего сказать тебе, Рой, кроме того, что мне тоже очень жаль, что так случилось. Полагаю, мы оба можем забыть об этом?

Гости потянулись обратно в зал, и мать Розмари и Кэрол громко рассказывала окружающим, какая потрясающая дочь ее Роззи и как ей тяжело пережить такую потерю. Кэрол некоторое время маячила рядом, отпустила несколько ничего не значащих замечаний, а потом сбежала в туалет, где и просидела, несчастная и красная от горя и стыда, довольно долго. Когда она вышла, Рой уже уехал.

На следующее утро из разговора родителей она узнала, что он уезжает в Штаты открывать собственное дело, и ее отец восторженно повторял, что на небосклоне большого бизнеса зажжется новая звезда.

— Он на своем месте, этот парень, попомните мое слово. Наверняка он родился с серебряной ложкой во рту. Рой Стюарт добьется многого, вот увидите.

Кэрол точно знала, кто такой на самом деле Рой Стюарт и где его место, но промолчала. Обида и стыд терзали девушку еще некоторое время, но затем учеба и работа увлекли ее целиком.

Шло время. Она с отличием закончила колледж и поступила в университет, где тоже училась с большим успехом. Единственная область, которая ее совершенно не интересовала, — отношения с противоположным полом. Она дружила с несколькими парнями на факультете, но не более того. Сердце и душа умерли для любви, и требовалось очень сильное потрясение, чтобы оживить их снова. Или совершенно особенный человек.

Совершенно особенный человек так и не появился, жизнь катилась по накатанной колее. Кэрол исполнилось двадцать восемь, и она была совершенно довольна жизнью.

Она села в ванне, злясь на себя. Нельзя было до такой степени забываться. Время лечит… Вполне возможно, что в девяносто девяти случаях из ста это верно, но Рой Стюарт относится к оставшейся части. К тому единственному проценту, который не забывается и не прощается никогда в жизни.

Кэрол нахмурилась, и в ее глазах появился стальной отблеск, приводивший в трепет даже сильных мужчин. Да, много лет назад она перенесла серьезный удар, однако он научил ее многому. Тому, что на свете есть грубость, черствость, бездушие. Рой заставил ее почувствовать себя грязью у него под ногами, хотя ей было всего шестнадцать. Ничего. Она пережила это и стала сильнее.

В спальне Кэрол уселась перед старинным зеркалом, принадлежавшим ее матери. На нее смотрела красивая большеглазая девушка, одобрительно кивая из глубины серебристого стекла. Рой Стюарт остался в прошлом, просто Роззи напомнила ей несколько неприятных мгновений, вот и все.

Кажется, Рой добился успеха. Что-то о нем она читала в газетах, что-то рассказывали Роззи и Сирил, которые время от времени встречались с ним, однако Кэрол была уверена, что их пути никогда больше не пересекутся.

Она знала, что в Америке он женился и что его жена погибла в автокатастрофе несколько лет спустя, но говорить о нем с Сирилом и Роззи отказывалась, называя его наглым и самовлюбленным типом и уверяя их, что он ее совершенно не интересует. Возможно, Роззи и удивляло такое резкое неприятие сестрой старинного друга Сирила, но она никогда об этом не говорила.

Кэрол тяжело вздохнула и решительно намазалась увлажняющим кремом.

Ей не хочется встречаться с Роем Стюартом ни сейчас, ни когда-либо еще. Никто не изменит ее точку зрения на это. А что до предложения Роззи — черт возьми, да она скорее пойдет на банкротство, чем допустит этого человека к своему бизнесу!

2

— Кэрол, ты помнишь Роя? Они с Сирилом вместе учились в университете.

Кэрол только что вошла в большую гостиную дома Сирила и Роззи, где уже собрались гости, приглашенные на обед в честь тридцатипятилетия Сирила. Входя, она еще улыбалась, но теперь улыбку начисто смело с ее лица. На праздник должны были пригласить три супружеские пары, которых Кэрол знала очень хорошо, и брата Сирила, пару которому и должна была составить Кэрол, так как его жена Элизабет срочно уехала на какую-то конференцию по банковским делам.

Высокий широкоплечий мужчина, стоявший перед ней, не был ни стариной Томом, ни другом Джимом. За двенадцать прошедших лет Рой Стюарт превратился в самого красивого мужчину, которого она видела в жизни, хотя теперь в его иссиня-черных волосах серебрилась седина.

Он возмужал, раздался в плечах и груди, но не прибавил в талии; теперь в его облике было что-то от матерого зверя, вошедшего в полную силу. Свежее лицо молодого красавчика Роя тоже изменилось — теперь на нем лежали следы прожитых лет, черты лица стали резче, однако это лишь сделало его привлекательнее и интереснее. Голубые глаза все так же холодно сверкали, а резко очерченный рот и сейчас напомнил Кэрол о чувственности этого мужчины.

Странное лицо. Красивое, жесткое, почти жестокое и неизмеримо притягательное. Кстати, а что это лицо — вкупе со всем остальным — делает здесь? Кэрол незаметно вздохнула, мысленно поблагодарила ангела-хранителя за то, что помог ей сегодня хорошо выглядеть, и светским голосом произнесла:

— Привет, Рой, тысячу лет тебя не видела.

— Да, что-то около того.

Его голос не изменился — глубокий, низкий, обволакивающий — и она почувствовала предательскую дрожь в коленках.

— Если быть точным, то со дня свадьбы Роз и Сирила, а этому событию, если мне не изменяет память, через пару недель исполнится двенадцать лет.

— Серьезно? Ну надо же!

Как ты могла, Роззи, как ты могла такое со мной сотворить!

Кэрол боялась этого пронизывающего взгляда холодных голубых глаз. Наверняка он заметил не только роскошное кремовое платье из струящегося шифона, не только туфельки на каблуках и бриллиантовые серьги от Картье, подарок родителей на совершеннолетие, но и ее предательски пылающее лицо.

Она всегда легко краснела благодаря рыжим волосам и белой коже, и поделать с этим ничего было нельзя.

— Я… я не знала, что ты сегодня будешь здесь.

Ошибка! Нельзя показывать, что он тебя вообще интересует. В этот момент в разговор вмешалась Роззи, наблюдавшая за происходящим с азартом старой интриганки. Голос ее был подозрительно нежен.