Кэтти Уильямс - Великое таинство любви Страница 4

— Каким бы невероятным тебе это ни показалось, но я тоже направлялся в метро.

— Вы лжете!

— Теперь я еще и лжец?

Несколько мгновений Мэтти пристально смотрела ему в лицо, затем обошла его и быстро пошла по направлению к светящемуся входу в метро. Он без труда нагнал ее и пошел рядом.

Что, черт возьми, он делает? — спрашивал себя Доминик. Какая ему разница, что думает о нем официантка из ночного клуба? Он и не представлял себе, что в свои тридцать четыре способен на подобное безрассудство.

Но он упорно продолжал идти рядом с девушкой, чувствуя ее бессильную ярость и украдкой наслаждаясь видом ее гордо вскинутой головы и вздернутого подбородка. На одном ее плече висела сумка, и она вынимала руки из карманов, только затем, чтобы поправить ее, когда та сползала.

— До свидания, — решительно сказала Мэтти, остановившись у самого входа в метро.

Мэтти первый раз увидела его при ярком свете. И если в полутьме клуба он показался ей привлекательным, то сейчас она была потрясена. Как же не похоже было это красивое лицо на то, которое ей предстояло увидеть дома, — злое, оплывшее, с раскрытым ртом, в который непрерывно заливается виски или пиво.

Этот мужчина, который даже не снизошел до того, чтобы назвать свое имя, оказался не просто привлекательным, он был великолепен, потрясающ, сногсшибателен.

Он был словно с любовью изваян великим скульптором, стремившимся создать совершенство. Смуглая кожа, густые, коротко подстриженные волосы, глаза цвета полночной темноты, великолепной формы скулы и подбородок…

— До какой станции тебе ехать?

— Точно не до той, до которой вам, — с трудом сглотнув, ответила Мэтти и бросила монетку в прорезь автомата. Она всегда заранее доставала мелочь, чтобы купить билет, не роясь в сумке и не привлекая внимание воришек.

— Откуда ты знаешь?

— У меня есть глаза. — В подтверждение своих слов она демонстративно оценивающим взглядом окинула его — надо признать, великолепную! — фигуру в сшитом на заказ и безупречно сидящем на нем костюме, вручную изготовленных кожаных туфлях, с золотыми часами на запястье.

— Я провожу тебя до дома, — решительно заявил Доминик. Он сам не понимал, почему привязался к этой девушке, но уже не мог остановиться. Более того, его беспокойство о ее безопасности было совершенно искренним. — Так что нам предстоит ехать до одной станции и вместе идти до самого твоего дома. И, ради бога, перестань бояться, что по пути я воспользуюсь ситуацией и затащу тебя в темную подворотню.

— Мне не требуется провожатый.

Боже, какие у нее глаза! Такого чистого зеленого цвета он еще не встречал. В приглушенном свете ночного клуба он имел лишь общее представление о ее внешности, а сейчас видел перед собой невероятной красоты глаза, несколько трогательных веснушек на точеном носике, полные губы, уголки которых были опущены в презрительной ярости.

— Вагон может оказаться пустым, а может — и нет. Вдруг в него ввалится компания обкуренных и обколотых подонков? Что ты будешь делать?

— Я тронута вашей заботой, мистер, но так уж случилось, что я проделываю этот путь четыре раза в неделю. Я вполне могу за себя постоять. — Она бросила на него еще один презрительно-оценивающий взгляд. — Похоже, даже в большей степени, чем вы за себя.

— Еще один ярлык?

— Послушайте, уже поздно, — устало произнесла Мэтти. Она посмотрела ему в глаза и с трудом выдержала его взгляд. — Мне не понравилось, как вы обошлись со мной в клубе, и не нравится, что преследуете меня сейчас. Как я могу выразиться еще яснее? Мне нужно хоть немного поспать, чтобы завтра не свалиться от усталости.

— Разве в твоем распоряжении не целый день, чтобы выспаться? — Под испытующим взглядом сузившихся черных глаз Мэтти вспыхнула. Зарделась, как подросток, хотя ей было двадцать три и жизненный опыт приучил ее смотреть на жизнь трезво и даже цинично.

— У меня много дел, — процедила она. — Мне ничего не падает с неба, как некоторым, поэтому… Пусти меня!

— Ладно, но завтра я приду в клуб.

— Зачем?

Она была неподдельно удивлена. У нее уже давно сложился образ завсегдатая ночного клуба — средних лет, давно женат, но не настолько удачно, чтобы плотоядно не облизываться при виде смазливой полураздетой девицы, при этом абсолютно безобиден. Впрочем, иногда в клуб большой компанией заглядывали молодые богатые яппи. Вот они представляли большую опасность, потому что у них не было ни жен, ни детей, которые могли бы послужить тормозом.

Мужчина, стоявший сейчас перед Мэтти, не попадал ни в одну из этих категорий. Она не понимала, зачем ему потребовалось преследовать официантку из ночного клуба, если любая, самая красивая, богатая и светская дама будет в его распоряжении, стоит ему только щелкнуть пальцами.

— Затем, что я не привык, когда на меня навешивают ярлыки без убедительного объяснения. — Судя по тому, как она нахмурилась, Доминик понял, что сейчас прозвучит вопрос о том, почему его это так волнует, ответа на который у него не было. — Как бы ты себя чувствовала, если бы только на основании того, что ты работаешь официанткой в ночном клубе и расхаживаешь между столиками чуть ли не нагишом, я назвал бы тебя…

— … дешевой шлюхой? — перебила его Мэтти, не дав озвучить то, что он, несомненно, думал о ней. — Женщиной легкого поведения? Жалкой неудачницей, ни на что не способной в этой жизни, кроме как убирать грязную посуду и выпрашивать чаевые? — Все так. Именно так смотрели на нее мужчины, чьи столики она обслуживала. Это не должно было уже задевать ее, но задевало.

Но она-то знала, почему делает это. И ее не должно трогать, что думает о ней этот мужчина, один из сотен посетителей ночного клуба.

— Нравится? — лениво протянул Доминик. — Неужели не хочется опровергнуть эти оскорбительные домыслы?

— Не хочется. Во всяком случае, перед вами. Но раз уж у нас зашел разговор, позвольте вам сказать, что я не шлюха. — Еще бы! В ее жизни и был-то всего один мужчина, Фрэнки Кинг, да и с тем она спала последний раз… Господи, сколько же месяцев назад? — Так что если вы преследуете меня с целью уложить в постель, то напрасно. Я не лягу с вами в нее ни сейчас, ни когда-либо в будущем.

Мимо них прошла шумная компания подвыпивших подростков. Слава богу, они были слишком заняты собой, чтобы представлять угрозу для окружающих. Тем не менее Доминик решительно сказал:

— Я все-таки отвезу тебя домой на такси.

— Что, нагнал на вас страху муниципальный транспорт? — спросила Мэтти, внутренне устыдившись собственного цинизма. Но это был единственный способ защитить себя, который она знала.