Оксана Алексеева - Игра Теней Страница 4

Эллисон нервно запищала, заставив всю группу обернуться к ее столу. Она получила контрольную с отметкой «неудовлетворительно» и выговор от преподавателя. Значит, этим троим вчерашним чатовцам удалось пробраться в кабинет миссис Адамс и подменить контрольную Эллисон на «сочинение» с картинками и нецензурными выражениями. Как им это удалось? Но Игра не была бы Игрой, если бы в ее распоряжении не было ресурсов, недоступных всем остальным ученикам. И это снова натолкнуло меня на мысль о том, что в основе организации есть кто-то из работников Академии. Игра продолжается не менее пяти лет — а это уже означает, что Ки Роджерсом не может быть кто-то из старшеклассников, который за это время бы уже выпустился. Сейчас я склонялась к мысли о том, что этим занимается, как минимум, несколько человек. Но из них кто-то должен быть главным, авторитарным лидером, иначе система не работала бы так слаженно. Ки Роджерс должен существовать — как символ этого безобразия.

Внимательнее я теперь вглядывалась и в лица преподавателей. Среди них не было молодых мужчин, а подозревать добродушного пожилого мистера Гаррисона как-то фантазия не позволяла. Конечно, Ки Роджерсом могла быть и женщина, но и из них никто подобных ассоциаций не вызывал. Главным подозреваемым для меня стал заведующий библиотекой — приятный доброжелательный Адам Саймон — мужчина около тридцати. Он тоже не особо соответствовал моим представлениям о главном злодее, но просто оказался ближе других к этому образу. Я не очень разбиралась в информационных технологиях, но мне казалось, что для руководства существование Игры не остается в тайне — пусть и без подробностей. А это значило, что они уже давно могли заняться этим вопросом, нанять специалистов и вычислить расположение главного сервера Игры. И этого могло не происходить по нескольким причинам: о сайте руководство Академии могло все же не знать; Ки Роджерс — подготовленный хакер, которого непросто поймать; кто-то из работников намеренно блокирует это расследование. Мне казалось, что Адам Саймон, который, помимо прочего, отвечал и за интернет в Академии, может соответствовать, по крайней мере, двум последним требованиям.

— Давай в столовой сядем поближе к Дэну? — снова запричитала Джейн.

Мне захотелось потрепать ее по волосам. Бедная моя маленькая Джейн — она так тягостно влюблена в красавчика Дэна Диккенса, что ищет любую возможность хотя бы пересечься с ним взглядами. Ну а если уж им удастся поздороваться, то это обеспечит приподнятое настроение моей подружке на три дня вперед. Дэн учился в другой группе на нашей параллели и, в отличие от многих других парней, ни разу не проявил никакого негативного отношения к ней. Возможно, это ее и зацепило. Он был на самом деле привлекательным — яркий блондин с вечно торчащими вверх волосами, мягкой улыбкой и глубокими темными глазами. При всем этом антураже в Дэне ни разу я не замечала признаков самодовольства или легкомыслия. Он, кажется, ни с кем не встречался — а если и делал это, то без присущей всем бабникам демонстративности, всегда был вежлив и приятен. Да и круг общения его был примерно таким же, что неудивительно. В общем балльном рейтинге Академии Дэн уже четвертый семестр подряд находился на первом месте! Умный, воспитанный и красивый — ну чего еще надо? А уж для Джейн такой набор качеств вообще был за гранью восприятия, поэтому я ее тайную влюбленность ни разу не осмелилась осуждать. Хотя, конечно, и понимала, что шансов заполучить его внимание у нее меньше, чем мне сегодня за ужином вычислить Ки Роджерса. Сердцу не прикажешь! Тем более прекрасному и доброму сердцу Джейн, закованному в это неприглядное расплывшееся тело.

Я никогда не считала Джейн уродиной, но это так часто повторяли все остальные, что будто отпечаталось на ней штампом. На мой вкус, некрасивых девочек вокруг было полно, милое лицо Джейн точно нельзя было назвать неприятным. А отсутствие шикарной фигуры и роскошных волос — это вообще можно чуть ли не про каждую первую сказать. Вот, например, Эллисон с ее крючковатым носом и тощим длинным телом была, как мне казалось, куда некрасивее, но она столько нападок в свой адрес никогда не получала! Думаю, вся эта травля Джейн произошла с легкой подачи Алекса Миллера — он первый, еще в самом начале, высказался о Джейн нелицеприятно, а все остальные просто подхватили. Сейчас уже редко кто открыто над ней смеялся, но накопленные комплексы теперь сами собой не рассосутся. Я бы многое отдала за то, чтобы в Джейн влюбился кто-то наподобие Дэна — о, это бы всем тут же заткнуло рты! Это бы мгновенно взметнуло ее самооценку на невообразимые высоты. К сожалению, принцы в дурнушек в реальной жизни не влюбляются. Никому не важен внутренний мир при такой внешней оболочке. Боюсь, даже Дэну.

Он ей нравился практически с самого начала — они пришли в Академию одновременно, но после того случая, год назад, она облекла свои фантазии о нем в ярко-выраженную надежду на взаимность. К нам приезжала театральная труппа, и перед представлением все толпились в холле. В общей давке мы и не заметили, кто и когда разрезал юбку Джейн — я только потом это увидела: огромный вырез прямо на попе, открывающий всем свидетелям ее нижнее белье и полные ягодицы. Джейн и без этой проделки Игроков хватало насмешек, поэтому я запаниковала. И еще до того, как я успела рассказать подруге о том, в каком виде ей придется идти через весь учебный корпус, а потом еще и двор, рядом оказался Дэн. Он молча стащил с себя пиджак и протянул ей. А она, после того, как поняла, что конкретно случилось, покраснела, как заправский рак, но потом, на следующий день, поблагодарила его за спасение от очередного позора. С тех пор не только ее, но и мое отношение к Дэну стало другим — вот побольше бы таких настоящих мужчин!

В столовой им все же удалось поприветствовать друг друга, поэтому Джейн теперь цвела, поглощая омлет с ветчиной, а мне только с улыбкой оставалось это лицезреть.

— Мистер Диккенс! — раздался со стороны скрипучий голос куратора. Все поначалу уставились на него, а потом так же дружно — на Дэна. — Вы не могли бы изливать свои гормональные всплески без актов вандализма и, желательно, не к преподавателю?

— Чего? — тупо переспросил Дэн.

Куратор не выглядел слишком уж разъяренным, он иронично поднял палец вверх, а потом им же указал в сторону окна. Все, включая нас с Джейн, рванули туда, чтобы посмотреть. На стене преподавательского корпуса огромными красными буквами было выведено: «Жюстин! Спасибо за твою нежность и страсть. Навеки твой, Д.».

Всего лишь «Д.» — так почему подозрение пало сразу на Дэна Диккенса? Очевидно же, что это мог сделать любой! Любой Игрок, например. Дэн теперь стоял позади нас и выглядел гораздо более недоумевающим, чем окружающие, которые уже принимались тихо смеяться. Куратор все возможные отговорки прекратил немедленно: