Ирен Беллоу - Затихающие крики Страница 4

Из частного отеля в Лонгриче, где должна состояться конференция, извещали о том, что в последнюю минуту произошла замена докладчика. По-видимому, один из хирургов, которого пригласили выступить, приехать не сможет, и его заменит всемирно известный нейрохирург доктор Джеральд Брэннигэн.

Понятно, ее шеф, приняв решение не участвовать в конференции, скорее всего, отнесется безразлично к этой новости. Однако Мэгги, как считается, не знает о намерениях доктора Фостера и поэтому лучше покажет ему это письмо.

Вздохнув, она выключила диктофон, взяла нужный конверт и поднялась. Перед закрытой дверью кабинета врача она остановилась, чтобы оглядеть себя: надежно ли застегнуты все пуговички на белой блузке, не помята ли черная плиссированная юбка на бедрах.

Не хотелось, чтобы повторился неприятный инцидент, случившийся недели две назад. Тогда незаметно для нее расстегнулась перламутровая пуговичка на блузке, давая возможность, если глядеть под определенным углом, увидеть во всей красе ее груди, чуть прикрытые кружевами.

— Похоже, одна из пуговиц не устояла под натиском ваших женских форм, мисс Причард, — заметил Фостер с легкой насмешкой, наклоняясь, чтобы взять карту больного со стола Мэгги. — Возможно, на будущее потребуются пуговицы покрупнее? Или кофточка попросторнее?

Мэгги обрадовалась, что доктор отвернулся, прежде чем ее лицо запылало от смущения. Впрочем, ее мучения умножились, так как груди немедленно набухли еще больше, все сильнее давя на бюстгальтер и блузку и делая почти бесполезными усилия девушки застегнуть крохотную пуговичку.

Это был единственный раз, когда Гордону Фостеру удалось растревожить ее женственность, и она не намеревалась допускать этого впредь. К своему огорчению, Мэгги заметила, что рука дрожала, когда она постучала в дверь. И тут же все у нее внутри затрепетало, будто целый сонм бабочек одновременно взмахнул крылышками.

Угрюмый вид Мэгги отразил состояние ее души. Позволить Гордону Фостеру довести ее чуть ли не до нервного срыва — это просто возмутительно.

— Входите, мисс Причард, — последовало лаконичное приглашение.

Глубоко вздохнув, она открыла дверь и вошла, успокоив себя мыслью о том, что нервная встряска касается только ее. Мужчина в белом халате, сидящий за столом, никогда не догадается по спокойному выражению ее лица и холодному взгляду, что Мэгги может испытывать по отношению к нему и его красоте что-либо иное, кроме полного безразличия.

— Что там у вас? — спросил доктор Фостер повелительным тоном.

Она шагнула вперед и положила конверт на покрытую кожей столешницу.

— Письмо на ваше имя. От организаторов конференции, которая состоится на следующей неделе. Сообщают о замене докладчика. Я подумала, что вам, вероятно, захочется взглянуть, но, простите, забыла отдать письмо раньше.

Фостер, взяв конверт, не глядя швырнул его в корзину.

— Я решил туда не ехать, — сухо заявил он.

Игра света и тени у него на лице резко обозначила вокруг огромных голубых глаз темные круги — признаки переутомления. Понимая, что до такого состояния врач довел себя сам, Мэгги все-таки немного пожалела его.

— Какая досада, — вздохнула она, решив, что стоит попытаться заставить этого чертова болвана все же поехать. Нравится тебе или нет, но он — хороший врач. — Им удалось заполучить в качестве докладчика Джеральда Брэннигэна вместо звезды меньшей величины, — кинула Мэгги приманку — Мне показалось, что вы бы хотели его послушать. Он очень известный, да?

Мэгги не могла бы с определенностью сказать, какой оказалась реакция босса на ее сообщение. На несколько секунд он замер в своем кресле. В его обычно бесстрастных глазах читалось… Что? Растерянность? Удивление? Но, конечно же, не шок! Что такого особенного было в ее словах?

Еще больше ее взволновала внезапная перемена его настроения: от удивления или чего-то в этом роде не осталось и следа. На лице застыла теперь ледяная улыбка, от которой по спине Мэгги пробежала почему-то эротическая дрожь.

— Так, так, так, — протянул он. — Кто бы мог подумать? Вы совершенно правы, мисс Причард. Безусловно, мне не хотелось бы упустить возможность послушать такого выдающегося хирурга.

Фостер покрутился в своем вращающемся кресле из черной кожи, поднявшись, вынул из корзины для мусора конверт и вернулся на свое место.

— Спасибо, что обратили мое внимание на это письмо. Вы не представляете, как бы я был разочарован, если бы впоследствии узнал, что он побывал там, а я с ним не встретился.

— Значит, вы все-таки едете? — с надеждой спросила Мэгги, подумав, как обрадуется Бренда.

— Не упущу такой возможности ни за какие сокровища мира.

Девушка едва не зааплодировала от удовольствия.

— Вот это, я понимаю, улыбка, мисс Причард! Надеюсь, вы не будете против, если я не появлюсь в клинике в следующую пятницу?

Что так смутило ее вдруг — ирония Фостера или его немигающий взгляд, прикованный к ее губам? Как бы там ни было, улыбка Мэгги моментально исчезла, зато сердце тяжелыми ударами застучало в ребра, и было невозможно отвести глаз от его рта. Мэгги хотелось понять, что бы она почувствовала, если б их уста слились.

Она поразилась, куда завели ее мысли. Господи, этот мужчина даже не нравится ей. И тем не менее вот вам, пожалуйста, — она фантазирует, представляя себе, как занимается с ним любовью. Отвращение к самой себе заставило Мэгги внутренне собраться с силами. Она выпрямилась во весь свой высокий рост и одарила босса холодным взглядом.

— Мне, собственно, совершенно безразлично, доктор Фостер, поедете вы на эту конференцию или нет.

Его смех был таким же колючим, как и взгляд.

— Да, вижу. Что, наверное, даже к лучшему. При таком подходе вы сможете совершенно беспристрастно отнестись к предложению, которое я собираюсь вам сделать.

— Предложение? Какое предложение?

— Не тревожьтесь, мисс Причард. Я не стану просить вас о чем-то аморальном или криминальном. Просто я оказался в затруднении с этой конференцией, совпавшей с небольшим отпуском. Понимаете, на эту встречу приглашаются пары, но моя приятельница, которую я предполагал взять с собой, не… сможет поехать.

Поразительно, как гладко он умеет врать. Забавно получается. При всей ее антипатии к Гордону Фостеру она никогда не воспринимала его прежде как лжеца. И теперь получила урок: нельзя недооценивать степень испорченности всех мужчин.

— Это и было основной причиной моего отказа участвовать в конференции, — невозмутимо продолжал Фостер, — ибо появление там в гордом одиночестве создавало бы известные неудобства и сложности. Собственно, как предложила моя дорогая сестра, я мог бы нанять для этого случая даму из службы эскорта. Но уверен, вы меня поймете, если я скажу, что это не в моем вкусе. А сейчас мне вдруг пришло в голову узнать, а не удастся ли мне уговорить вас сопровождать меня?