Барбара Данлоп - Держи ухо востро, дорогой! Страница 4

— Так, оценим наш ассортимент, — послышался изнутри его голос. — Филе миньон, седло барашка, ребра, лосось…

Она потерла плечи и подогнула пальцы ног на холодном полу, оглядывая полки с продуктами вдоль стен морозильника.

— Ты знаешь, как все это готовить?

— Конечно, а ты разве нет?

То, что Кэндис росла в доме, где есть повар и экономка, оставило некоторые весьма существенные пробелы в ее воспитании. Она была неважной хозяйкой.

— Я хорошо управляюсь с микроволновкой.

Дерек неодобрительно нахмурился.

— Ты питаешься полуфабрикатами?

— Не всегда. — У нее застучали зубы. — Когда я навещаю родителей, Анна Ли упаковывает мне домашней еды с собой.

— Как трогательно. — Он снял с себя пиджак и набросил ей на плечи.

Она затрясла головой.

— Это лишнее.

Его руки твердо удерживали пиджак на ее плечах.

— Не глупи. — Он тяжело вздохнул. — Тебе обязательно быть такой упрямой?

— А тебе?

— Ты надеваешь мой пиджак, я готовлю тебе обед.

— Это…

— Сделка.

— Прекрасно. — Она просунула руки в рукава и завернулась в большой пиджак. Сохранившееся в мягкой подкладке тепло было божественным. Вес ткани приятно давил на плечи.

Он расстегнул пуговицы на манжетах своей белой рубашки и закатал рукава. Затем прошел чуть дальше по необъятному морозильнику.

— Ты даже бифштекс не умеешь готовить?

— Я не люблю бифштекс.

— А что ты любишь?

— Морепродукты.

— Гм. — Дерек сделал еще несколько шагов вдоль полок.

Она осталась рядом с открытой дверью морозильника.

Он улыбнулся, доставая пластиковые пакеты.

— Думаю, омары как раз то, что надо. Поищи в холодильнике масло, а я пока разожгу гриль.

— Ты собираешься готовить омара? — Она, конечно, не знаток, но ей казалось, что готовить омара еще сложнее, чем бифштекс.

— Ну да. — Он выпроводил ее из морозильника и закрыл за ними дверь.

Она потерла застывшую ногу о лодыжку, чувствуя себя полной неумехой.

— Разве у вас не было повара, когда ты был маленький?

— Конечно, был. Но это не значит, что я не умею читать кулинарные книги. Сходи в холодильник и принеси мне масла и… — Он оглядел кухню. Она была заставлена упаковочными клетями и ящиками с новым оборудованием. — Неважно, — закончил он. — Я сам найду специи.

К тому времени, когда Кэндис вышла из холодильника, Дерек разжег гриль и помешивал что-то в кастрюльке на плите.

— Что это? — Она заглянула ему через плечо, принюхиваясь.

— Шоколад.

— Ты готовишь омара в шоколаде? — Кажется, он переоценил свои кулинарные способности.

Он усмехнулся.

— Шоколадный мусс на десерт.

— Боже! — Иногда, под настроение, она пекла кекс из готовой смеси.

Он искоса бросил на нее обвиняющий взгляд:

— Твоя вера в меня не особенно вдохновляет.

— Но ты же всегда ведешь себя как избалованный, испорченный… — Кэндис прикусила язык. Человек готовит для нее сказочный обед, а она его оскорбляет.

— Не стоит поспешно судить о людях, — мягко проговорил он.

— Учитывая, сколько времени мы провели вместе последние три месяца, вряд ли это можно назвать поспешностью. — Если оставить в стороне кулинарные таланты, у нее предостаточно оснований считать его избалованным и испорченным.

Он уменьшил пламя под открытым грилем, затем щелкнул выключателем, запуская вентилятор над ним.

— Для танго нужны двое.

Кэндис на долю секунды затихла, мысленно представив, как они с Дереком танцуют танго прямо здесь и сейчас. Она отогнала видение. Тот факт, что он умеет готовить, не делает его менее опасным.

— Ты спорил со мной по любому поводу, — заявила она.

— А ты со мной.

— Я стремлюсь к достоверности. Поверь мне, это большая разница. — Она наблюдала за его быстрыми, ловкими движениями. — Тебе помочь?

— Я справлюсь. — Он пересек комнату и достал половник из ящика для столовых приборов. — Разница в целую четверть дюйма, — сказал он, возвращаясь к плите и размахивая половником для выразительности. — Не говоря уже о нескольких тысячах долларов.

— Спасибо, что сказал.

— Нет проблем. — Он опустил половник в тающее масло.

— Почему тебя это так волнует? — спросила она.

— А почему тебя это так волнует? — задал он встречный вопрос.

— Я декоратор. Это моя работа — беспокоиться о деталях.

— А я владелец отеля. Моя работа — беспокоиться о конечной сумме.

— Я не истрачу больше установленного бюджета.

— Но и меньше не истратишь.

— Потому-то он и называется бюджетом. Я построю для тебя великолепный ресторан в рамках установленного тобой финансового лимита.

— Никто не заметит эти чертовы панели.

Она с трудом оторвала взгляд от его завораживающих рук.

— Не именно панели, но заметят общий эффект. Так же, как и поверхность барной стойки. Никто из посетителей не скажет: «Смотри, дорогая, узор на мраморе стойки вплетается в общую композицию атриума». Нет, конечно. Но подсознательно они заметят. Существует тонкая грань между четырьмя и пятью звездами.

Она сложила руки на груди.

— Держись меня, милый, и я вознесу тебя к вершине.

Дерек на мгновенье перестал мешать и поливать. Чувственный жар в его выразительных глазах был безошибочным.

— Опять открываешься? — прошептал он низко и хрипло.

Она отшатнулась, сконфуженная.

Медленная улыбка расплылась по его лицу.

— Как бы мне ни хотелось вознестись с тобой к вершине, милая, я не думаю, что это хорошая идея, учитывая наши теперешние профессиональные противоречия.

Ее лицо вспыхнуло.

— Я имела в виду…

Он усмехнулся.

— Я знаю. Но, черт возьми, ты предоставляешь мне такие удобные возможности, которые просто грех упустить.

Он вернулся к готовке.

— Вот что я предлагаю в духе сотрудничества: я уступаю тебе палитру, если ты уступаешь панели.

Кэндис заморгала. Она не планировала ни в чем уступать.

— Но ширина панелей — это же…

— Разница в тысячи долларов. — Он вскинул одну бровь. — За четверть дюйма. Можем мы заключить такое соглашение или нет?

Кэндис на некоторое время притихла. Это не совсем то, на что она рассчитывала, но, наверное, они смогут как-то по-другому подчеркнуть панели.

— Если ты получаешь панели, я получаю право выбора всей палитры и цветовой гаммы, — не растерялась она.

Дерек уставился на нее.

— Ты хочешь, чтобы я отказался от всей палитры и цветовой гаммы ради какой-то четверти дюйма?

— Это же тысячи долларов, — напомнила она.