Марион Леннокс - Любительница авантюр Страница 4

–  Сделай это.

– Ты не подашь на меня в суд, если в конечном счете будешь ходить коленкой назад?

– Я буду вспоминать тебя каждый раз, когда буду так ходить.

Мэри сдержала почти истеричный смех, потом глубоко вздохнула и удобнее устроилась рядом с Беном.

–  Ладно. Я положу тебе под спину подушки, чтобы ты полулежал, а твое бедро было приподнято. Это расслабит мышцы. Потом я медленно выпрямлю твое колено, слегка надавливая по обе стороны от коленной чашечки, ставя ее на место. Я не могу сделать это быстро, потому что лишняя сила повредит сломанной кости. Поэтому тебе придется потерпеть, пока я работаю. Ты потерпишь, Бен?

–  Потерплю. Начинай.

Сказать, что следующие несколько минут были для Бена неприятными, значит не сказать ничего. Когда Мэри наконец удовлетворенно хмыкнула, Бена тошнило.

–  Не вздумай испачкать рвотой мою прекрасную чистую пещеру, – сказала она дрожащим от напряжения голосом, потом снова подоткнула вокруг него большое мягкое одеяло. – Все кончено. У меня получилось, Бен. Ты можешь расслабиться. Когда тебя перестанет тошнить, я дам тебе воды.

–  А виски нет?

–  Виски не помешал бы нам обоим. К сожалению, его в моей пещере нет. Обойдемся водой.

Она поднесла бутылку к его губам, и Бен только теперь понял, что его мучила сильная жажда. Неизвестно, сколько соленой воды он наглотался.

Он попробовал поблагодарить Мэри, но выдавил только следующее:

– Отдохни… сама.

Произнеся эти слова, он отключился.

Отдых? Она бы с удовольствием отдохнула, но не имела на это права.

Мэри протерла его лицо, обратив внимание на рваную царапину от линии роста волос до участка за ухом. Царапина не слишком глубокая. Промыв царапину, она обработала ее антисептиком. Бен не шевелился.

Он выглядел суровым и закаленным трудностями. Настоящий моряк. На вид примерно лет тридцати пяти. Но морщины вокруг глаз – признак нелегкой жизни – прибавляли ему возраста.

Кто он? Что ей с ним делать?

Ничего. На улице буйствует ветер. Деревья сгибаются пополам. Вход в пещеру располагается так, что в нее не попадет вода. Мэри подумала, что они вовремя добрались до убежища. Она вздрогнула от холода. Ее плащ насквозь промок. Хайнц заскулил и придвинулся к ней вплотную. Она обняла пса и подбросила дров в костер. У входа в пещеру лежали коряги, которые можно было затащить внутрь, но она не хотела выходить на ветер.

Остановить дрожь ей не удавалось. Она вспомнила слова Бена: «Отдохни сама». Он лежал на одеяле и под огромным одеялом. Казалось, он крепко спит. И очень устал. Несмотря на утомление, Мэри должна быть начеку.

Как же ей холодно!

Она коснулась кожи Бена под одеялом – очень холодная. Мэри сняла с себя одежду и осталась в бюстгальтере и трусиках. Развесив свою одежду и одежду Бена на тележке у костра, она обняла Хайнца, вместе с ним залезла под одеяло и легла рядом с Беном.

Обняв замерзшего моряка, Мэри постаралась уснуть.

Глава 3

Проснувшись, Бен почувствовал, что согрелся. Он попытался вспомнить, как долго ему было холодно. Он помнил кошмарное происшествие, темноту, боль в ноге и ужас за Джейка. А сейчас рядом с Беном лежит женщина. Он ее обнимает. Или она обнимает его. Он лежит на спине, его голова покоится на подушках. Женщина лежит на животе, положив голову на сгиб плеча Бена, а руку – ему на грудь. Бен не возражал. Он испытывал невероятное тепло и комфорт от соприкосновения их тел. У другого его бока лежит собака. С той же стороны горит костер.

Бен начал вспоминать события прошедшего дня.

«Мужчины должны работать, а женщины – плакать».

Вроде бы эти слова говорила ему женщина, лежащая сейчас рядом с ним. Она не плачет. Эта женщина делает все, чтобы его согреть. Бен не двигался, боясь испытать прежнюю боль в ноге.

Кто эта женщина рядом с ним? Она крепко спит, прижимаясь к нему. Какое-то время назад, во сне, он тоже ее обнял. Он вдруг почувствовал возбуждение. Хм, не самое подходящее время. Во всяком случае, сначала следует вспомнить, что с ним произошло.

Яхта «Рита Марлен». Шторм. Джейк, свисающий с веревочной лестницы.

– Хочешь рассказать мне об этом? – спросонья она говорила невнятно. Но не двигалась. Не отстранилась.

Бен переживал сильнейшие чувственные ощущения, хотя ничего не знал об этой женщине. Ничего, кроме того, что она спасла ему жизнь.

Должно быть, она почувствовала, как он напрягся. Что-то разбудило ее, но она не двигалась, оставалась абсолютно расслабленной.

Бен слышал, как снаружи завывает ветер.

– Ты уже говорила, что я идиот. Что еще сказать?

Он почувствовал ее улыбку. Как такое возможно?

Ему кажется, он давно знает эту женщину.

– Значит, ты участвовал в гонке яхт? – спросила она.

– Мы участвовали.

– Ты и Джейк с веревочной лестницы.

– Ага. – Она сказала «Джейк с веревочной лестницы» так, словно было совершенно нормально, что его брат раскачивался на веревочной лестнице вертолета где-то над Южным океаном.

– Ты из США.

– Женская интуиция?

– А ты не совсем идиот. Сколько вас было на лодке?

– Двое.

– Значит, вы оба спаслись, – удовлетворенно сказала она.

Бен испытал довольно сильную боль, от которой пульсировала его нога. Голова тоже разболелась.

Такое ощущение, будто после заверения в том, что Джейк в безопасности, Бен ничего больше не может чувствовать. Хотя нет. Он чувствует близость этой женщины.

– Расскажи мне о яхте, – попросила она.

– «Рита Марлен».

– Красивое название.

– В честь моей матери, – сказал он.

– Она красивая?

– Была когда-то.

– Была? – переспросила она. – Извини.

– Уже прошло много лет. – История с матерью казалась ему сном. Чем-то нереальным и темным.

– Вы плыли из США?

–  Мы решили рискнуть и обойти вокруг света. Здесь мы хотели сделать остановку. Джейк актер. Он должен начать работу в Окленде.

–  Джейк известный актер?

–  Джейк Логан.

–  О, я его знаю. – Она говорила взволнованно, но сонно. – Он сыграл в кино сексуального хирурга-француза. Он не француз?

–  Нет.

–  Моя сводная сестра разочаруется. Он ее любимый голливудский актер-красавчик.

–  Но не твой?

–  У меня в жизни достаточно забот, чтобы обожать вымышленных героев.

–  Например, забота об антигерое, выброшенном на пляж?

–  Ты сам это сказал. – Она улыбнулась.

Какое-то время оба молчали. Костер угасал. Боль в колене Бена усиливалась, но он не желал вылезать из-под теплого одеяла. Впрочем, этого не хотела и Мэри.

Но в конце концов она встала, вздыхая, а он испытал почти сводящее с ума ощущение потери. Его Мэри.

Его Мэри? Что за дурацкие мысли приходят ему в голову?