Карла Неггерс - Яростное влечение Страница 4

— Конечно, приехала. Извини, что раньше срока, указанного в телеграмме.

Джинни печально покачала головой:

— Я не получала твоей телеграммы. Папа и Вильям проверяют мою почту. — Она замялась, прежде чем решиться сказать правду до конца. — Вчера вечером папа сказал, что будет лучше, если в течение нескольких недель я вообще не буду принимать гостей. Подозреваю, что они отправили тебе ответную телеграмму: не приезжать.

Бесс нахмурилась:

— Я ничего не получала. Видимо, к тому времени уже выехала. Приятель отца взял билеты себе и племяннице на утренний поезд и уговорил меня присоединиться к ним. И вот я здесь. — Бесс неловко улыбнулась.

— И прекрасно! Ты здесь, и ты останешься! — Джинни схватила подругу за руку, как будто та была галлюцинацией и могла исчезнуть. Слезы блеснули в распахнутых голубых глазах Джинни. — О, как я рада, что ты снова здесь!

Бесс обняла ее за худенькие плечи. Они были одного возраста, но Бесс всегда чувствовала себя старше.

— Я останусь, — сказала она. — Естественно, если твои отец и брат не выгонят меня вон.

Джинни сбоку серьезно взглянула на подругу:

— Они могут, ты ведь знаешь.

— Хотелось бы убедиться. Они дома? У нас есть возможность немедленно узнать волю мужской половины Прэнтисов?

— Они внизу, в конюшнях. У Вильяма есть лошадь, которая имеет шанс выиграть скачки… Жак говорит… — Она улыбнулась и очаровательно покраснела. — Он ведь жокей, мой Жак. Так вот он говорит, что Лорд — самая быстрая лошадь, на какой он когда-либо ездил. В любом случае они не вернутся до чая. Но зато мама дома. Она не знает, что ты приезжаешь. Как ей сказать в этой ситуации? Я пригласила — папа не разрешил… Какая я дура! Надо было сначала получить его согласие!

— И тогда мы уж наверняка бы не встретились, — рассмеялась Бесс.

— Ой, и правда!.. Что же делать?.. Я убеждена, что у папы есть шпионы среди слуг. О Бесс, ты уверена, что хочешь пройти через все это? Может быть, пойдем в город, найдем место в отеле?

Бесс обдумала ее предложение и ответила:

— У меня полный сундук летней одежды. Как его тащить? Я ехала к тебе в отвратительном поезде с самым скучным мужчиной на свете и его безмозглой племянницей. Что, если и они окажутся в одном со мной отеле? Наконец, я отменила все свои встречи на лето, ради того чтобы побыть рядом с тобой. Неужели ты думаешь, что угроза недовольства Вильямов, старшего и младшего, может испугать меня? — Ее фиалковые глаза вспыхнули. Возможно, ее отец прав: это именно тот отдых, в котором она нуждается. — Ты должна меня лучше знать, Вирджиния Прэнтис! — закончила она с веселой укоризной.

— Да, ты всегда была готова к борьбе. Как жаль, что я не такая храбрая! — Джинни улыбнулась жалкой улыбкой и пошла вперед показывать Бесс ее комнату среди апартаментов для гостей.

Бесс внезапно поняла, как тяжело хрупкой и нерешительной Джинни противостоять отцу и брату. Она похудела, ее круглые розовые щечки стали бледнее и даже запали. С острой болью Бесс вспомнила слова из письма Джинни: «Я здесь — как заключенная». Вначале Бесс не приняла этого всерьез, но уныние Джинни, готовность даже увести любимую подругу из своего дома в отель делали эти слова реальностью, а не эмоциональным преувеличением.

Холл и выстланные коврами лестницы смотрелись роскошнее, чем помнилось Бесс. Солнце вливалось через огромные окна, паркетный пол блестел в его лучах, на стенах висели картины в тяжелых золотых рамах. Мадонна с младенцем — полотно мастера итальянского Ренессанса — по-прежнему располагалась напротив огромного зеркала, таким образом удваиваясь в восприятии зрителя.

Бесс разглядывала запомнившуюся с прошлого визита картину, когда Джинни потянула ее наверх.

— Подожди-ка! — спохватилась Бесс. — Мой сундук! Он остался возле въезда в ворота, на аллее. Как быть с ним? Наверно, мне лучше какое-то время скрываться, но тогда нельзя оставлять его на виду.

— О Небеса! — Джинни помчалась вниз по лестнице на улицу, Бесс за ней. — Мы его сами занесем в твою комнату! А потом ты отдохнешь и переоденешься для торжественного выхода к обеду, — тараторила Джинни. — У нас сегодня гости, так что, я уверена, отец и Вильям не будут устраивать сцен. Да, это единственный способ — скрыться пока, всего лишь до обеда.

— Прекрасный план, — одобрила Бесс, не вполне, впрочем, убежденная в этом. Если Вильямы Прэнтисы захотят вытряхнуть ее из дома, то она предпочла бы обойтись без свидетелей. — Берись за тот край сундука…

Джинни, непривычная к поднятию чего-либо более тяжелого, чем турнюр, покраснела от напряжения и застонала. Они-таки доволокли свой груз до подножия лестницы, и тут Джинни уронила передний край сундука, едва не попав себе по ноге. Она слабо улыбнулась:

— Может, мы поменяемся местами? У меня не хватает сил. Сзади, наверно, легче.

— Смотри, Джинни. Мы можем спрятать сундук здесь, внизу, и подождать…

— О, это слишком рискованно! Нет, я просто постараюсь больше не ронять его.

Они поменялись местами и откашлялись, набираясь сил. Приподняв свободной рукой ярды зеленого хлопка и кружев своего платья, Джинни взялась за край сундука сзади. Бесс взглянула на устланные ковром ступени мраморной лестницы, на Джинни и поняла, что им никогда не одолеть тот длинный пролет, который их ждет. Но Джинни все-таки храбро решила попробовать. Они ступили на лестницу.

Бесс порадовалась, что у нее такое удобное платье. Она отказывалась надевать корсет и платья с турнюром во время путешествий, и хотя ее одежда вызывала неодобрение спутниц по поезду, ей было по крайней мере удобно. Ее темно-коричневое льняное платье с пуговицами от шеи до талии имело в виде украшения лишь белые рюши по воротнику и по манжетам. Правда, на груди сияла темным блеском камея — единственная драгоценность, которую Бесс позволила себе в дороге. Платье было несколько короче, чем требовала мода, но зато давало возможность нести сундук вверх по ступеням, не зацепляясь подолом за носки туфель и не таща за собой пуды материи.

— Какая прелесть! — раздался иронический мужской голос за их спинами. — Барышни в роли носильщиков! Что же заставило вас решиться на такой подвиг?

Джинни споткнулась, опять уронив свой край сундука, и схватилась за перила. Бесс попыталась удержать поклажу одна, понимая, что скорее всего она утащит ее за собой вниз. В этот момент мужчина подхватил задний край сундука, взяв на себя всю его тяжесть.

— Извини, что напугал тебя, Джинни, — сказал он весело, скорее издеваясь, чем извиняясь.

Но Джинни так обрадовалась неожиданно подоспевшей помощи, что ей было наплевать на оттенки его реплик. Она прошмыгнула мимо Джерида на несколько ступенек выше: