Одри Хэсли - Близко к сердцу Страница 40

— Я не хотела, чтобы ты понимал меня! — невольно вырвалось у нее. — Все, что я старалась внушить тебе, — не более чем груда лжи! — Она глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. — Я бы спасла себя от ужасной участи… если бы, поступившись своей гордостью, сказала правду, когда впервые встретила тебя. — Эстелл сделала паузу, еще раз глубоко вздохнула и рассказала ему все, что предшествовало их неожиданному знакомству в Брайтоне.

Когда она закончила, Стивен поднялся с бокалом в руке и, молча подойдя к высокому зарешеченному окну, стал рассматривать улицу внизу.

— Я пыталась рассказать тебе в Дан-Лэре, — сказала она срывающимся голосом, убитая его реакцией, — но выбирала не слишком удачное время. — Непосредственно перед или сразу после занятий любовью — что может быть ужаснее! — саркастически подумала она, глядя на его безмолвную фигуру. — Не забудь, — добавила она с горечью и нарастающим раздражением, — я была вынуждена выбирать между страстью и отвращением, которое ты сейчас так легко и элегантно демонстрируешь.

— Отвращением? — проскрежетал он, оборачиваясь и глядя ей прямо в глаза. — Всемогущий Боже, за кого ты меня принимаешь?

— Можешь не утруждать себя оправданиями, — ответила Эстелл обреченно. — Я действительно была не в себе эти три года.

— Но это же уголовник какой-то! — взорвался он, подходя к софе и возвышаясь над Эстелл словно башня. — Разумеется, я чувствую отвращение к ублюдку, так поступившему с тобой! Но почему, скажи на милость, я должен испытывать отвращение к тебе?

— Не знаю… Может быть, я неудачно выразилась — я всегда с трудом находила нужные слова! — воскликнула она взволнованно. — Не то чтобы я виню себя за то, что Алекс сделал со мной… Но я никак не могу объяснить того, что произошло между нами! Почему с тобой, абсолютно незнакомым человеком, все было так, как должно было быть с Алексом? Тем не менее потом… Я никогда не рассказывала ни одной душе о тебе…

Стивен плюхнулся на софу рядом с ней.

— Конечно, трудно найти нужные слова, — прошептал он севшим голосом, — когда на тебя в короткий срок обрушились два ужасных испытания…

— Нет! — горячо возразила она. — Ты никогда не был ужасным испытанием. Стивен, ты…

— Эстелл, я был для тебя незнакомцем в чужом городе. Ты была беззащитна! Наше знакомство могло стать самым ужасным потрясением в твоей жизни! Я вполне мог оказаться сексуальным маньяком, и не пытайся уверять меня, что ты никогда не думала об этом бессонными ночами! — Он застонал и в бессильной ярости покачал головой. — Ты узнала правду о своей сексуальности благодаря мне, но время было выбрано настолько неудачно, что это причинило тебе больше вреда, чем пользы. Меня должен был бы представить тебе заботливый друг, когда ты немного пришла бы в себя после этого урода!.. Эстелл, как ты можешь продолжать любить этого недоумка?

— Любить его?! — задыхаясь, воскликнула Эстелл. — Сам факт того, что я когда-то могла считать, что влюблена в него, ввергает меня в полное недоумение. — Она потерла виски, пытаясь разобраться в спутанных мыслях, одолевавших ее. — За несколько дней до моего отъезда в Дан-Лэре он неожиданно появился в магазине, и я вновь отчетливо вспомнила все, что произошло. Возможно, это отчасти объясняет, почему я не смогла быть до конца честной с тобой. Встреча с ним расстроила меня гораздо больше, чем я была готова признаться себе.

— И вновь следом за ним ты неожиданно встретила меня, — мрачно проговорил Стивен и, потянувшись, легко взял ее руку. — Роналд знал обо всем этом?

— Я не рассказывала ему никаких подробностей, — ответила она, испытывая щемящую радость, когда он быстро поднес ее руку к губам так же, как когда-то в Дан-Лэре. — Я просто дала ему понять, что у меня был неудачный роман. Все я рассказала Джону, и он готов был прикончить Алекса.

— Ты думаешь, почему я отскочил к окну? — спросил он устало. — Меня поразила мысль, что по этим улицам разгуливает кто-то, кого я бы с радостью убил. Ничего подобного раньше не приходило мне в голову, — горько рассмеялся он. — Хотя, как оказалось, это не единственная вещь, о которой я и понятия не имел в те две недели, проведенные с тобой! — Он внезапно отпустил ее руку. — Тебе известно, что именно ты убедила меня в том, что в твоей жизни была одна-единственная любовь?.. Хотя какое я имею право упрекать тебя, если тем единственным человеком, от любви к которому я хотел освободить тебя, был я сам!

— Что ты хотел?.. — потрясенно переспросила она; ее разум все еще пытался переварить утверждение, что он готов убить Алекса.

— Пойдем дальше, Эстелл, — медленно проговорил он. — Не думала же ты в самом деле, что я буду сидеть сложа руки и позволю другому человеку увести тебя!

— О чем ты говоришь? — прошептала она, чувствуя, как возрождается надежда.

— Возможно, я немного самонадеян. Может, просто хватаюсь за соломинку, но мне вспоминается, как ночью ты прижималась ко мне и говорила, что любишь. Даже когда я верил в твою выдуманную любовь, это казалось мне убедительным.

Эстелл почувствовала, что задыхается.

— Я ничего не выдумывала!.. — хрипло возразила она и осеклась. — Честно говоря, я не знаю, что заставило меня солгать, когда ты спросил, была ли я когда-нибудь влюблена. На самом деле то, что мне казалось любовью, вовсе ею не было. И когда я сказала тебе, что совершила ошибку, влюбившись не в того человека… это было лишь полуправдой!

— Не может быть такой вещи, как полуправда! — воскликнул он раздраженно. — Скажи, была ты влюблена в этого подонка, или…

— Нет! — выкрикнула она. — Тогда я не знала, что ответить… Мне было трудно смириться с мыслью, что я не в силах забыть человека, с которым провела только одну ночь! С тем человеком, который считает меня вырезанной из картона, потому что я не смогла заставить себя сказать всю правду о нашей первой встрече… И меньше всего я хотела бы перестать любить его!

— Эстелл, я думаю, мне можно простить мои слова и поступки, поскольку я был введен в заблуждение, — вздохнул он и, тряхнув головой, решительно добавил: — Я пришел сюда с единственной целью: выяснить, перестала ты любить его или нет! Теперь я знаю все и мне совершенно очевидно, что я люблю тебя. Что же мешает и тебе открыть свое сердце?

— Совершенно очевидно? — пораженно прошептала она.

— Ну хорошо, мы оба не в состоянии были замечать очевидное, — заявил он констатирующим тоном. — Но задумайся на мгновение — и ты поймешь, насколько я прав! — Эстелл слегка откинулась назад, чтобы справиться с головокружением. — Но учти, я не собираюсь давать тебе целый день на то, чтобы понять это. — С этими словами он потянулся к ней и заключил в объятия; их губы слились.