Патриция Уилсон - Три любовных романа Лучшие из лучших — 1996 (из второго десятка). Страница 45

– Ты замечательно выглядишь, Кэсси, – мягко сказала она. – Ты очень красива. Мы все так любим тебя. Если я заставила тебя плакать…

– Нет, – улыбнулась Кэсси. – Я думаю, это от волнения. – Внезапно ей захотелось, чтобы радом оказался друг, просто друг; она посмотрела в теплые, улыбающиеся глаза матери Джордана и тихо сказала: – Я беременна. Говоря это, Кэсси совершенно не представляла себе, как встретит эту новость Дороти. Ее собственная мать наверняка обозвала бы ее дурой. Минуту‑другую Дороти стояла в безмолвном оцепенении, затем ее лицо озарилось счастливой улыбкой.

– Кэсси! Дорогая моя! Я так рада! Хэролд будет на седьмом небе от счастья, разумеется, если ты позволишь мне ему сказать… – Внезапно на ее лице отразилась тревога. – Кэсси, ты действительно хочешь?..

– Конечно! – просто ответила Кэсси, чувствуя, как громадный камень упал у нее с души. Конечно, она мечтает иметь ребенка от Джордана. Ее лицо снова порозовело. Бледность, все утро так тревожившая мать Джордана, внезапно исчезла, и Дороти с ласковой улыбкой посмотрела ей в глаза. – В таком случае нам пора отправляться в церковь! – радостно сказала она.

Два месяца спустя единственной радостью, согревавшей Кэсси душу и сердце, была растущая в ней таинственная и теплая новая жизнь. С самого начала Джордан был к ней не более чем внимателен. Он вел себя так же отчужденно, как и тогда, когда они встретились впервые, и было совершенно очевидно, что хочет он только одного – держаться от нее подальше и видеться по возможности реже.

Кэсси вела дом как образцовая хозяйка, на это у нее и уходила большая часть времени. В деньгах Джордан ее не стеснял, и она занялась покупкой картин, декоративных безделушек, новой и более удобной мебели, отдавшись единственной цели – наполнить их дом настоящим теплом и уютом, в чем и преуспела. Дом становился все более красивым и удобным, но атмосфера в нем – все более холодной.

Джордан работал. Иначе не скажешь. Он уходил еще до того, как Кэсси просыпалась, хотя она по привычке вставала в тот же час, что и раньше, когда ей нужно было ходить на работу. Вечерами он неизменно хвалил ее за все то новое, что она успевала сделать за день в доме, восхищался ее кулинарными подвигами, а затем удалялся в свой кабинет, где допоздна стучал на машинке. Что он печатал, Кэсси не видела. Утром кабинет был уже аккуратно прибран, ящики рабочего стола заперты на ключ.

Если ему предстояло задержаться из‑за делового ужина, он звонил и как примерный муж сообщал ей об этом или же оставлял на видном месте записку. У Кэсси было такое чувство, будто она делит жилье с необычайно воспитанным квартирантом, и поэтому она ощущала себя в доме досадной обузой.

Если бы не машина, Кэсси бы, наверное, просто сошла с ума. Она регулярно ездила в город и нередко встречалась там со своими знакомыми. Джин устроила так, что они часто могли вместе обедать, и благодаря этому Кэсси была в курсе всех редакционных новостей и сплетен.

Однажды, едва расставшись с Джин, она тут же столкнулась с Гаем Мередитом, которого не видела с тех пор, как ушла из газеты.

– Кэсс! – окликнул он и, подбежав, заключил ее в объятия. – Ну как ты, дорогая? – сердечно спросил он и, не дожидаясь ответа, потащил ее назад, в тот самый ресторан, из которого она только что вышла. – Я буду есть, а ты рассказывай, – решительно заявил он в ответ на ее протесты, что она только что пообедала и о еще одной трапезе не может быть и речи. Кэсси так рада была его видеть, что охотно согласилась. – Надеюсь, ты не очень занята? – вдруг встревожился он после того, как чуть ли не насильно усадил ее на стул. Кэсси ответила ему невеселой улыбкой.

– Нет, не очень. – В конце концов есть предел даже такому приятному занятию, как устройство собственного жилища. – Кстати, поздравляю с получением моей работы!

– Можешь взять ее обратно в любое время, – буркнул Гай. – Джордан…

– Он осекся в замешательстве и покраснел. Кэсси понимающе усмехнулась.

– От меня таиться незачем, Гай. Я по‑прежнему свой парень!

– Он работает так, будто решил загнать себя в могилу, – хмуро сказал Гай. – Пойми меня правильно, это, конечно, его дело, и мужик он крепкий, должен выдюжить, хотя в последнее время он стал, по‑моему, малость сдавать. Беда в том, что он в газете единственный супермен и не замечает, что способен и нас загнать до смерти в этой гонке. И, вероятнее всего, первыми жертвами будем именно мы. – Бросив на нее быстрый взгляд, Гай снова занялся своим обедом. – Жаль, что ты ушла, Кэсс. Мне правда кажется, что с твоим уходом он просто возненавидел всех нас.

Это было не так, но ведь истинную причину Гаю не объяснишь. Джордан возненавидел работу из‑за того, что очутился в пожизненной ловушке. Она уже толком не слушала Гая. Все‑таки она права, нельзя лишать Джордана надежды. Пора наконец найти выход из этой невозможной ситуации.

После обеда Гай проводил ее до машины. Он явно повеселел и с ласковой улыбкой смотрел, как она отпирает дверцу, собираясь сесть за руль.

– Хочешь, скажу тебе кое‑что, Кэсс? – спросил он.

– Давай! – рассмеялась она.

– Я серьезно. – До того как появился Джордан, я почти все время только и думал что о тебе, Кэсс. Мечтал, что в один прекрасный день ты выйдешь за меня замуж. Думаю, что сделал бы тебе предложение, если бы не боялся твоего острого язычка. Хотя мне и в голову не приходило, что вы с Джорданом…

– Ох, Гай! – Кэсси опять подошла к нему, Гай машинально взял ее руку в свою. – Я ведь ничего не знала! Если я причинила тебе боль…

– Нет, Кэсс, – мягко сказал он. – Просто оставайся моим другом, вот и все.

– Хорошо, Гай, – тихо сказала Кэсси. Гай потянулся к ней, собираясь поцеловать в щеку, и в этот миг она увидела в проезжавшем мимо «порше» Джордана. Глаза у него были холодные, похожие на ледяные озера, как говорил Луиджи.

Когда Кэсси подъехала к дому, «порше» стоял у парадного входа. Джордан был на кухне, готовил себе кофе.

– Я не знала, что ты вернешься к обеду, – быстро сказала она, жалея, что не успела ничего приготовить.

– Я не собираюсь обедать, – не глядя на нее, бросил он. – Я приехал переодеться. Во второй половине у меня совещание в «Газетт», а Потом еще одно. Я не успею вернуться к ужину.

– Мы поужинаем позднее… – начала было Кэсси, но он резко оборвал ее:

– Я поем в городе!

Он быстро вышел из кухни, так и не притронувшись к кофе. Кэсси потерянно смотрела ему вслед, как вдруг он обернулся и посмотрел на нее.

– Если уж ты встречаешься с Мередитом, будь добра, не делай это так откровенно!