Сара Крейвен - Опытный соблазнитель Страница 5

По иронии, все складывалось так, как хотелось бы того Найджелу Сильвестру.

Тодд, ее босс, стал склоняться к тому, чтобы отменить весь проект, посвященный Бартрандо.

– Мы хотели узнать, почему молодая певица, имея у своих ног весь мир, вдруг взяла и исчезла на тридцать лет, – сказал он на утренней пятиминутке. – Нам обещали одно предварительное интервью с Флорией Бартрандо, а теперь вместо этого предлагают какой-то местный оперный фестиваль. – Он хмыкнул: – Похоже, нас просто надули. Этот фестиваль не будет стоить даже авиаперелета, кто бы его ни спонсировал – граф, барон… да хоть сам король с королевой! Они там все бароны…

– Может, они подумали, этот фестиваль заставит ее вернуться? – предположила Мадди, пытаясь не выдать своего беспокойства.

Если вся эта затея развалится, Найджел Сильвестр может праздновать победу, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Тодд пожал плечами:

– Почему в таком случае они сразу этого не сказали? Боюсь, вся эта история с Бартрандо может оказаться обыкновенным рекламным трюком, возможно, тебе покажут могилу на кладбище и скажут – фестиваль был организован в ее память.

– В таком случае я пошлю их куда подальше и возьму обратный билет, – не растерялась Мадди. – Но мне почему-то кажется – все же стоит попробовать.

Через несколько дней Тодд пригласил ее в свой кабинет.

– Я был несправедлив к этому графу, – сказал он, похлопывая ладонью по лежащему перед ним конверту. – Его зовут граф Валери, и, похоже, он как-то связан с синьорой Бартрандо. Он предложил встретить тебя прямо в аэропорту Генуи и отвезти в отель «Пуччини» в Тримонтано – именно там через год состоится фестиваль. Ну а потом, полагаю, граф устроит тебе встречу с этой таинственной леди. – Тодд улыбнулся: – Думаю, тебе стоит взять с собой какое-нибудь шикарное вечернее платье, если уж ты собираешься тусоваться с итальянской аристократией.

– Скорее всего, мне придется тусоваться с его личным секретарем, – усмехнулась Мадди. – Не мешало бы побольше узнать о самом графе…

– Я уже смотрел в Интернете. И почти ничего не нашел. – Тодд нахмурился. – Семья Валери действительно вот уже пятьдесят лет проводит оперные фестивали, и сам граф, вероятно, далеко не молод, хотя никакой фотографии там не было. Живут они на деньги от продажи оливок и керамики. Кроме этого – зеро.

– Но мы не о нем собираемся делать программу, – усмехнулась Мадди. – А… о синьоре Бартрандо он ничего не сказал?

– Ни единого слова. На вот, прочти! – Он вытащил из конверта лист кремовой бумаги.

На сложенной пополам странице было всего лишь два абзаца, написанных черными чернилами. Почерк – твердый и резкий.

Вернувшись в свой кабинет, Мадди нашла в Интернете сведения об отеле, в котором для нее заказали номер. Количество звезд впечатляло, еда и сервис – тоже, судя по оценкам недавних гостей.

«Слишком уж все хорошо», – думала Мадди, гадая, не могло ли название «Пуччини» тоже быть чем-то знаменательным? Ведь первая серьезная роль Флории Бартрандо была именно в «Богеме». Она получила восторженные отклики за свою Мюзетту, совершенно затмившую Мими. Действительно, многие критики считали, что роли были распределены неправильно. Для главной партии драматическое сопрано Бартрандо подошло бы просто идеально.

И ее короткая, но яркая карьера полностью это подтвердила.

«Может быть, ее просто затравили? И она исчезла, не вынеся угроз со стороны других конкуренток?» – размышляла Мадди.

В остальном радоваться было нечему. Джереми очень плохо отреагировал на последнюю новость. В их отношениях появился некоторый холодок…

«Но это все из-за его отца!» – говорила она себе.

Тем не менее в аэропорту Джереми так и не появился.

Уже в зале ожидания она послала ему сообщение: «Тебе, вероятно, будет приятнее меня встретить», добавив к этому несколько поцелуев. Но ответа не получила и вошла в салон самолета расстроенная, с начинающейся головной болью.

Мадди устроилась в своем кресле и, когда мимо проезжала тележка с напитками, купила апельсиновый сок, чтобы запить таблетку от головной боли. Потом откинула назад спинку кресла и решила на пару минут закрыть глаза. А потом она услышала голос командира лайнера, объявившего о начале снижения. Выходит, Мадди проспала несколько часов!

Она повернула голову и посмотрела в иллюминатор.

У нее просто перехватило дыхание от величественного зрелища горных вершин под снеговыми шапками. Мадди, конечно, знала, горы от Генуи совсем недалеко, но сейчас они показались ей слишком близко. Угрожающе близко…

У выхода из аэропорта к ней подошел служащий в униформе.

– Синьорина Лэнг? – Его улыбка ободрила ее. – Меня просили проводить вас к машине графа. Камилло, водитель, не говорит по-английски.

– Спасибо, вы очень любезны, – поблагодарила Мадди.

«Этот граф, должно быть, влиятельная фигура здесь», – подумала она, когда ее проводили на частную стоянку, где, облокотившись на капот черного лимузина, ее ожидал коренастый мужчина в униформе шофера.

«Ну что ж, если даже это и обернется путешествием в никуда, – подумала Мадди, когда шофер открыл для нее дверцу, – по крайней мере, можно будет сказать: само путешествие оказалось стильным».

И еще она похвалила себя, что догадалась надеть юбку, а не джинсы. Хотя ее жакет, заслуживший несколько презрительный взгляд Камилло, был из джинсовой ткани.

Машина тронулась с места, заработал кондиционер. Ее взгляд остановился на ящике, обитом коричневой кожей, с металлической ручкой. Это был холодильник, наполненный бутылками с минеральной водой и апельсиновым соком.

Вот уж действительно – сервис по высшему разряду! Если бы еще Камилло хотя бы немного говорил по-английски, чтобы она могла расспросить его о Тремонтано или о дороге, по которой они ехали!

Возможно, он даже что-то знал о связи Флории Бартрандо с этими местами, хотя перед тем, как сорвать бурные аплодисменты за исполнение партии Джильды в «Риголетто», она уже давно жила в Риме.

Через несколько минут аэропорт и его окрестности исчезли из виду, и их черный лимузин влился в плотный поток машин на широком хайвее. Еще через четверть часа они свернули на другую, более узкую, дорогу, и мгновенно, как если бы кто-то нажал на кнопку, все вокруг преобразилось. Промышленный ландшафт сменился мирным сельским пейзажем – оливковыми рощами, каштанами и поросшими низким кустарником пастбищами у подножия гор.

По дороге им теперь в основном попадались фермерские фургоны и группы туристов, потеющих под своими рюкзаками, или краснолицые велосипедисты, одолевающие крутые подъемы.