Линн Грэхем - Плохая девчонка Страница 5

— Планы? Какие планы? Не понимаю, о чем ты говоришь.

Принц наградил ее холодным взором. А она ничуть не изменилась! Этот таинственный взгляд синих глаз заставляет мужчин терять голову и говорить правду. К несчастью для Тильды, Рашад уже все знал о ней и был готов встретить любую ее ложь.

Тишина пугала Тильду. Она не понимала, что происходит и почему Рашад не отвечает.

— Почему ты так на меня смотришь?

— Меня поражает, что ты осмелилась явиться сюда ко мне и критикуешь мою щедрость по отношению к твоим родственникам. Может, это действует на других мужчин, но мне твое поведение кажется оскорбительным.

— Я не порицаю твою щедрость и нисколько не хотела обидеть тебя или быть неблагодарной за то, что подвигло тебя дать маме такую сумму. Но мама не смогла бы даже за всю жизнь расплатиться с тобой. И тебе следовало бы подумать дважды прежде, чем помогать ей деньгами.

— Твоей матери предложили платить ренту.

Тильда поняла, что встреча пошла не так, как бы ей хотелось.

— За последние пять лет в наших жизнях многое изменилось, Рашад. Моего отчима больше нет. В первые годы после его смерти нам пришлось нелегко. А теперь моя мама заболела…

— Остановись, — приказал Рашад резко. — У меня нет желания слушать твои слезливые истории. Мы не герои мыльной оперы, и между нами нет личных отношений. Мы связаны только деловыми обязательствами. И я прошу тебя уважать существующие между нами границы.

Слезливые истории? Значит, вот что он думал, когда она рассказывала ему о своей семье пять лет назад?

— Да, я знаю, но…

— Не перебивай, когда я говорю. Это невежливо, — заявил Рашад безапелляционным тоном.

— Я просто пытаюсь объяснить тебе положение моей матери и то, почему она позволила ситуации выйти из-под контроля. — Тильда изо всех сил старалась держать себя в руках, а не поддаваться кипевшим в душе эмоциям. Но это было сложно, потому что Рашад вел себя безобразно, будто она в чем-то виновата перед ним!

— Личные обстоятельства миссис Моррисон не имеют отношения к делу, — объявил Рашад. — Прошло пять лет. И с тех пор не было предпринято ни единой попытки выплатить хотя бы часть долга или оплатить ренту за дом. О чем еще говорить?

— Согласна, что мама отнеслась к договору безответственно, но до этой недели я даже не знала, что ты хозяин нашего дома и к тому же мамин кредитор.

— Снова оправдания? Не могу поверить, что ты до сих пор полагаешь, будто одна и та же чушь может сработать дважды.

— Чушь? — Тильда нервно рассмеялась. — Что ты хочешь сказать?

— То, что пять лет назад ты делала все, чтобы извлечь выгоду из наших отношений. Ты выудила из меня столько денег, сколько смогла. Кормила своими печальными сказками, и, надо признать, очень умело. А потом твоя мать умоляла меня о помощи, чтобы защитить тебя и твоих родных от твоего ужасного отчима!

Тильда в ужасе смотрела на Рашада.

— Не могу поверить, что ты можешь так думать обо мне или о маме! Я никогда не врала тебе! Почему ты плохо обо мне думаешь?

— А что же ты делала, по-твоему, Тильда? Почему бы нам не взглянуть фактам в лицо? Когда мы впервые встретились, ты работала в баре и танцевала в клетке.

Ее глаза вспыхнули ледяным огнем. Тильда едва не задохнулась от негодования. Она сжала руки в кулаки.

— А я все думала, когда же ты упомянешь об этом. С каких пор работа в баре приравнена к проституции? Я ведь не работала стриптизершей. Я танцевала в клетке всего лишь пару часов, а ты этого до сих пор забыть не можешь! Мне не следовало вообще с тобой связываться. Ты с самого начала осуждал меня!

— Мы здесь не затем, чтобы обсуждать прошлое.

— Это ведь ты напомнил мне о нем, — огрызнулась Тильда, поняв, что Рашад нисколько не изменился за это время. Он всегда будет напоминать ей о самых худших моментах в ее жизни. — И запомни раз и навсегда, я вовсе не распутная, не бесчестная и не жадная и никогда такою не была.

Рашад внезапно почувствовал, что наслаждается моментом. Тильда была единственной женщиной, которая осмеливалась поднимать на него голос или пыталась спорить с ним. Раньше это его раздражало, но теперь он воспринял это как глоток свежего воздуха.

— Неужели? — соболиная бровь изогнулась. — Значит, я ошибаюсь и ты никогда не была плохой девчонкой…

— Разумеется… — Тильда дрожащими пальцами убрала прядь волос со лба. — По какой-то причине ты придумал себе мрачный сценарий, которого не было. Я никогда не планировала нажиться за твой счет.

— Тогда почему, по-твоему, я обеднел на полмиллиона фунтов со времени нашего знакомства?

Когда Рашад произнес эту сумму, Тильда не смогла сдержать изумления.

— Пол… миллиона фунтов?

— Продажа дома покроет малую часть. Но как я понимаю, рента так и не будет выплачена, что же до долга…

— Не может быть, чтобы сумма дошла до полумиллиона.

— Она гораздо больше. Удивлен, что ты еще не подсчитала точную сумму. Припоминаю, раньше ты складывала цифры в уме не хуже любого калькулятора.

— Но у меня не было доступа ко всем документам.

— Уж конечно, раз ты выбрала для себя роль невинного наблюдателя, — хмыкнул Рашад. — Неважно, я намерен получить долг полностью.

— Но ты не можешь так с нами поступить! — воскликнула Тильда в панике. — Если ты дашь нам хоть немного времени…

— До следующего столетия?

— Ну почему ты так плохо обо мне думаешь? — глаза Тильды снова засветились злостью. — Я понимаю, что мои родные выглядят в этой ситуации нахлебниками, но ты даже не даешь мне возможность объяснить, почему все так случилось…

Рашад смерил девушку ледяным взглядом.

— Давай перейдем к делу.

— Хорошо. Дай мне год, чтобы я стала бухгалтером и смогла накопить какую-нибудь сумму.

— Как интересно… когда мы встречались, ты мечтала стать художницей.

Вначале Тильда хотела сказать правду: что ей нужно было помогать матери зарабатывать на жизнь и содержать братьев и сестер. Ей пришлось бросить художественную школу и найти работу, и Тильда никогда не жалела об этой своей жертве. Но она передумала. Все равно этот мужчина не хочет ее слушать!

— У меня появится возможность нормально зарабатывать, и я смогу постепенно выплатить тебе долг.

— Как говорится, лучше синица в руках, чем журавль в небе. Меня не интересуют обещания. Если не можешь предложить что-то более конкретное, то я удивляюсь, зачем ты вообще просила об этой встрече. Зная тебя, я подозреваю, что ты надеялась использовать свою сексуальность, чтобы умаслить меня.

Тильду поразило такое оскорбительное обвинение. Несколько секунд она в изумлении только открывала и закрывала рот. В ее наряде и макияже не было ничего провокационного. А в чем ей было приходить? В мешковине?