Ким Лоренс - Брак не по любви Страница 5

— У вас явно нет детей.

Дервла вспыхнула, ибо Джанфранко задел ее за живое. Она не могла стать матерью.

— Нет, — как можно спокойнее ответила женщина, — у меня нет детей. — Она посмотрела на яростно сжимавшего кулаки Джанфранко и прибавила: — Вы не виноваты в произошедшем. Вы же не знали, что затевают террористы!

Джанфранко замер и посмотрел на маленькую руку Дервлы, когда она коснулась его руки.

— Послушайте, сестра, уберите от меня свои руки и прекратите утешать! Вы поняли?

Дервла покраснела. Что за человек этот Джанфранко?

— Поняла, — сухо ответила она.

— Отлично, — проворчал он, пододвинул стул к кровати, где лежал его сын, и присел на него. — Оставьте свое сострадание для тех, кто в нем нуждается.

— Дервла, все в порядке? — внезапно спросил появившийся в палате Джон.

Дервла глубоко вздохнула и кивнула. Джон, явно не поверив ей, посмотрел на итальянца и сказал:

— Мистер Бруни, сейчас за вами придет санитар с каталкой. Вас уже ждет пластический хирург.

— Санитар? Вы считаете меня инвалидом?

— У вас рана на голове. Вам положен соответствующий уход.

— Рана на голове?

— У вас глубокая рана на лбу, — сказал Джон. — Вы не теряли сознания?

Джанфранко отмахнулся от медбрата.

— Это пустячная царапина, — раздраженно ответил он.

— Ваша рана кровоточит, и кровь уже залила весь пол! — выпалила Дервла.

— Послушайте, сестра, что вы себе позволяете?!

— Я позволяю себе разговаривать с человеком, который не хочет признавать правду, и намерен своим упрямством свести себя в могилу!

Трудно было сказать наверняка, кто больше удивился сказанному Дервлой — Джанфранко или Джон.

— Дервла, — начал Джон, — тебе лучше…

— Она кровоточит, — произнес Джанфранко, глядя на свои окровавленные пальцы.

— Не пугайтесь, — произнесла Дервла.

— Я не пугаюсь! Дайте мне просто какую-нибудь салфетку. Или пусть мной займется эта сестра. Как ее там… Смит?

— Она займется вами, но сначала хирург должен наложить швы, — сказал Джон. — Хирург сделает все, как надо, у вас не останется даже следов пореза.

Итальянец посмотрел на Джона с усмешкой.

— Вы думаете, я забочусь о своей красоте? У ваших хирургов полно работы. Мой сын — не единственный пострадавший, — процедил он сквозь стиснутые зубы, смотря на лежащего без сознания Альберто. Затем взглянул на Дервлу. — Пусть мной займется она!

Молодая женщина заметно занервничала.

Джон пожал плечами и вопросительно посмотрел на Дервлу.

Она предпочла бы в этот момент засунуть пальцы в электрическую розетку, нежели заняться мистером Бруни, но все же взяла себя в руки и уняла охвативший ее ужас.

— Я не съем вас, — заметил итальянец, видя ее колебания.

Повернувшись, она наткнулась на его циничный взгляд.

— Обычно я не занимаюсь наложением швов…

— Так займитесь этим сейчас.

— И все из-за того, что вы невероятно упрямы?

Дервла видела, что Джон наблюдает за происходящим с явным беспокойством.

— Вы справляетесь со своими обязанностями быстрее других.

Неужели Бруни сделал ей комплимент?

Пять минут спустя Дервла провела Джанфранко в перевязочную. Занимаясь его раной, она никак не могла унять дрожь в руках. Этот мужчина вызывал в ней противоречивые чувства.

— Извините, если причиню вам боль. Потерпите.

— Вам не говорили, что для медсестры вы слишком темпераментны?

— Не думала, что сочувствие — недостаток даже для медсестры. Ваша рана глубокая. Давайте я сделаю вам анестезию.

Он раздраженно тряхнул головой:

— Никакой анестезии. Шейте, дьявол побери!

— Не нужно строить из себя супермена. Никто не увидит вас, кроме меня.

— Мне кажется, вам нравится видеть меня сейчас слабым, зависящим от вашей воли, — проворчал он.

Дервла старалась накладывать швы как можно аккуратнее и быстрее. Джанфранко даже глазом не моргнул, пока она вонзала иглу в живую плоть. Хотя скорее всего он просто из упрямства не хотел признавать, что ему больно.

— Вот и все. А теперь поднимайтесь на ноги, но очень осторожно.

— Почему, сестра?

— У вас может закружиться голова, если вы подниметесь слишком резко.

Джанфранко улыбнулся:

— Извините, но мне придется разочаровать вас. Голова у меня не закружится.

Дервла почувствовала, как кто-то бросил на диван рядом с ней мокрое пальто, и очнулась от воспоминаний. Вернулась Сью.

— Ты плакала? — спросила подруга, проводя руками по своим влажным волосам.

— Нет, — Дервла коснулась своего заплаканного лица. — Хотя ты права.

— Меня бесит твое настроение! — Сью стряхнула с ног туфли с такой силой, что они ударились о стену. — Что у вас произошло с Джанфранко? Он ведь готов целовать землю, по которой ты ходишь! Расскажи мне все в подробностях.

— Он не любит меня, — сказала Дервла. Надо наконец уяснить, что единственный человек, которого любит Джанфранко, — это его сын. А еще он просто обожает воспоминания о своей покойной жене. — Я все начну сначала.

— Что?! — Сью взволнованно посмотрела на подругу.

— Джанфранко не любит меня, — повторила Дервла.

— Не глупи! Он конечно же…

— Нет. — Дервла решительно покачала головой. — Он все еще любит Сару. Он не хочет от меня ребенка.

Сью округлила глаза.

— Ребенка?! Я думала, что ты не можешь забеременеть. А Джанфранко не ставил тебе условий родить ему наследника.

Дервла кивнула.

— Он сказал, что у него уже есть сын, а в нашем браке детей не будет. Теперь мне придется выбирать: ребенок или муж.

Сью обняла Дервлу, и та громко расплакалась.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— И что вы об этом думаете? — спросил Джанфранко, отодвигая лежащие перед ним бумаги.

Присутствовавшие на заседании молчали. В их взглядах читалась паника.

Джанфранко начинал нервничать. Неужели все так и будут безмолвствовать?

— Кто-нибудь рискнет высказать свое мнение?

Казалось, что высказывать своего мнения не хочет никто.

— Может, вы уже хотите разойтись по домам? — с сарказмом предложил Джанфранко.

Проблема, по мнению Джанфранко, состояла в том, что многие его работники не могли четко отделить свою личную жизнь от профессиональной деятельности. В отличие от них, он никогда не позволял семейным проблемам мешать работе.

Внезапно зазвонил его сотовый телефон. Взглянув на дисплей, Джанфранко резко поднялся, извинился и вышел.

— Это звонит его жена, — сказала единственная из присутствовавших на заседании женщина.