Энн Мэйджер - Забыв обо всем Страница 5

У них было много общего с Джо, они были друзьями и любовниками, но, как только его взгляд задержался на Сюзанне, все это перестало иметь значение.

— Ты звонил Виоле?

Нико нахмурился. Его мать, княгиня Донна Глориана Лючия Романо — и это далеко не все ее имена и регалии, — которую близкие друзья звали Глорией, быстро говорила с ним по-итальянски, хотя не любила говорить на родном языке. Она получила образование в Париже, потому что ее мать, бабушка Нико, имела в свою очередь мать-француженку и предпочитала все французское. И мать, и бабушка Нико любили французский язык больше всех остальных, но он предпочитал итальянский или английский.

— Нет еще, — ответил он.

— Нико, дорогой мой, почему ты пытаешься увильнуть от этого?

— Должно быть, во мне играет моя цыганская кровь.

Мать проигнорировала его слова — она очень не любила, когда ей напоминали, что ее далекий предок был цыганским бароном.

— Ты пообещал сегодня за ленчем, что позвонишь княжне донне Виоле Эугении ди Фрезано. Ты также пообещал, что начнешь ухаживать за ней и вскоре сделаешь предложение.

— Именно так. И я это сделаю. Ты с детства внушала мне мои обязанности, и разве я когда-либо пренебрегал ими?

Повисла напряженная тишина.

— Ты же знаешь, что наши семьи уже обо всем договорились, и ваш брак — практически решенное дело.

Конечно, он знал об этом. И свадьба давно бы состоялась, если бы его сердце не было похоронено вместе с …

— Ты же помнишь, что сегодня…

— Помню, но прошло уже два года.

Его семья и семья Виолы имели родословную, насчитывающую тысячу лет. Обе семьи ценили власть и деньги превыше всего. Затем шли культура, генеалогия и традиции, ну и титулы, конечно, — чем звучнее, тем лучше.

Родители Нико, доверившие заботу о детях бесчисленным няням, учителям, шоферам, нашли-таки время внушить им с сестрой, что самое главное в жизни — деньги, власть и роскошь. Именно в таком порядке. Личные чувства должны быть принесены в жертву интересам семьи.

Всякого рода мужские похождения с моделями и актрисами расценивались как оправданная необходимость. Наличие любовницы после брака особо не приветствовалось, но и не порицалось.

— Тебе тридцать пять, — не в первый раз напоминала ему мать, когда этим утром они ехали в машине. — Пора определиться.

— Я уже определился.

— Но она умерла! А ты жив.

Жив ли? Каждый раз, когда вездесущие папарацци подлавливали его с очередной симпатичной актрисой, таблоиды именовали его не иначе как веселый вдовец. И никто не знал, как он казнится, что не понял своих чувств к Симонетте раньше, а лишь за месяц до ее смерти. Только с ее смертью он осознал, насколько сильно любил ее.

— Виола очень красива, — заметила мать.

— Как холодный драгоценный камень.

— Без власти и денег титулы теряют свое значение.

— Ты говорила это уж много раз.

— Ты — князь.

— Прискорбный факт, лишь усложняющий мне жизнь.

— Привилегии накладывают и определенные обязательства. Ты должен выгодно жениться и сохранить титул. Ты должен подумать о своих детях, о будущих поколениях. Положение нашей семьи никогда еще не было таким шатким. Любовь, если повезет, придет после женитьбы. Ты любил Симонетту, ведь правда?

— Да, мне посчастливилось. Но молния не бьет дважды в одно место… — Нико едва справился с желанием захлопнуть крышку телефона и прервать этот тягостный разговор. — Прошу, давай не будем говорить о Симонетте, — с тяжелым вздохом попросил он.

Его мать жила в уверенности, что таким высокородным людям, как их семья, простые человеческие эмоции не к лицу. Во время второй мировой войны их семья потеряла десять замков и почти миллион акров земель. Для восстановления богатства все Романо выгодно женились и выходили замуж.

Семья Виолы не пострадала от войн и была богаче семьи Нико. Его мать начала сватать ему Виолу еще на похоронах Симонетты.

— Я понимаю, что мой брак с Виолой очень выгоден нашей семье, но неужели все действительно сводится только к деньгам?

— Конечно, нет. Виола очень красивая, не злая… Ты полюбишь ее со временем.

Нико нахмурился — мать, как всегда, выбрала самое неподходящее время для подобных разговоров. Мысли его сейчас были заняты Карой, а кроме того, он не хотел жениться. Во всяком случае, не сейчас. Два проклятых года назад он потерял не только Симонетту, но и их неродившегося ребенка, когда у ее машины отказали тормоза и она сорвалась с обрыва.

Да, их брак был тоже организован их семьями, и то, что полюбил Симонетту всем сердцем, он осознал лишь за месяц до ее гибели. Из-за его упрямства их счастье оказалось совсем коротким.

В это время года его сердце всегда переполняли сожаление и печаль. По его вине Симонетта была несчастлива куда дольше, чем счастлива. Если бы время можно было повернуть вспять… Но увы… Его мать права в одном — как бы то ни было, он должен жить дальше.

Неосознанно его взгляд остановился на высокой брюнетке, стоявшей на ступеньках несколькими пролетами выше.

Как же она хороша!

Она не была похожа на его застенчивую, робкую Симонетту — Кара была яркой и страстной. Когда бабуля высадила его на пирсе вчера днем неподалеку от «Симонетты», он сразу заметил девушку, читавшую книгу на скамейке в тени лимонных деревьев. В то мгновенье, как Нико увидел Кару в коротком летнем платьице, с гарденией в роскошных волосах, его печаль куда-то отступила, и он передумал идти на яхту.

Симонетта была маленькой блондинкой, Кара — высокой брюнеткой, женственной и уверенной в себе. Во всяком случае, показалась ему такой, когда опустила свою книгу и внимательно посмотрела на него сквозь очки.

Ему понравились густые темные волосы Кары, волной ниспадавшие на спину, понравилось, как ее кофейного цвета глаза изучали его, а гардения в ее волосах казалась большей драгоценностью, чем бриллиант.

Симонетта была так застенчива поначалу, так неискушенна. Она никогда не смотрела на него с таким откровенным желанием, как Кара. Что-то подсказывало Нико, что ему не потребуется завоевывать эту женщину, она уже принадлежит ему. Он даже подумал, что Кара намеренно поджидала его на причале, зная, что он на борту яхты — он привык, что его преследуют женщины в поисках денег и титула. Обычно он избегал таких особ.

Но Кара заставила его забыть о своих принципах, поэтому-то он и вошел вслед за ней в бар. Он разгадал ее игру — она намеренно оставила на скамейке свою книгу. Но затем она удивила его — забрав книгу и благодарно улыбнувшись, Кара сбежала.

Теперь, когда он снова ее нашел, Нико был не в настроении выслушивать нравоучения матери о его долге перед семьей. Сейчас он хотел забыть и о Симонетте, и о Виоле. Хотя бы на одну ночь.