Никки Логан - Друзья навсегда Страница 5

Должно быть, она перегрелась на солнце и у нее начались галлюцинации… Бет показалось, что Марк едва заметно улыбнулся. Она и представить себе не могла, что увидит его сегодня улыбающимся.

— Ага, верно, устройства для спасения китов. — Марк посерьезнел. — Примерно в пятидесяти милях к западу отсюда большая группа добровольцев спасает целую стаю выбросившихся китов. Как только у них ситуация стабилизируется, они приедут, чтобы нам помочь.

— Целая стая?! — закричала Бет. — Что же происходит с этими животными?

Марк видел, что Бет ужасно устала и эмоционально, и физически. Но ей придется с этим смириться, ибо спасательная операция только началась.

— Так часто бывает, — сказал он, сжалившись над ее замешательством. — Стаю китов спасают примерно сорок человек.

Бет уставилась на Марка:

— Сорок! У них не найдется парочки свободных спасателей?

— Все, кто свободен, уже на пути к удаленным мелям, на которых летчики обнаружили выбросившихся китов. Они знают, что один из них в наших руках.

Бет рассмеялась немного громче положенного и взмахнула мокрой футболкой, с которой текла вода.

— Вряд ли нам удастся взять ее в руки.

Марк наклонился вперед и закрыл дыхало косатки от каскада воды. Косатка слабо выдохнула. По меньшей мере, она еще способна на это.

Внезапно он решил проявить небольшую снисходительность:

— Эй, если ты хочешь уйти, сматывайся. В любом случае без твоего негативного настроя мне будет легче.

Бет подняла голову и свирепо на него уставилась, в ее глазах сверкнуло пламя.

— Нет у меня негативного настроя. Я испугана. Я понятия не имею, что делаю.

Ее честность всколыхнула воспоминания десятилетней давности и пробудила в Марке неприятное желание защищать Бет.

Он вздохнул:

— Ты отлично справляешься. Просто увлажняй ее тело и следи за тем, чтобы вода не попадала ей в дыхало. Это все, что мы можем сделать.

Они принялись за монотонную работу, ритмично поливая косатку. Марк очень старался не обращать внимания на Бет, но продолжал время от времени на нее посматривать.

— Тебе нужно позвонить Демьену? Сказать о том, где ты?

Она одарила его ледяным взглядом:

— Я не обязана отчитываться.

— Я об этом не сказал. Но он может о тебе беспокоиться…

Бет выглядела так, словно он сказал нечто из ряда вон выходящее.

«Я беспокоился бы о тебе, будь ты моей».

Бет опустила голову, и капюшон закрыл ее лицо.

— Он не будет.

В ее словах слышалась какая-то холодность и завершенность. Марк не мог не спросить, хотя в действительности не желал интересоваться ее жизнью:

— Почему?

В ответ молчание и плеск воды.

— Бет?

Казалось, даже косатка вздрогнула, когда худые руки Бет резко опустили тряпку на ее бок.

— Мы расстались, понятно? Я больше ни перед кем не отчитываюсь.

Они развелись? Король и королева средней школы в Пирмонте больше не вместе?

Злобный бесенок, поселившийся в душе Марка, подначивал его улыбнуться. Но страдальческое выражение лица Бет не вызывало в нем никакого удовлетворения.

— Мне жаль, Бет.

— Не жалей, — пробормотала она, стоя у хвоста косатки. — Я не жалею.

Бет двигалась словно кошка, омывая огромное тело кита. Животное расслабилось и перестало взволнованно ерзать. Время от времени Бет касалась ладонью мраморной кожи косатки, и та вздрагивала, как будто от щекотки. Марк отлично понимал состояние животного. Когда-то и он вздрагивал, если к нему прикасалась Бет…

Он похоронил эти воспоминания.

Бет вышла замуж за Маккинли. Но теперь она с ним в разводе. И примчалась к своему старому приятелю Марку.

Внезапно его осенило.

— Я надеюсь, мы не начнем с того, на чем остановились, Бет?

Она замерла и подняла на него глаза:

— Что?

Ого! Он не забыл ледяного взгляда этой Снежной королевы. Возможно, Марк мазохист, но он получает удовольствие, видя ее надменный взор.

— Потому что, по моему мнению, мы все выяснили в тот день, за библиотекой.

Даже из-под капюшона огромного свитера Марк заметил, как Бет раздула ноздри.

— Ты думаешь, я приехала сюда для того, чтобы воссоединиться с тобой?

— Я до сих пор хочу выяснить, зачем ты приехала. Для чего-то же ты проделала такой большой путь. Рассказывай о том, о чем хотела.

Его позволение ее словно парализовало. Бет несколько раз беззвучно открывала и закрывала рот. Что бы она ни хотела сказать, это явно было нелегко.

Ее руки замерли на теле косатки.

— Я обидела тебя, пока мы учились в школе, и я хочу, чтобы ты знал, как сильно я сожалею, — тихо произнесла она.

Нервы Марка напряглись. Он бросил на нее косой взгляд:

— Ты меня не обидела.

Она сморщила красивое лицо:

— Ты лжешь. Я была там, я помню…

— Что ты помнишь?

Она выдохнула:

— Как ты выглядел. Как мы расстались.

Он пожал плечами:

— Я уже сказал, что дружба может закончиться.

— Обычно она заканчивается иначе. Ты меня поцеловал, Марк.

В самую точку!

— Я не целовал тебя, Бет, я пытался подчеркнуть важность.

На ее бледном лице появилось смущение.

— Важность чего?

— Ничего. В тот момент ты поцеловала бы любого парня, который бы тебе на это намекнул.

Бет скрыла резкий вздох за хлюпаньем воды. Какое-то время она молчала, приходя в себя.

На секунду Марк проклял себя за то, что ее обидел, но затем приказал себе побороть это ощущение.

Двадцать минут они работали в молчании, потом Марк не выдержал:

— Если хочешь взять внедорожник, чтобы добраться до моего дома, бери его. Меня довезет кто-нибудь из спасателей.

Она подняла на него уставшие глаза:

— Нет, спасибо.

— Почему ты все еще здесь? Ты сказала, зачем приехала. Ты сожалеешь об обиде, которую вообразила… — Он повел плечами немного небрежнее, чем хотел. — Разве мы не все друг другу сказали?

— Ты еще не принял моего извинения.

Его руки замерли, и он медленно наклонился для того, чтобы намочить полотенце.

— Это требование?

Она выдержала его взгляд:

— Это мое желание.

Значит, его мнение важно для Бет.

«Почему тебя это удивляет? Прими извинения этой женщины и гони ее к чертям собачьим с пляжа!» И все же что-то удерживало Марка.

— Я не виделся с тобой десять лет, и вдруг ты объявляешься и требуешь отпущения грехов. — Он увидел ее неуверенный взгляд. — С какой стати ты его ждешь?

— Потому что… — Она смутилась, словно только сейчас об этом задумалась. — Потому что ты — это ты, Марк.

После ее слов он на два шага отошел от косатки. Он не хотел прикасаться к животному, которое могло почувствовать его злость.