Дениза Алистер - Не говори прощай Страница 6

Уже лучше. Конечно, отношения с Чарли далеки от идеала, но все-таки он друг. А это не так уж мало.

Направляясь к выходу, молодой человек вытащил из вазы букет гвоздик. Мелия непонимающе заморгала, и он, смешавшись, пояснил:

— Вообще-то я думал, мы подарим это твоей маме. Не возражаешь? В следующий раз я принесу тебе такие же.

— Ловлю вас на слове, молодой человек, — все же с некоторой обидой произнесла Мелия.

Он добродушно засмеялся и с шутливой любезностью распахнул дверь машины. Мелия скользнула на сиденье и щелкнула ремнем безопасности. Родители жили недалеко, в машине они прослушали репортаж с бейсбольного матча.

Возле домика родителей целая ватага племянников и племянниц Мелии играла в волейбол. Шум стоял невыносимый. Чарли припарковал машину за фургоном старшего из братьев.

— Знаешь, мне очень нравится ваша дружная семья и что вам так хорошо всем вместе, — задумчиво, с оттенком зависти произнес он.

— Ну, тоже бывают свои трудности…

Но семейные конфликты случались редко. Трое братьев — Фред, Тим и Ларри, — как и отец, работали строительными электриками. Эл и Клифф оба стали автомеханиками и вместе открыли мастерскую. Пока они только становились на ноги, но работали не щадя сил, и Мелия не сомневалась, что со временем братья добьются больших успехов.

— Интересно, чем сегодня угостит твоя мама? — облизнулся Чарли.

Действительно интересно, мрачно подумала Мелия, он вообще-то обедает на неделе или бережет аппетит до воскресенья?

— Слушай, а ты меня со всеми братьями знакомила? — подозрительно спросил Чарли, помогая выйти из машины. — Что-то я не помню того парня в красном свитере, — сказал Чарли, когда они шли по дорожке к дому.

Мелия не поняла, о ком идет речь, потому что с крыльца с широкой улыбкой на лице, распахивая объятия, сбегала мать в белом фартуке.

— Мелия! Ну наконец-то приехала! — Вероника крепко прижала к себе дочь и повернулась к Чарли. — Спасибо. Какие красивые! — Она улыбнулась, принимая букет гвоздик и целуя юношу, затем обратилась к Мелии: — Угадай, кто к нам приехал!

Этого еще не хватало! Одетый в джинсы и красный свитер, к ним приближался Эрвин, одной рукой прижимая шестилетнего Джимми, а другой — Микки, его семилетнего брата. Мальчишки брыкались и хохотали вне себя от восторга.

Увидев Чарли, обнимавшего Мелию за плечи, Эрвин внезапно остановился. Веселье постепенно уходило из его глаз.

— Привет! — выступил вперед Чарли. — Кажется, мы с вами еще не знакомы. Вы, должно быть, еще один брат Мелии. А я — Чарли Брюстер.

3

— Зачем ты приехал?!

Ответа на свой вопрос Мелия потребовала тотчас же, как только удалось задать его наедине. В доме, полном народу, на это потребовалось добрых два часа.

Обед оказался для Мелии нелегким испытанием. Эрвин был в центре внимания и то и дело отвечал на вопросы родителей и братьев. А как вел себя с Чарли! Мелия просто кипела от возмущения. Любой, посмотревший на молодых людей, решил бы, что они — ни дать ни взять — старинные приятели. Эрвин подшучивал над Чарли и поддразнивал Мелию. Сообщил даже, что у Мелии краснеют уши всякий раз, когда разговор заходит о чем-нибудь, что ей не нравится.

Не успела она это услышать, как почувствовала, что кровь приливает к ушам.

Что расстроило Мелию больше всего, так это легкость, с какой Эрвин буквально приручил ее семью. Все вели себя так, будто у них обедала какая-нибудь знаменитость, и в то же время близкий родственник. Эрвин удостоился даже того, что мать сначала ему положила кусок шоколадного кекса. Такого на памяти Мелии не случалось. Кто бы ни сидел с ними за обеденным столом, кекс всегда подавали первому отцу.

И вот они стояли в прихожей, и ненадежное уединение могло быть нарушено в любую минуту.

— Меня пригласила твоя мать. — Эрвин уперся руками по обе стороны ее лица, как бы прижимая к стене.

— Ты пришел только затем, чтобы сделать мне больно.

— Я не хотел причинять никаких неприятностей, — невинным тоном ответил Эрвин, глядя, точно дошкольник, ясными, чистыми глазами.

Но Мелию не удалось провести. Чистые глаза дошкольников говорили уже опытному учителю о многом. Она понимала, зачем явился этот маменькин сынок — унизить ее перед всей семьей. Она чувствовала, как внутри закипает какое-то дикое чувство бешенства. Слезы обиды и негодования выступили на глазах, мешая смотреть.

— Думай все, что тебе придет в голову обо мне, — прошипела Мелия ему в лицо, — но не смейся над моими близкими!

Она резко развернулась, пытаясь убежать, но Эрвин схватил девушку за плечо и рывком повернул. Теперь он тоже злился. Молодые люди смотрели друг на друга ненавидящими глазами.

— Я никогда не смеялся над твоей семьей, — произнес Эрвин пугающе ровным тоном.

Мелия расправила плечи и попыталась выпрямиться в его объятиях.

— Но ты только и ждешь случая посмеяться надо мной! Ты знал, что я не замужем, но так приятно выуживать это признание. Ты получаешь удовольствие, унижая меня!

В ответ Эрвин усмехнулся криво и иронично.

— Это — то, что ты должна. По моим подсчетам.

Он просто смеялся и издевался с той самой минуты, как она вошла в его дорогостоящий офис, придя за помощью. Мелия, как глупая муха, беспечно попалась в эту паутину. На глаза девушки набежали слезы.

В прихожую вприпрыжку вбежала Бонни, одна из маленьких племянниц Мелии. Абсолютно не подозревая о бурной сцене, разыгравшейся только что, весело подскочила и встала рядом с Эрвином.

— А вот и я! — сказала девочка, поглядывая на тетку снизу вверх.

— Привет, малышка, — ответила та, силясь выдавить подобие улыбки.

Глазами, круглыми от любопытства, Бонни посмотрела на Эрвина.

— Ты что, собираешься стать моим дядей?

— Нет, — поспешно ответила вконец расстроенная девушка, уши запылали. Казалось, вся семья ополчилась против нее.

— А почему? — не унималась Бонни. — Он мне нравится больше, чем Чарли. И ты ему тоже нравишься. Я знаю. Когда мы обедали, он все время смотрел на тебя. Так же, как папа смотрит на мамочку.

— Мой жених — Чарли, — пытаясь убедить всех и себя в первую очередь, твердо сказала Мелия. — И мы сегодня идем в кино. Пойдешь с нами?

Бонни покачала головой.

— Чарли любит только тебя, а маленьких не любит.

Сердце Мелии упало, придавленное невыносимой тяжестью невинных слов. Она и сама замечала, что Чарли не умел обращаться с детьми, его отпугивал ребячий шум. Мелия как учитель не могла этого понять.

Эрвина, напротив, ничто не раздражало в маленьких родственниках Мелии. В их компании, казалось, он сам становится ребенком. Эрвин вообще чувствовал себя как рыба в воде в любом обществе, в том числе и в ее доме. И здесь его любили.