Лина Баркли - Ей приснилась любовь Страница 6

– Я как раз собираюсь показать вам часть нашего госпиталя. Об остальном расскажу потом.

В лифте он нажал кнопку следующего этажа, где находился солярий.

– Батон-Ружский городской госпиталь – это больница общего типа, рассчитанная на пятьсот коек. Госпиталь славится своей службой «скорой помощи», кардиологией, блоком интенсивной терапии и психиатрическим отделением.

Услышав последние слова, Энни насторожилась.

На девятом этаже Джизус направил кресло в сторону солярия, кивая в ответ на приветствия тамошнего персонала. Это был теплый день. В апреле погода в этих местах неустойчива – то жара, то холод, сегодня же ярко светило солнце. Бертон распахнул стеклянные двери, ведущие на вымощенную плитами террасу, и вывез туда кресло. Выбрав местечко, где тень, отбрасываемая стеной здания, защитила бы пациентку от ярких лучей, он остановил коляску.

Ее глаза были зажмурены, казалось, что появление на открытом воздухе стало слишком сильным потрясением для Энни. Но Джис с удовлетворением заметил, что она делала отчаянные попытки открыть их. Она сделала глубокий выдох, вытесняя из легких остатки тяжелого больничного воздуха, после чего они оба продолжительное время молчали.

Когда Бертон снова взглянул на ее лицо, он увидел на щеках слезы.

– Вы знаете, почему плачете? – спросил он мягко.

– Это все солнце.

Он молча смотрел на нее.

– Я почти забыла.

Джизус понял. Она заново знакомилась с самыми естественными вещами. Отталкиваясь от них, она сможет перейти потом и к более сложным.

– Почему входные двери запираются на ключ?

– Чтобы пациенты не выходили за пределы этажа.

– А почему этого нельзя делать?

– Потому что это может им повредить.

Бертон знал, к чему она ведет разговор. Он хотел, чтобы осознание положения пришло к ней постепенно. Тогда это меньше травмировало бы ее душу.

– Почему сиделки не измеряют температуру? Почему эта старая женщина все время раскачивается? Почему я в психиатрическом отделении? – В ее голосе прозвучала мольба.

Джизус полез в карман за носовым платком.

– Потому что ваш мозг был отключен от внешнего мира.

Он прижимал к себе ее голову. Узенькие плечи вздрагивали от рыданий. В ее позе было столько безнадежности и отчаяния! Если бы он мог взять на себя ее боль, если бы это было возможно! Положив платок ей на колени, он погладил короткие пряди волос. Они были словно шелковые.

– Сколько же времени? – спросила наконец Энни, все еще всхлипывая.

– Вы поступили в ноябре. Сейчас апрель.

Она подняла голову, видно было, что она пытается сосредоточиться.

– Целых пять месяцев!

– Какое-то время вы находились в состоянии комы, потом физическое состояние пришло в норму.

Было непостижимо, что они сейчас сидят на террасе и обсуждают ее избавление от психического кризиса, которое еще день назад казалось просто невозможным. Но Джизус знал, что в психиатрии, как и в любой другой области медицины, бывают свои чудеса.

– Сейчас ваш мозг выздоравливает, – осторожно объяснил Джис. – И пройдет еще немало времени, прежде чем все, что вы забыли, встанет на свои места. Со временем вы все вспомните.

– Вы сказали, что меня нашли полицейские.

– Да.

– Где?

Он постарался приукрасить неприятную правду.

– На пустыре позади ресторана. – Бар «Красный бык» вряд ли можно было назвать рестораном, но небольшое преувеличение в данном случае можно было простить.

– Было у меня что-нибудь особенное, что-нибудь характерное?

– Нет. За исключением раны, оставленной убийцей.

– Вы знаете, что на мне было надето?

– Ночная рубашка.

– Только ночная рубашка?

Джизус был уверен, что его слова привели ее в замешательство. Как-то это противоречило сведениям о ней.

– Рентгеноскопия показала, что вам около двадцати пяти лет. До получения травмы у вас было хорошее здоровье, хотя остались следы прошлых ушибов и обезвоживания организма.

Девушка встряхнула головой, как бы пытаясь избавиться от той картины, которую он нарисовал.

– Должно быть что-то еще.

– Я бы очень хотел вам помочь, – сказал Бертон.

Это было правдой. Он действительно очень хотел. Энни Нил не была исключительной пациенткой, о которой он так заботился, но она была первой, которая завоевала его сердце. Она доверяла ему, он вызвал ее из мрака, и с ним она чувствовала себя в безопасности. Через некоторое время это чувство могло перерасти в нечто большее. Но для этого не было времени. Пройдет еще несколько дней, и ее переведут в федеральный институт в Брендвиле.

– Полиция пыталась узнать, кто я такая? – Она слегка нахмурилась. – Кто-нибудь пытался разыскивать меня?

Джизус сделал усилие, чтобы его голос звучал как можно более ободряюще.

– Полиция пыталась, но им не за что было ухватиться. И никто из тех, кто знает вас, до сих пор не заявил о себе. Это, конечно, не значит, что они никогда не объявятся.

Она сложила руки на коленях и смотрела них пристально, перебирая пальцами, пока не успокоилась.

– Почему вы не рассказываете о себе? Вы психиатр?

Он улыбнулся тому, с какой нескрываемой неприязнью произнесла она последнее слово.

– Нет. Я психотерапевт.

– Я не знаю, как вас зовут.

– Джизус Бертон.

– Доктор Бертон?

– Джизус, можно Джис.

Она позволила себе слегка улыбнуться.

– Теперь я, в свою очередь, должна была бы представиться. Только я не могу.

– Вы были записаны как Энни Нил.

Она поморщила нос, вслушиваясь в звучание непривычного для нее имени.

– Это не значит, что его нельзя изменить. Хотите придумать что-нибудь, что вам понравится больше?

Она не ответила на вопрос.

– Вы знаете много случаев, похожих на мой?

– Нет.

– Это означает, что мне будет трудно помочь, да? – Нескончаемый ряд лет, которое она проведет, не зная собственного настоящего имени и своего прошлого, возник в ее воображении.

– Есть случаи заболеваний, с которыми мы сталкиваемся очень часто, и все же не нашли способа преодолеть их. Тот факт, что они хорошо изучены нами, мало помогает. В вашем же конкретном случае я рассчитываю на успех.

Она медленно подняла на него глаза.

– Потому что вы хотите, чтобы так было.

Бертон удивился тому, как она задает вопросы. Ход ее мыслей был последователен, форма выражения – очень точной и каждый раз соответствующей ситуации. Человеческий мозг все-таки оставался загадкой. Ученые исследуют его, выдвигают гипотезы, формулируют теории; но его тайны оказываются неподвластны самому острому уму.

– Почему вы так смотрите?

– Вы изумляете меня, – честно ответил Джис. – Восстановление вашей памяти происходит прямо на глазах.