Светлана Бестужева-Лада - Семейное шоу Страница 6

— Никакую невестку я в свой дом не приму. Хоть золотую.

В принципе ее можно было понять: намоталась за отцом по казенному гарнизонному жилью, по офицерским общежитиям, хочется на старости лет пожить «по-человечески». Да и Борису никак не улыбалось становиться постоянным буфером между женой и матерью. А в том, что так будет, он не сомневался. Так же, как и в том, что разменивать квартиру родители ни за что не станут. Достаточно того, что она завещана единственному сыну, хочет жить в ней с женой — пусть подождет, пока родители освободят жилплощадь естественным путем.

Так что все осталось так, как было, хотя Борис твердо решил: он должен иметь собственную жилплощадь. То есть должен заработать деньги хотя бы на приличную двухкомнатную квартиру. А для этого нужно всего-навсего из рядовых сотрудников агентства выбиться в ведущие, а еще лучше — в заместители. Тогда деньги не будут проблемой, и все разрешится само собой.

Так что на измены Валерии у Бориса элементарно не было времени. Два года он вкалывал, как проклятый, выполнял все поручения не просто отлично, а с блеском и изюминкой, благо юридическое образование позволяло ему легко и изящно обходить такие барьеры, которые для большинства остальных его коллег — самоучек-недоучек — были просто непреодолимыми. Немудрено, что начальство обратило на него внимание, немудрено, что карьера пошла быстро и успешно. Через два года Борис стал менеджером, а еще через полгода его вызвал к себе сам начальник и хозяин агентства Юлиан Леонидович (негласно — Юлик) и сделал крайне заманчивое предложение:

— А ты не хотел бы стать моим компаньоном? Будешь тогда первым заместителем, с тобой я за фирму спокоен.

— Сколько? — без лишних слов спросил Боб.

Компаньон — это означало, что нужно внести деньги. И теперь все зависело от того, какую сумму назовет Юлик и сможет ли он, Борис, такие деньги достать. Пока он накопил ровно на однокомнатную квартиру, правда в очень хорошем доме.

Юлиан Леонидович назвал сумму, и какое-то время в кабинете царило молчание. Сумма не была чрезмерной: две трети ее у Боба уже имелось. Если Юлик согласится принять пай частями или вообще удовлетворится тем, что ему могут предложить сейчас… Только тогда квартира, а следовательно, и женитьба на Валерии отодвигались на неопределенное время.

— Деньги у меня есть, — сказал, наконец, Борис, решив, что лучшая политика — это предельная откровенность. — Не все, конечно, но большая часть. Остальное я могу попытаться занять… если вы не согласитесь подождать какое-то время. Есть только одна заковыка.

И четко, по-военному, изложил положение дел. Теперь уже задумался шеф, правда, ненадолго.

— Лучшего заместителя мне все равно не найти, — сказал он. — У тебя голова на плечах сидит хорошо, мозги в ней работают, а не просто находятся. С недостающей суммой я подожду, оформим соглашение честь по чести, не мне тебя учить. А с квартирой что-нибудь придумаем.

Соглашение оформили через три недели, причем к этому времени Борис нашел и недостающую сумму. Достал очень просто: взял взаймы у родного отца на неопределенный срок и без процентов. Генерал думал недолго: держать деньги в любом банке — хоть сберегательном, хоть частном, было занятием довольно рискованным, как показала новейшая история страны, а уж с валютой и вовсе появлялись проблема за проблемой. Почему бы не попробовать стать современным и не вложить деньги в дело, точнее, в дело сына?

Пережив короткую истерику жены, которая вообще никому и никогда рубля не доверяла, генерал вручил Борису искомую сумму в твердо конвертируемой валюте и сказал нечто неожиданное:

— Копили тебе на квартиру. Теперь сам заработаешь. Потеряешь — не мои проблемы, умножишь — твое счастье. А нам с матерью от тебя нужны только уважение и внимание.

Ошеломленный, Борис даже не сразу нашел нужные слова благодарности. Их сказала ему… родная мама, когда после очередной поездки за город обнаружила, что в квартире побывали посторонние люди и кое-что похитили. Но на эти мелочи было наплевать: в обнаруженном жуликами и вскрытом тайнике денег не было. Иначе…

— Сынок, — со слезами на глазах сказала генеральша, — спасибо, что затеял это дело с собственной фирмой. Иначе пропали бы все сбережения за тридцать лет. А побрякушки и ложки — дело наживное.

Она была права, как всегда: сын в течение последующих лет подарил ей и побрякушки, и старинное столовое серебро, и массу других полезных и приятных подарков, поскольку, став компаньоном и заместителем директора «Звезды», мог себе позволить очень многое.

С квартирой вопрос тоже решился просто. Даже на удивление просто. Один из друзей Юлиана Леонидовича желал переселиться в другую страну, а квартиру, естественно, продать. Так как человек этот был достаточно наслышан о махинациях на рынке недвижимости, он предпочел действовать старым, проверенным методом «через знакомых». Так что в один прекрасный день Юлиан Леонидович пригласил Бориса на ужин после работы и изложил ему суть проблемы:

— Мой друг хочет продать квартиру. Двухкомнатную. Не бог весть что, но район респектабельный и дом прекрасный — академический. Сейчас там как раз жильцы начали активно меняться, то есть соседи у тебя будут соответствующие и подъезд — с круглосуточной охраной. Деньги он просит смешные пятьдесят «кусков», правда, потребуется ремонт, но, думаю, ты осилишь. Поезжай с Валерией, посмотри товар. Я тут выступаю гарантом, так что сам понимаешь, проблемы исключаются…

Через два дня, созвонившись с хозяином, Борис с Валерией поехали смотреть квартиру, расположенную в двух шагах от проспекта Вернадского в доме на тихой боковой улочке. Квартал утопал в зелени, все окна квартиры выходили во двор, а над крышами домов напротив возвышался шпиль Университета. Сам дом был нестандартным: по обе стороны от лифтовой шахты с двумя уже модернизированными лифтами тянулись длинные коридоры с квартирами по обеим сторонам. Лестница тоже имелась, причем чистая и даже с цветами на подоконниках.

Квартира, конечно, требовала основательного ремонта, не исключено — с перепланировкой. Но упускать такую возможность было глупо, тем более что и Валерии квартира понравилась своей нестандартностью: из двух огромных комнат, большой кухни и санузла, можно было сделать «нечто». Плюс, конечно, высокие потолки и прекрасный вид из окна.