Натали де Рамон - Принц в наследство Страница 6

— Коссе-Бриссак и Ла Тремуй, моя королева! Мое имя в устах вашего королевского величества прозвучит подобно музыке!

Теперь уже я смотрела на воды и парк в дымке дождя, все еще не веря происходящей со мной сказке. Я словно вернулась в юность и чувствовала себя девчонкой, попавшей в Страну чудес.

— Соблаговолите еще вина, королева Екатерина!

Я обернулась. Он словно сошел со старинного полотна! Я даже закрыла лицо руками. Нет, не может человек двадцать первого века так преспокойно поправлять на себе короткий плащ и так естественно отставлять ногу, затянутую в черно-золотой чулок.

Я, наверное, порядочно простояла, не отнимая рук от лица, потому что он сам отвел их и заглянул мне в глаза. Я попыталась шутливо сказать: “Ах, оставьте, маркиз!” — но успела только ахнуть, почувствовав на своих губах его губы и тотчас же ощутив их вкус. А в следующее мгновение он уже стоял передо мной на коленях, прижимая мою руку к своему сердцу.

— Что вы делаете со мной, королева, — прошептал он и снова подхватил меня на руки, мои юбки романтично зашуршали, и я оказалась на лиловом шелке кровати.

У меня не было ни сил, ни желания противиться охватившему меня безоглядному ощущению чуда. Да, я — королева, он — мой дерзкий вассал, единственный и желанный, страстный и нерешительный, познавший жизнь и совершенно юный. Он с придыханием целовал мою шею, плечи, его пальцы наигрывали на моей спине фантастическую мелодию, мне казалось, что я теряю сознание, когда касалась губами его рта, век, мочки уха, еще влажных темных волос…

Вдруг он резко вскочил.

— Простите меня, простите, я не смею, не имею права! Я никудышный хозяин, я даже не накормил вас, а напал как дикой зверь! Я не смею целовать даже мизинцы ваших королевских ног!

И вдруг на самом деле взял в свои руки мои босые ноги и принялся целовать на них каждый палец. Я уже вообще перестала понимать что-либо, а только чувствовала, как во мне рос цветок и безудержно рвался на волю. Я опять бросилась в его объятия, мы судорожно помогали друг другу освобождаться от одежд, и мой цветок наконец вырвался на волю, ощутив, как в него по-хозяйски проникает осторожный шмель и счастливо пьет долгожданный одурманивающий ликующий нектар.

Мы молча и недвижимо лежали рядом, ощущение счастья разливалось по моему телу и не проходило, набегая и отступая теплой волной. Во всем мире для меня существовали только его глаза. Из них струился свет и радугой перетекал в мои.

— Ты вернулась ко мне, — прошептал он, и я почувствовала, что его глаза влажно заблестели. — Океан отнял тебя, но Шер, дивный, волшебный, добрый старина Шер вернул мне мою нимфу, мою наяду, мою королеву!

И я тоже заплакала, он говорил слишком поэтично и красиво, со мной так никто и никогда не разговаривал. Он что-то нежно шептал, слизывая мои слезы и целуя мои глаза, щеки, рот; волна заметалась по моему телу все настойчивее, радуга уже заполоняла все вокруг, и новый цветок, еще пленительнее и ярче первого, снова благодарно отдал свой нектар самому лучшему и доброму в мире шмелю.

Теперь мы уже больше не плакали, а смеялись и радовались, словно потерявшиеся по злой воле судьбы, а теперь вновь обретшие друг друга в сказочном и безмятежном краю. Он завернул меня в настоящую горностаевую мантию, принес на подносе вино, хлеб, сыр, фрукты. И мы пировали как заправские король и королева, выигравшие поединок со злым роком. Он наряжал меня в древние наряды, но стоило ему только прикоснуться ко мне, чтобы поправить складку или бант, как мой цветок распускался с новой силой и торопил шмеля, чтобы вновь и вновь отдавать ему свой нектар.

Под горностаевой мантией я и заснула в объятиях волшебного портного, утомленная, но одновременно наполненная великим желанием жизни. Я чувствовала себя несказанно, абсолютно счастливой. Мне снились цветы — много, целое море ярких душистых цветов, а над ними порхали беспечные бабочки и деловито жужжали мохнатые шмели…

Глава 10, в которой я слышу голос продавщицы из главы 1

— Мадам, с вами все в порядке? — услышала я встревоженный голос продавщицы за дверями примерочной.

Сколько же времени я провела здесь, если даже продавщица забеспокоилась? А ведь этой ночью я, пожалуй, хлебнула эликсира молодости или мне это только кажется? Пристально глядя в зеркало, я откинула назад волосы и чуть не вскрикнула: на мне была всего одна сережка. Выходит, вторую я потеряла, когда падала в реку, а приключение этой ночи настолько захватило меня, что я не обнаружила пропажи. Теперь, когда одна сережка потеряна, глупое завещание теряло смысл. Может, и к лучшему? Я не в том возрасте, чтобы верить в рыцарские романы и пускаться на поиски мифических сокровищ. Но отражение в зеркале нахально утверждало обратное. И, к собственному удивлению, я купила сатиновое открытое платье в мелкий цветочек, к тому же с оборками! Даже в юности я не носила ничего подобного, считая стиль кантри признаком дурного вкуса и ограниченности.

— Мадам собирается на романтическое свидание? — с плохо скрытой иронией предположила продавщица. — Рекомендую подходящее к случаю белье и “девичьи” туфли.

Мадам, то есть я, купила и то, и другое, чувствуя себя полной идиоткой, и вопреки намерениям вернуться в Париж поинтересовалась, где здесь гостиница и где приобрести очки.

В новеньких очках-“хамелеонах” я вышла из аптеки и несказанно обрадовалась полноценной картине окружающего меня мира. Вчерашнего дождя словно не бывало никогда, солнце весело сияло с чистейшего голубого неба, и провинциальный городок выглядел таким же родным, как и мой Монмартр. Через пару домов я обнаружила симпатичную чистенькую гостиницу, сняла номер и уселась на террасе ресторана, заказав себе завтрак. Я все еще пребывала в прострации, однако тоска, недовольство жизнью и раздражение из-за дурацкого наследства чудесным образом сменились радостью бытия и благодарностью судьбе за чудо минувшей ночи. Я безмятежно оглядывала террасу, маленькие столики, публику, официантов, туристический автобус, подъехавшую машину…

И вдруг из нее вышел мсье Зигрено собственной персоной. Я совершенно забыла не только о его предложении, но даже о существовании этого служителя нотариальной музы. От неожиданности я помахала ему рукой. Он радостно разулыбался, я даже не предполагала, что он это умеет, и уверенно направился к моему столику.

— Доброе утро, мадемуазель Бриссон!

— Доброе, мсье Зигрено! Как вы здесь оказались?

Глава 11, в которой не скрыться от любящего сердца

— От любящего сердца не скроешься, — он подхватил мое настроение, — я не дозвонился вам вчера вечером, но методом, можно сказать, дедукции, если она позволительна влюбленному, вычислил, что вы отправились к берегам Шера.