Шери Уайтфезер - Двое в стране любви Страница 6

Он оглянулся на нее:

– Вы уверены, что справитесь с холмами?

Она чуть заметно выпрямилась:

– Да, сэр.

Около двух часов они ехали по дороге, которую Бобби использовал для прогулок неопытных всадников. Дорога была широкой и живописной, деревья – высокими и тенистыми, а рельеф местности – сравнительно ровным.

Когда они добрались до заросшего травой луга возле реки, он остановился. Бобби знал, почему Джулианн выбрала приватную прогулку: она хотела остаться с ним наедине, отдохнуть, побеседовать, и он не намерен возражать. Несмотря на вчерашний танец, он все-таки способен держать гормоны под контролем. Кроме того, она уезжает через три дня, сразу после вечеринки.

Кстати, о вечеринке.

– Сегодня утром я столкнулся с вашими кузинами, и они сказали мне о вашем дне рождения, – сообщил он, спрыгнув с лошади.

Джулианн соскользнула с коня:

– О, боже мой. И что же они сказали?

– Они спрашивали моего совета. Я ответил, что не отношусь к страстным поклонникам сельских праздников с танцами, и предложил обед в коттедже и вечер в городе.

Она довольно улыбнулась:

– Так и сказали?

Он кивнул:

– Тут есть кабачок, правда непритязательный, но, я думаю, он вам понравится. Самое подходящее место для сорокалетия.

– Вы имеете в виду, что я смогу там напиться и забыть, какая я старая?

Он засмеялся:

– Да, мэм, сможете.

– Вы придете на мою вечеринку, Бобби?

Он сдвинул шляпу на затылок:

– Ваши кузины уже пригласили меня.

– Это означает, что вы будете?

Он перевел глаза на стройную шею, округлую талию, крутые бедра.

– Да, это означает, что я буду.

– Благодарю вас.

Прежде чем возникла неловкость, он занялся лошадьми и предложил ей расстелить скатерть и распаковать еду.

Когда Бобби к ней присоединился, она уже занималась раскладыванием еды по тарелкам.

– У вас удивительный повар. – Она подала ему бутерброды, жареного цыпленка и питу с несколькими видами изысканных салатов. – Вы всегда так едите?

– За исключением тех случаев, когда готовлю сам. – Он попробовал фантастическую рисовую смесь, перешел на манго, потом опять на какой-то салат. – Я могу есть все подряд, лишь бы что-нибудь в желудок забросить. Никаких особенных прихотей.

– Как и я. – Она оглядела опустевшую скатерть. – Я быстро располнела бы, если бы жила здесь.

– Я научился сдерживать аппетит в части сладкого, – признался он и подумал, что для него понятие «сладкое» включает и женщин.

– Я встретила вашего племянника. Он очень нежно отзывается о вас.

– Майкла нелегко было растить, но я люблю его как сына. И этого опыта я не отдал бы ни за что на свете.

Джулианн вздохнула:

– У меня нет детей. Я отчаянно их хотела, но не получилось. – Она взяла сандвич с курицей. – Мы несколько лет пытались завести детей, а потом решили провериться. У Джо, моего бывшего мужа, тесты были прекрасные. Поэтому нам сказали, что проблема во мне. – Она замолчала и снова вздохнула. – Мне очень хотелось взять на воспитание какого-нибудь ребенка, но Джо эта идея не понравилась.

Бобби внимательно вглядывался в выражение ее лица, в печальные глаза.

– Мне очень жаль.

– Все в порядке, это больше не имеет значения. Все равно он мне изменял.

– Похоже, он ничтожество.

– Вы так думаете? – Она откусила кусок сандвича и улыбнулась.

– Я так думаю. – Он потянулся за вилкой, хотя ему больше хотелось дотянуться до нее и погладить по щеке. – Долго вы были замужем?

– Двадцать лет.

– Вот черт, долго!

Она прерывисто вздохнула:

– Слишком долго. Джо было тридцать девять, когда он забрался в постель к своей двадцатилетней секретарше.

Бобби застыл: его жене было двадцать, когда он ее встретил, двадцать один, когда они поженились, и двадцать два, когда она умерла.

Джулианн опять откусила от сандвича кусочек:

– Я знаю, бывают люди, которых не волнует разница в возрасте. Но для меня это был настоящий удар. И почему мужчинам все сходит с рук? – Отвергнув питу, она жевала жареного цыпленка. – Вы можете себе представить, чтобы я, например, спала с двадцатилетним мальчиком? Это же абсурд!

Бобби нахмурился, вспомнив привлекательность Шэрон. Разница в возрасте сделала их отношения такими захватывающими в начале и такими болезненными в конце.

– Я полагаю, это – двойной стандарт.

– Не дразнитесь. – Она отпила лимонаду.

Оба ненадолго замолчали.

– Извините, – она посмотрела в тарелку, на свой недоеденный бутерброд, – не надо было вытряхивать на вас собственные неприятности.

– Все в порядке.

– Ничего не в порядке, я чувствую себя идиоткой – заставила вас все это выслушать.

– Эй. – Он протянул руку, взял ее за подбородок и заставил взглянуть на себя. – Я не собираюсь становиться вашим дружком, Джулианн.

Она улыбнулась:

– Вы хороший человек, Бобби.

Он отдернул руку:

– Майкл сказал мне то же самое.

Остаток ланча прошел в молчании, потом они так же молча все убрали.

Бобби, прищурившись, взглянул на небо, на ястреба, парящего над деревьями.

– Мы будем спускаться той же дорогой, что и поднимались, – пояснил он.

Она сделала гримасу:

– Мой копчик позже даст о себе знать, не так ли?

Он критически оглядел ее аккуратный, симпатичный тыл и кивнул. Странно, как ей удается в один момент его расстроить, а в следующий рассмешить.

– Думаю, да.

Она села на мерина:

– Полагаю, для ковбоя, когда-то участвовавшего в родео, это не проблема. В каком виде вы выступали?

Он уже закончил взнуздывать коня.

– На неоседланных лошадях.

– Это когда вы сидите без седла на брыкающейся лошади?

Ее слова опять его рассмешили, он хмыкнул, глядя, как она, устраиваясь поудобнее, ерзает в седле.

– А вы нарочно выбрали такой вид спорта в качестве профессии?

– Конечно. – (Она опять поморщилась.) – Вам, пожалуй, потом не помешал бы массаж, – посоветовал он, – и помокнуть в водовороте.

– Или я должна все выдержать, как истинно ковбойская девушка. – Она вдела ноги в стремена. – Я увижу вас сегодня вечером, Бобби? Может, пообедаем?

– Не думаю, у меня есть дела в Сан-Антонио. Возможно, на рассвете я уже выеду. Но я намерен вернуться пораньше.

– И когда же я вас снова увижу?

– На вашей вечеринке. Вашего дня рождения я не пропущу, Джулианн.

– Вы хотите кого-нибудь привести?

Он сел на лошадь, стараясь действовать как можно небрежнее, без видимых усилий, хотя это было трудно.

– Я приду один.

– А я всегда одна. – Она убрала за ухо огненную прядь, упавшую на лицо. – У меня со времени развода не было свиданий. Это, оказывается, не так-то легко.