Хрупкая осень - Юрий Горюнов Страница 6

до половины были отделаны бежевой тканью с рисунком в мелкий ромбик. Выше декора висели ретро-фотографии. В одном из залов была изразцовая печь. Толстые портьеры частично закрывали витражные окна, так, что ни улицу, ни с улицы ничего не видно. Тяжелые люстры свисали с потолка. На барной стойке стоял большой самовар с вязанкой бубликов. В углу стояло старое пианино.

Весь внутренний вид был в стиле старого купечества. Солидность придавали массивные стулья и столы. Вся обстановка как бы требовала тишины и спокойствия. Посетители говорили тихо, и легкая музыка покрывала их разговор. Между столиками ходили официанты в белых блузах, темных брюках и длинных белых фартуках. В ресторане не было специального гардероба и посетители вешали одежду на стоячие вешалки, что располагались по углам каждого из трех залов.

Дмитрий занял столик на двоих у окна: – Добрый вечер, дорогая, – приветствовал он ее, помогая снять плащ, который тут же отдал расторопному официанту. Отодвинул тяжелый стул и помог ей сесть.

– Ты что такая агрессивная сегодня? – Спросил он, усаживаясь напротив.

– Почему ты так решил?

– Мне так показалось, когда мы разговаривали по телефону.

– Ты же знаешь, я не люблю разговаривать по телефону, когда за рулем.

– Ты голодна? – сменил он тему. – Я, так жутко голоден. Днем пообедать не удалось.

– Я вообще удивляюсь, что ты сегодня сбежал из дома.

– Почему сбежал? Я работал.

– Я-то это понимаю, но понимает ли твоя мама?

– Давай не будем о маме.

Света пожала плечами, показывая, что ей все равно. Подошедший официант подал каждому меню, в коричневом кожаном переплете и отошел. Оба погрузились в изучение предлагаемых блюд, и минут через пять Дмитрий подозвал официанта.

– Суп гороховый в ржаном горшке, печень по-расплюевски под грибным соусом. Это мне. Даме – салат с раковыми шейками, форель с зеленым маслом в сливках. На общем блюде буженина с особыми приправами томленая, под ядреным соусом, отварной картофель с маслицем. Квас брусничный сейчас. Мне еще сто граммов водки. Да, и так что-то из солений – ассорти. На десерт штрудель яблочный "Боярский" с корицей, мороженное и кофе латте.

Когда официант ушел, Дмитрий обратился к Свете: – Я спиртное взял на одного, ты же за рулем. Правильно сделал?

Она кивнула головой в знак согласия. Света внимательно смотрела на Дмитрия, пока он делал заказ, и мысли крутились в голове. Она умом понимала, что вот перед ней сидит мужчина и не плохой. В меру симпатичный, не обрюзгший, хорошо и со вкусом одет, правда, вероятно, это заслуга его мамы, но в этом Света была с ней солидарна. Дмитрий был смуглый, среднего роста, в темных волосах уже пробивалась седина. Умные, живые газа. «Ну что тебе еще надо? – спрашивала она себя. – Чем он то плох? Да вот в том то и дело, что не плох, а душа не лежит, какой-то правильный, старается всегда угодить. Как он управляется на работе? Хотя возможно на контрасте и работает, что не позволено дома, то можно на работе. Душа не лежит? В постели ты лежишь и о душе не думаешь, – укорила она себя. – Только там о душе и думать, – усмехнулась она внутренне. – Я же обычная женщина и мне тоже хочется внимания, но не такого угодливого. Получается, тебя больше устраивают с ним кратковременные встречи, для удовлетворения сексуальных потребностей. Вот именно, а жизнь состоит не только из этого. Отстань, – сказала она себе, – не лежит душа. Но, пожалуй, надо все-таки причаливать к берегу, и Дмитрий не самый плохой вариант, а с мамой и душой можно разобраться, но не сегодня.

– Ты о чем задумалась? – вывел ее из размышлений его голос.

– Не о чем, а о ком. О тебе.

– Поделись, что ты обо мне думаешь.

– Да то, что ты не плохой мужик, – искренне ответила Света.

– Это уже комплимент. Но что-то в твоем голосе настораживает.

– Не бойся. Правильный ты, Дмитрий.

– Это плохо?

– Не знаю, – пожала она плечами.

– Свет, ну если я такой правильный, значит и наша совместная жизнь будет размеренной и правильной. Ты же знаешь, что я тебя люблю, но вот пока нет ответной реакции.

– Дима, а как же мама? Что она скажет относительно меня? Она ко мне не с восторгом относится.

– Это верно, – согласился он, – но переживем.

– Кого? Маму! Это вряд ли. Во всяком случае, не я, – засмеялась Света.

В это время принесли заказ. Света спросила, указывая на горшок, что поставили перед Дмитрием: – Это что?

– Это гороховый суп. Горшок сделан из хлеба. – Он поднял крышку, – видишь, – и отломил от нее кусочек, – ее можно есть. Стенки горшка такие же.

– Ни разу не видела. Интересно.

– Хочешь, закажем.

– Нет, я не так голодна.

Они приступили к еде, прерывая трапезу ничего не значащими разговорами: о погоде, о том, что наступила осень и не успеешь порадоваться ей, наступит зима.

Когда принесли десерт и кофе, Дмитрий, потягивая напиток спросил:

– Сегодня едем к тебе?

– Тебе придется поздно возвращаться домой, – начала она оборону.

– И что! Я взрослый мужчина.

– Ты так думаешь? – ехидно спросила она.

– Обижаешь, – голос его звучал ровно, и в нем не было обиды, что ее и расстроило. Хоть бы обиделся что ли.

– Ну, а как же мама? Она же будет постоянно звонить, и интересоваться где ты? А ты говоришь о женитьбе.

– А я от нее сбегу.

– Куда? До порога? Даже если тебе удастся пройти дальше, то она позвонит и сообщит, что у нее плохо с сердцем, и ты побежишь назад. Что, так и будешь бегать? Я удивляюсь, как ты руководишь. – Света откровенно издевалась над ним. И это будущий муж? – спрашивала она себя. Да я взвою от такой правильной жизни. Это только, кажется, что такая жизнь хороша.

– Я не ошибся, – ответил Дмитрий, не повышая голоса. – У тебя сегодня плохое настроение.

– Нормальное.

Света действительно чувствовала себя спокойно. С одной стороны она не прочь была провести вечер в его компании, а с другой она себя начала настраивать еще раньше, что продолжать отношения так долго не сможет. Надо будет принимать решение, а принимать не хочется.

– Свет, я соскучился, – глядя на нее произнес Дмитрий, – давай поедем?

– Еще не вечер, я подумаю, у меня есть дела, – ответила она и вспомнила о своих драных колготках. Конечно, можно переодеться в ванной, но тогда зачем было их резать? Не можешь устоять? Что-то не похоже, чтобы я сопротивлялась, хотя сильного сексуального желания нет, так что-то.

– Но не утро же, – подвел он итог.

Они пили кофе, и наступила пауза. Дмитрий ждал, что скажет