Дэй Леклер - Очень тесные связи Страница 7

Пока не свалились сегодня на землю с громким треском.

— Ники?

Джек услышал легкие шаги, а потом появилась и сама Ники. Она уже успела сменить строгий костюм на легкомысленный халатик. Джек хорошо успел с ним познакомиться, когда Ники провела ночь в его доме на пляже. Чтобы его снять, требовалась лишь пара секунд.

Не подходя к нему, Ники остановилась в коридоре и смотрела на него бесконечное мгновение своими огромными глазами. Похоже, по одному его виду она поняла, зачем он пришел, и, негромко вскрикнув, бросилась ему на шею.

И Джек крепко сжал ее в своих объятиях, вдыхая ее запах, чтобы лишний раз удостовериться, что это именно его женщина, единственная женщина, которая до конца может быть его.

— Извини, — прошептал Джек, и Ники, ничего не отвечая, уткнулась носом ему в грудь. Спустя пару секунд он понял, что она плачет. — Ну, не надо. Прости меня, Ники.

Она по-прежнему не отвечала, и тогда Джек поднял ее на руки и понес наверх, в спальню. Затем сбросил ботинки и улегся вместе с ней на кровать и крепко прижимал к себе до тех пор, пока она не выплакалась.

— Тебе лучше? — спросил он, заботливо отбрасывая ей волосы с лица и целуя в лоб.

— Не смотри на меня. — Ники отвернулась. — Я не умею плакать, не портя макияжа. Я потом вся красная и в подтеках туши. Мать во всем винит Томасов, ведь настоящая девушка из рода Болинов никогда не стала бы так некрасиво рыдать.

— Я еще на тебя не смотрю, а уже боюсь.

К величайшему облегчению Джека, Ники засмеялась.

— Ладно, а теперь скажи мне. Зачем ты пришел?

— А разве не понятно?

Джек терпеть не мог объяснения после скандалов, успел насмотреться на них в детстве. Между родителями всегда бушевали страсти, и от них нигде не было спасения. Неудивительно, что они с Аланом терпеть не могли бурных выяснений отношений. Алан Синклер, его единокровный брат, но с его отцом, Ричардом Синклером, у Анжелы все было куда спокойней, чем с Реджинальдом Кинкейдом.

Джек впервые задумался о том, каково пришлось Алану. Пусть он всегда и говорил, что любит Реджинальда, но ведь он так старался защитить мать. А сам Джек просто отгородился ото всех невидимой стеной и пытался держаться от разборок родителей подальше. Да и потом предпочитал обходиться без лишних эмоций, ведь от них так много проблем.

Ники глубоко вздохнула, прерывая его размышления:

— Ты правда думаешь, что после всего случившегося мы можем вот так запросто продолжать наши отношения?

— Думаю? Нет. Скорее уж надеюсь.

— Джек.

— Ладно, хочешь еще раз услышать? Прости меня.

— За что простить? — уточнила она подозрительно.

— Я боюсь, и вполне обоснованно боюсь, что я мог оказаться таким же, как Крейг, — признал Джек.

Должно быть, Ники ожидала услышать нечто совершенно иное и удивленно отстранилась. Да, она была права, заплаканное лицо никак нельзя было назвать красивым. Вот только эта перемазанная тушью мордочка стала ему отчего-то еще дороже.

— Как Крейг? — удивленно переспросила она. — Но между вами нет ничего общего.

— Твой отец вряд ли бы с этим согласился. Мне кажется, что, если бы ты сразу мне сказала, что работаешь в «Кинкейд групп», я попытался бы тебя уговорить шпионить за Кинкейдами.

— У тебя все равно ничего бы не вышло. — За пеленой слез в ее глазах теперь ясно читался металлический блеск.

— Все может быть. — Джек провел пальцем по щеке Ники, потом по шее, заставив ее вздрогнуть. — Но при желании я бываю чертовски убедителен.

— А что бы ты тогда захотел о них узнать? — спросила Ники, снова отстраняясь.

Джек как-то не ожидал такого вопроса. Что ж, может, он слегка переоценил собственную сноровку.

— Не знаю. Что-нибудь, что позволило бы мне завладеть компанией.

— Джек, ты сможешь получить компанию, только если у тебя будет контрольный пакет акций. Так же как и Реджи. И ты просил меня найти человека, которому принадлежат оставшиеся десять процентов, когда не знал, что я работаю на Кинкейдов, но если бы ты даже и знал об этом, все равно попросил бы меня о том же. Тебе незачем было бы меня использовать.

— Что ж, похоже, ты права, — признал Джек. — А что, если бы я захотел, чтобы ты раскопала нечто, позорящее моих родственничков, чтобы объявить об этом на ежегодном собрании?

— Я бы отказалась. И кроме того, у меня нет на них никакой позорящей информации. Твои братья и сестры — хорошие люди. Если бы только дал им возможность поближе познакомиться с тобой, ты и сам бы в этом вскоре убедился.

— Я не собираюсь с ними знакомиться поближе. — Джек стиснул зубы.

— Послушай, Джек. — Пришла ее очередь придвигаться к нему и гладить по щеке. Вот только у нее это вышло намного убедительней. — Они, как и ты, ни в чем не виноваты.

— Они виноваты в том, как ко мне отнеслись.

— Но их отца, которого они любили и глубоко уважали, убили. Они думали, что знают его так же хорошо, как и самих себя. А потом внезапно выяснилось, что у него была вторая семья, что у колосса оказались глиняные ноги. Неудивительно, что им понадобилось некоторое время, чтобы осознать все это.

— У них было пять месяцев, — упрямо настаивал Джек.

— Джек, они виноваты во всех этих сложностях не больше, чем ты. За то, как ты рос, отвечали твои родители, не стоит перекладывать ответственность на братьев и сестер.

Джек и сам прекрасно понимал, что не прав. Вот только это не отменяло того, что он всю жизнь провел в тени, а Кинкейды с самого момента своего рождения вращались в высшем обществе. А все потому, что родители не потрудились его узаконить. Он годами боролся за успех «Кораблей Каролины», зубами цепляясь за каждую сделку, а Реджи с Мэттом пришли на все готовенькое. Вот только совсем скоро все изменится, и им придется за все ответить. Джек годами ждал этого момента, заранее смакуя миг своего триумфа.

— Я всего лишь хочу сказать, что ты мог бы дать им еще один шанс, — вздохнула Ники.

— Ладно, — небрежно отмахнулся Джек. — А теперь перейдем к главному.

— Неизвестный акционер.

Ники безошибочно его поняла. Джек всегда высоко ценил это ее умение вычленить главное, отбросив все постороннее.

— Рано или поздно ты его обязательно найдешь, — кивнул Джек. — И как ты тогда поступишь?

— Если честно, то я не знаю, — вздохнула Ники.

— Надеюсь, что ты, по крайней мере, и мне, и Реджи все расскажешь одновременно, чтобы ни у кого из нас не было преимущества.

Ники потерлась щекой о его плечо, и Джек в очередной раз заметил, как неуверенно она себя чувствует, когда речь заходит об этом незнакомце. Она так вела себя еще и до того, как Джек узнал, что она работает на Кинкейдов, всегда старалась побыстрее сменить тему разговора. Раньше Джеку казалось, что этот человек ее просто не интересует, а теперь понял, что ошибался. Наоборот, он ее слишком сильно интересовал.