Пенни Джордан - Роковая ошибка Страница 7

Джорджия вставала задолго до рассвета, завтракала, точнее, пыталась позавтракать. Вот и сегодня она почти не притронулась к овсянке. Джорджия вышла побродить по саду и, не обращая внимания на промокшие от обильной утренней росы кроссовки, добралась до посаженных прошлой осенью розовых кустов, чтобы взглянуть на бутоны. Этот редкий старинный сорт они с бабушкой выбрали не столько за красоту самих цветов, сколько за их удивительный запах. Джорджия внимательно осмотрела кусты и убедилась, что тли на них нет. Тяжело вздохнув, она едва удержалась от слез.

Забрав из кухни корзинку и садовые ножницы, девушка вернулась в сад, осторожно срезала полдюжины цветов и дрожащей рукой положила розы в корзину, подчиняясь внезапному и странному порыву. Зачем она это сделала, если тетя Мей скоро вернется и сама увидит, как они распускаются?

Еще секунда, и Джорджия распотрошила бы ни в чем не повинные бутоны и затоптала бы лепестки в землю – только бы забыть о водовороте неизъяснимого чувства, увлекшего ее и подтолкнувшего срезать злополучные розы, невольно подсказавшего, что бабушка уже никогда не увидит, как зацветают кусты. Нет, этого не может быть… Замерев на мгновенье от боли в сердце, она заметила в саду человека, направлявшегося прямо к ней.

Джорджия не сразу признала Митча Флетчера и, растерявшись, даже не спросила, а что, собственно, он здесь делает в столь ранний час, ведь их встреча назначена на вечер. На нем тоже были кроссовки и темный спортивный костюм. Объяснение непредвиденного визита оказалось довольно простым.

– Я бегаю здесь неподалеку почти каждое утро и, увидев вас в саду, решил заглянуть. Нельзя ли закинуть мои пожитки днем? Сегодня истекает срок моего пребывания в гостинице, и меня просили освободить номер до обеда.

Мысленно прикинув расстояние до ближайшего приличного отеля, Джорджия отметила про себя, что обладатель такого натренированного тела, пожалуй, может ежедневно одолевать этот длинный путь.

По тропинке, ведущей к фермам, мимо дома постоянно шли люди, и Джорджия научилась не обращать на них внимания, поэтому немудрено, что она раньше не замечала и Митча Флетчера.

Его вторжение оказалось для девушки столь внезапным и застало ее в столь неподходящем для посторонних глаз настроении, что она не сразу смогла собраться с мыслями.

Какое ей дело до его проблем? Днем, после посещения больницы, она, конечно, будет дома, но в самый разгар работы ей вовсе не хотелось бы отвлекаться на своего квартиранта. Будь на то ее воля, она предпочла бы вовсе никогда его больше не видеть. Но, увы, выбора нет.

– Старые добрые розы. В саду у моей бабушки тоже росли такие. Митч Флетчер склонился над розовым кустом. Его слова вывели Джорджию из задумчивости. Интонация его голоса показалась девушке довольно странной, и она не удержалась от вопроса:

– Вы что, редко виделись?

– Напротив. – Он бросил на Джорджию быстрый взгляд. – Ее дом и сад были местом, где я мог спрятаться от своих невзгод. Она была матерью моего отца, но так никогда и не приняла его сторону. Мне часто казалось, что она винит себя за его неразборчивость в женщинах, его вечные измены. Бабушка воспитывала сына одна – мой дед погиб на войне. Сад служил ей утешением, помогал пережить потерю мужа и ошибки сына. Мне было четырнадцать, когда она умерла…

Совершенно неожиданно этот рассказ вызвал у Джорджии сочувственный отклик.

– Вы, наверное, очень переживали ее кончину.

Митч Флетчер помолчал, словно не слыша еe слов, потом холодно ответил:

– Конечно. Так переживал, что уничтожил в саду все розовые кусты. Идиотский, бессмысленный поступок… Отец пришел в ярость, потому что собирался продать дом, а из-за моей выходки участок оценили ниже, чем ожидалось; в общем, он в очередной раз сорвал свою злость на матери. В то время отец находился в состоянии, когда его лучше было не трогать. Мы с матерью всегда внимательно следили за сменой его настроений. В начале новой интрижки он становился веселым и жизнерадостным. Если события развивались благоприятно, его охватывал охотничий азарт, и, опьяненный первым успехом, он преследовал свою добычу до тех пор, пока не настигал ее. Затем наступала полоса сплошной эйфории, как у наркоманов, и он готов был растерзать всякого, кто, пусть даже случайно, оказывался между ним и предметом его обожания. За накалом страстей неизбежно следовало охлаждение, одержимость гасла – вот тогда с ним можно было хоть как-то общаться.

Чем дольше Джорджия слушала его рассказ, тем острее чувствовала скрытую муку своего собеседника. От всей этой истории ей стало не по себе, но Митч Флетчер невольно вызвал у нее симпатию.

Он передернул плечами, словно освобождаясь от невидимой ноши, и с явным облегчением иронически добавил:

– Но в семейных неурядицах не может быть виновна только одна сторона. Надо признаться, что мать тоже оказалась не на высоте. Теперь-то я это понимаю, но в детстве думал иначе. Одно я могу сказать наверняка: мой отец так никогда по-настоящему и не узнал, что такое брак. Он был из тех, кто не может идти по жизни с одной спутницей…

Митч Флетчер приблизился к Джорджии и заглянул в корзинку.

– Розы… Неужели в подарок любовнику? – Он ядовито улыбнулся. – Что это с вами? По-моему, он должен приносить цветы вам прямо в постель, как это принято у влюбленных. Ах да, совсем забыл, он ведь не может бывать здесь по утрам. Долг велит ему встречать рассвет на супружеском ложе. Теперь ясно, почему вы дорожите этим местечком. Прекрасное укрытие для любовной парочки, тайный уединенный уголок, отгороженный от всего мира, этакий маленький рай. Но что-то мне не верится, что вы ни разу не подумали о ней – его жене – и о той части жизни, которая проходит без вас. Думали, так ведь? Да как же иначе. На что же вы надеетесь? На волю Божью? Или вы считаете, что надо довольствоваться малым, пока он не обретет свободу?

– Все совсем не так! – сердито оборвала Джорджия. – Вы не…

– Что «не»?.. – перебил он. – Не понимаю, да? Его жена тоже не понимает! Как вы, женщины, любите быть обманутыми! – Митч Флетчер отвернулся, чтобы не встречаться с девушкой взглядом. – Так я могу перевезти вещи днем? Или… или это нарушит ваши личные планы?

– Не нарушит, – гневно ответила Джорджия. – На самом деле…

– Вот и отлично. Я подъеду около трех, – бросил он и побежал к воротам, как настоящий спортсмен.

Джорджия растерянно смотрела ему вслед и удивлялась собственной заторможенности. Во-первых, она упустила возможность объясниться с ним раз и навсегда, а во-вторых, не успела объявить, что их вчерашняя договоренность уже не имеет силы. Ну что ж, поздно кусать локти, он уже скрылся.