Оксана Алексеева - Три угла Страница 7

Эль: Конечно. Уж в этом можешь не сомневаться.

И сейчас я ощутила острую необходимость увидеть его лицо или услышать его голос. Но пока эту тему поднимать точно не стоит.

Рабочий день был ужасен. Я сразу же сказала Танюхе и остальным, что рассталась со Славой, характерами не сошлись. Ее глаза надо было сфотографировать и выслать в книгу рекордов Гиннеса. Но спасибо им за тактичность, узнавать детали они не спешили. И еще, они отправили меня домой пораньше. Клиентов было немного, и девочки хором убеждали меня, что справятся без моих двух рук. Ну как их можно было не любить? Что я вообще за дура такая — убиваюсь по какому-то мудаку, хотя у меня уже есть все, что нужно: эти девочки, поддерживающие в ситуации, которую сами не понимают, Люсинда, с которым мы обязательно в ближайшие дни нажремся, как свиньи, и конечно, Тим, мой «виртуальный друг», который всегда расставляет все по местам.

Но увидев возле подъезда Славу, я, конечно, полностью утратила весь этот положительный заряд. Он стоял в костюме, такой же красивый, как всегда, с огромным букетом белых роз. Я подошла, молча взяла букет и сунула ему в рожу. После чего быстро зашла в свой подъезд, громко хлопнув дверью. Надеюсь, я ему изуродовала лицо! Чтобы они с Владом сильно отличались. Человечество от этого только выиграет. Его звонки на сотовый я продолжала сбрасывать, но до сих пор не решалась внести в черный список. Все-таки Тим как-то на меня повлиял в этом смысле.

Эль: Он сегодня приходил к моему дому.

Тим: И как? Вы поговорили?

Эль: Ни звука не произнесли. Если бы я могла ему врезать, я бы врезала.

Тим: Да что ж ты дура-то такая!

Эль: ЧООО?

Тим: Прости, опечатался)) Я хотел написать «да что ж ты ему не врезала-то?». Он бы тебе позволил, я уверен) И, может, потом вы бы поговорили.

Эль: Он тебе что, деньги платит за такие речи?

Тим: Ага. Только я его не знаю) Я вообще его представляю как такого рыжего лохматого чудика, в котором ты что-то там увидела)

Эль: Ты только что описал Люсинду!

Тим: Ахахахах))) Правда?

Эль: Ага. Только с чего ты его вообще представляешь? Вас, может, познакомить уже? И два одиноких сердца найдут друг друга?

Тим: Это кто тут одинокие? Моя заноза с меня не слезет, пока я подаю признаки жизни, а Славка… ну он, может, пока только в ссоре со своей занозой?;)

Эль: Прекрати ты уже!

Тим: У тебя же выходной будет послезавтра? Какие планы?

Эль: Мы наконец-то идем с друзьями приводить в действие твой способ излечения))

Тим: Давно пора! Куда идете?

Эль: В «Папарацци»)

Тим: О, да я смотрю, вы на широкую ногу решили гульнуть. Я там был пару раз.

Эль: Вот только деньги где взять, там цены-то…

Тим: Занять тебе?;)

Эль: А чем отдавать буду?

Тим: Действительно… Виртуальной натурой я долги еще не собирал))

Эль: У папули попрошу.

Тим: Вот и славненько.

Папуле я прямо и залепила с порога:

— Иду гулять с друзьями! Дай, пожалуйста, денег, да побольше!

Он, видимо, уже и не надеялся, что я когда-нибудь попрошу, поэтому так обрадовался, что выложил передо мной очень приличную сумму. Я оторопела, хотела взять меньше. Но фифа вставила:

— Бери, бери, моя милая! Ты молодая, тебе надо отдыхать. Заработалась совсем, бедняжка. Ты хоть на ужин к нам заходи, когда время есть…

Я чуть не выплюнула ей что-нибудь эдакое, но вдруг вспомнила, как Слава говорил о наших с ней взаимоотношениях. Он, безусловно, мудак, но в чем-то все же был прав.

— Спасибо.

Папуля был счастлив, а фифа сияла, как лампочка в подъезде.

— Юленька, — щебетала она. — А ведь у меня есть платья, они малы мне уже, но так хороши, что я выкинуть пожалела! Ты примерь, вдруг что-то понравится?

Я дважды прикусила язык и ответила:

— Я примерю… Мария Николаевна, спасибо.

У нее заблестели глаза! Черт, и правда заблестели… Она была так рада, что я наконец-то приняла ее помощь, что чуть не заплакала. Похоже, надо бы пересмотреть к ней отношение… Но это позже.

Таким образом, я была при полном параде — черное короткое платье со струящейся юбкой до середины бедра и даже клатч под него. Подходящие сапожки и у меня найдутся. Я решила, что буду веселиться, как последний раз в жизни.

Мы встретились с Люсиндой и двумя другими нашими одногруппниками возле входа в клуб. Две девчонки и два парня — со стороны выглядит, как двойное свидание. Ну и отлично. Все были одеты красиво и ярко, как никогда. Надеюсь, и я не отставала.

Заняв столик, мы немедленно приступили к коктейлям. Не могу сказать, что сразу забыла все свои печали, но точно умудрилась немного отвлечься. Мы много танцевали, много пили и много смеялись, обсуждая последнюю фразочку, выданную нашим любимым профессором: «Бывает дерьмо первого рода, бывает дерьмо второго рода. Вот вы — дерьмо второго рода! Домашнее задание: ответить, почему».[1]

Уже в изрядном подпитии я чмокнула Люсинду в губы. И в ответ на его удивление, заявила:

— Мой личный психолог настаивает именно на таком лечении!

— Личный психолог?… А, да неважно! Ты это… если он тебе еще чего посоветует, не стесняйся!

Я и не собиралась стесняться, подарив Никите такой же чмок.

Мы отправились с Люсиндой за очередным коктейлем, и вдруг возле барной стойки я наткнулась на него — урода, обнимавшегося с платиновой блондинкой. К сожалению, он тоже меня заметил и показал взглядом в сторону. Я посмотрела в обозначенном направлении и увидела, конечно же, Славу — мою бывшую будущую любовь. Ну хоть этот с платиновыми блондинками не жмется! Просто стоит, рассеяно глядя на толпу. Он, будто почувствовав мой взгляд, тут же посмотрел в мою сторону. Его глаза удивленно расширились и, кажется, он вознамерился поговорить со своей бывшей несостоявшейся.

Да что же это за невезение такое! Мой личный психолог такого выверта судьбы явно не предвидел. Я шарахнулась от надвигающейся опасности и побежала в холл, где, к счастью, не было других людей. Люсинда поспешил за мной.

— Юль, ты чего? Тебе плохо? Перепила?

Лучше б перепила. Я несколько дней назад рассказала ему лишь то, что познакомилась с одним мудаком, мы пару раз встретились, но разбежались. По причине его мудачества, конечно. Никаких подробностей.

Я не успела ответить и замерла, видя, как за спиной Люсинды в пространстве рисуется фигура. И лицо. Такое красивое лицо, точнее, такое уродливое лицо, потому что это был Влад. Сейчас я уже ни за что бы их не перепутала.

— Давай поговорим, — сказал он, и в его голосе слышалась едва уловимая хрипотца.

— Слушайте, отстаньте уже от меня! — праведно возмутилась я, ожидая, что вслед за ним нарисуются Слава и платиновая блондинка. Но тех видно не было.