В поисках цветка Адамант (СИ) - "AlyaLi" Страница 7

Лиам с огромным удовольствием намазывал сладкие джемы на отломленные кусочки и смаковал, очень медленно, растягивая удовольствие. Напиток тоже был великолепным: свежий, с легкой кислинкой нектар не был похож ни на что, что Лиаму приходилось пить ранее.

Но вскоре все были сыты, еду убрали, оставив лишь напиток и большой деревянный поднос с фруктами.

Нанами принесла ещё несколько свечей, села рядом с отцом и сняла с шеи кулон. Селена последовала её примеру. Пальцы девушки подрагивали, внутри расползался страх, что всё это какой-то обман, и она теряет свой единственный шанс на спасение родных.

Когда две части ключа лежали на столе, все присутствующие требовательно уставились на Роба. Он что-то недовольно закряхтел, но всё-таки стянул шнурок, надёжно спрятанный под рубашкой, с шеи.

Три квадранта были совершенно одинаковы. Их нельзя было как-то различить, подвески точно повторяли друг друга каждым завитком.

Тотонаки соединил их в одну фигуру, образуя незаконченный круг.

– Хм… – Лиам потёр подбородок, – у меня такое ощущение, что не хватает четвёртой части.

Из лёгких Селены словно выкачали весь воздух.

Четвёртая часть.

Где ей найти четвёртую часть ключа? У неё и второй, и третьей нет, и совершенно непонятно, получит ли она их, что уж говорить о четвёртой.

В голове стало дурно, мир поблек.

– Я немного пройдусь, – Селена поднялась из-за стола, вернула свой кулон на место и жестом остановила Лиама, который хотел пойти с ней. Сейчас необходимо было одиночество.

Присутствующие проводили девушку взглядами, затем Роб и Нанами забрали свои части ключа.

Тото рассказал свою версию легенды о богине Адамант, что в общем-то не сильно отличалась от известных присутствующим. Как и Роб, он знал, что ключ разделён на две части, одна из которых хранилась у Нанами.

Полукруг якобы означал фазу Луны, под которой много тысячелетий назад и родилась на свет богиня. Однако ни Нанами, ни Тотонаки, ни кто-либо из их живущих ныне соплеменников не ходили к гробнице.

– Наша земля и так благословлена, – пояснил вождь. – У нас есть всё для жизни, наши люди крепкие и почти не знают болезней. А если и болеют, то мы обладаем иными лекарствами. Правда, в последние годы много приезжих посягает на нашу землю, но мы научились с этим бороться. Уж простите нас, что подумали на вас плохо.

– А чем вы нас усыпили? – с интересом спросил Лиам.

– Это цветок заката, – пояснил сын вождя, а Нанами протянула руку в сторону и сорвала что-то с куста. – Вот, – Навахо взял у сестры цветок и показал мужчинам.

Он был размером почти с ладонь, тёмно-фиолетовые лепестки ещё не полностью раскрылись, но уже источали потрясающий сладкий аромат.

– В таком виде он безвреден, – продолжил Навахо, – усыпляющее зелье получается только если высушить цветы, сделать из них порошок, а затем отвар. В небольшом количестве он безвреден, лишь усыпляет, но если вдохнуть или выпить слишком много – ждёт смерть, – он заметил, как обеспокоенно переглянулись гости, и добавил: – Мы знаем меру.

Они все ещё немного посидели за столом, слушая, что Лиаму удалось узнать из книг.

Тотонаки тоже не знал ничего о жертве, которую нужно принести богине, но обещал спросить у предыдущего вождя – своего отца, который сейчас спал.

– Не советую вам сейчас плыть, – сказал Тото, – в это время года течение реки очень буйное, передвигаться ночью просто небезопасно.

– Мы приготовим вам хижину, – Нанами улыбнулась, – а утром можете отправиться дальше. Вон ту, – она указала рукой на нужный домик.

– Спасибо, – Лиам кивнул. – Может быть, можно где-то умыться? Или нужно идти к реке?

– Нет, – мелодично засмеялась Нанами, – у нас всё есть, я покажу.

– Я пройдусь к пароходу, – завершая разговор, Роб поднялся на ноги, кивнул и, не дожидаясь ответа, пошёл прочь.

***

Селена быстро дошла до берега и села прямо на песок. Река бежала, бурлила и совершенно не интересовалась историей этой хрупкой с виду леди.

Селена стала чертить рядом с собой непонятные фигуры, пытаясь как-то усмирить свои мысли, однако в голове был полный кавардак. Ни в одной из книг, найденных Лиамом, не было ничего о том, что ключей к гробнице несколько, что их как-то нужно соединять или чего-то подобного.

«Все кулоны одинаковые, – думала Селена, – вполне возможно, что они просто существуют в нескольких экземплярах. Три, четыре или даже больше – не важно. Может, ещё не все потеряно? В любом случае нужно плыть к гробнице, назад всегда можно вернуться», – девушка сложила руки на коленях и устало опустила на них голову. Сил не было совсем. Хотелось немного поспать, отдохнуть, а затем завершить своё путешествие.

Неужели всё зря? Она спешила с другого конца земли, летела по небу, шагала по суше, плыла по воде – и что теперь? Тупик? Точка невозврата поглотит всех в свои пучины?

На глаза навернулись слёзы. Селена редко плакала, но усталость брала своё, и её натянутые нервы просто не выдерживали.

Чувствуя, как солёные дорожки бегут по щекам, Селена продолжала гонять из угла в угол свои невесёлые мысли, и не заметила, как начала засыпать.

– Прости, – раздался негромкий голос, вырвавший из легкой дрёмы, а рядом сел человек. – Я должен был изначально рассказать, что у меня есть часть ключа. Да, у меня есть свои… скажем так, планы на эти цветы, – слова давались капитану с трудом, но он продолжал: – Но в любом случае нужно было сказать. Я был уверен, что достаточно двух частей, чтобы открыть гробницу, – он замолчал.

Селена выпрямилась и посмотрела в глаза Робу, смело, без злости или ненависти, совершенно спокойно. Напротив был уставший человек. Он прожил свою, неизвестную ей жизнь, имел свои, неизвестные ей планы и цели. Разве может она судить?

– Я могу рассказать свою историю. Она длинная, но, возможно, что-то пояснит, – Роб подобрал камень и швырнул в воду.

Харрис сначала пожала плечами, а затем утвердительно кивнула: каждая история имеет право быть услышанной.

Роберт Штицхен снял куртку, набросил на плечи своей пассажирке и начал с самого начала.

========== История капитана Роберта Штицхена ==========

***

Роберт Штицхен родился в семье рыбака.

Это было тяжёлое время для Сент-Нуара в целом, и для его семьи в частности. Город накрыла засуха, река совсем смельчала, и было сложно добыть не то что заработок – просто пропитание. Урожаи были скудные, скот повально умирал.

Но ничто не вечно, и однажды тяжёлое, словно чугунное небо заполонили грозовые тучи, и природа разразилась дождём. Она наполнила реку до краев, напоила страждущие растения, умыла грешную землю.

И всё наладилось.

Первый раз по-настоящему Роберт попал на пароход в четырнадцать лет. Отец взял его, когда отправлялся за рыбой, и с тех пор юный Роб был его верным помощником. Солнце, дождь, тепло или холод – они выбирались за уловом, чтобы принести домой деньги.

Пойманную рыбу они продавали торговке, которая всегда стояла на рынке вместе с двумя дочерьми. Старшая, тогда ещё двенадцатилетняя девочка незаметно превратилась в юную девушку и привлекла внимание Роба. Немного неловкая дружба переросла в привязанность, а затем – первую влюблённость.

Её звали Аманда.

Статная, с копной густых кудрявых волос цвета воронова крыла, она задорно смеялась и всегда была в центре внимания. Словно магнит Аманда привлекала к себе людей и дарила им неизменную радость.

Время шло, Роб и Аманда сближались и уже строили планы на совместное будущее. Всё было просто, правильно, логично. Она продолжала помогать матери на рынке, а повзрослевший Роб уже сам выходил за уловом, пока отец занимался мелким ремонтом в городе.

Одним вечером Аманда пришла на их с Робом место с горящими глазами.

Этим местом был старый деревянный понтон, знатно прогнивший и заросший, никем не используемый, а оттого такой привлекательный для молодых людей. Здесь они проводили своё свободное время, вместе мечтали, вместе смотрели на ночное звездное небо.