Сказка для Несмеяны - Алёна Дмитриевна Страница 7

Испросив разрешения, Несмеяна исправно бегала к отцу, помогала с домом и огородом, готовила немудреную еду на скорую руку. И каждый раз, прибегая, отдыхала там, где все было родное и с детства знакомое. И разговаривала со своими куклами, раз за разом забывая дышать, пока лезла на полати: а вдруг батюшка нашел, и как в прошлый раз… собакам… или сразу в печь… Но куклы лежали там, где она их оставляла. Надо было перепрятать, но Несмеяна так и не придумала, куда. Не под пол же. И не в лес. Они же были для нее живыми…

Спустя две недели после ее свадьбы отец поймал ее в огороде.

— Настасья-то не сердится, что ты здесь все вертишься? — спросил он.

— Она разрешает.

— Ну, смотри. Хорошо тебе там? Не обижают?

— Хорошо, батюшка.

— Тогда я спокоен. А я, дочка, уже с Прасковьей сговорился. Так что скоро не нужно тебе будет сюда ходить.

Несмеяна и сама не знала, как в тот момент не лишилась чувств. Но после того, как закончила работу у отца, впервые за все время без всякого спроса пошла не к терему мужа, а в другую сторону, в поле.

Отец сбыл ее с рук, лишив единственного дома, который она знала и хотела знать, а теперь и вовсе закрыл для нее в него путь. Она не держала на него обиды. Он любил ее и хотел ей добра. Хотел, чтобы она была хорошей женой при хорошем муже, и, наверное, боялся, что она рассердит кого в новом доме, и не желал этого.

Живот сводило. Несмеяна прошла немного вглубь, улеглась на колосья так, чтобы оказаться будто в гнезде и чтобы не видно ее было с края поля. И пролежала так пару часов, до самого заката. Там-то ее и нашел Светозар.

Снова нашел.

Однажды она уже сбегала. Когда умерла ее мать, Несмеяне едва минуло восемь зим, а батюшка запил с горя, и с перепоя становился зол и несдержан. Однажды она заигралась и забыла приготовить ему ужин. Так он ее и застал за игрой. Сильно кричал, кидал вещи, бил посуду. И пока отец громил избу, что-то приключилось с Несмеяной, она будто в столб обратилась, не могла пошевелиться, и лишь прижимала к груди кукол, пытаясь защитить от этой бури, в эпицентре которой они оказались вместе и, как ей казалось, по ее вине. Но это лишь сильнее разозлило ее батюшку. Он отобрал их у нее и кинул собакам. Собаки были голодны и злы и, не сразу разобравшись, что именно досталось им на ужин, принялись рвать соломенные тельца…

Когда отец уснул, Несмеяна убежала в лес. И заблудилась. Упала, разбила колено. Рана была неглубокой, но сильно кровоточила. И тогда она села на камушек и принялась ждать, когда ее найдет какой зверь. Но в это время ее чудом протрезвевший отец уже просил помощи у Финиста, который знал лес лучше всех в деревне, и разговор их услышал Светозар. Он нашел ее вперед своего отца. Исцелил ее колено и вывел из леса. Он не спросил, почему она убежала, наверное, решил, что из-за смерти матери, а она никогда никому не рассказывала, что он сделал, и только спустя много лет поняла, как сильно он рискнул ради нее. Ведь могла и выдать…

А отец плакал и обнимал, и зарекся пить. Так Несмеяна узнала, что была любима не только покойной матушкой, но и батюшкой. Ему не всегда удавалось держать свое обещание, но она научилась правильно вести себя и избегать его гнева. На следующий день, когда отец ушел в кузню, она скормила собакам, которых страшно боялась, свою кашу, и, не дыша от ужаса, собрала те пять кукол, которых псы не тронули, поняв, что и там будет солома. А тех двух, что они разорвали, похоронила под яблонькой. И вместе с ними похоронила свое детство.

Она была единственной, кто остался у ее отца. И о нем нужно было позаботиться. А заботиться Несмеяна любила и умела, пусть никто ее этому и не учил.

***

Светозар и сам не знал, как делал это. Просто протянул мысленно нить от себя к жене, увидел ее воочию и пошел следом. Наверное, это была совсем несложная магия, на сложную сил бы ему не хватило, но он никогда не спрашивал о том отца и воспринимал это как нечто обыкновенное. Это было так же легко, как поставить купол. Впрочем, так он мог найти только тех, кто был ему дорог.

Несмеяна лежала среди колосьев, устремив взгляд на заходящее солнце. Светозар сел рядом и тоже взглянул на горизонт. И спустя две недели молчания, в течение которых его раздирали на части чувство вины и ощущение непоправимости содеянного для них обоих, он наконец нашел в себе силы заговорить с женой.

— Прости меня, если сможешь, — попросил он. — Я совершил ошибку. А жить теперь с нею тебе.

Несмеяна перевела на него вопросительный взгляд, в котором вовсе не было зла. Она на него не сердилась. Она вообще, кажется, не понимала, о чем он говорит.

— Я должен был понять что что-то не так. Что отец тебя заставил… — а потом не выдержал, взмахнул руками и закричал. — Почему ты не сказала мне? Нужно было просто сказать! Я бы соврал Трофиму, что просто так тебя замуж звал, ради шутки! Я бы…