Мишель Селмер - За рамками приличия Страница 8

Они поднялись на второй этаж, и Селия провела Кэти в ее комнату. Если девушка не ошибалась, спальня Адама находилась совсем рядом. Ей не понравилось, что Адам будет так близко от нее, но что она может поделать? Лечь на диване в гостиной? Ну, по крайней мере, тут будет Селия — в качестве буфера.

Но не стоит забивать голову глупостями. Она здесь, потому что так удобнее, а еще потому, что Адам боится, что без должного присмотра она не будет выполнять указания врача. Да, пролежать на спине двадцать четыре часа — форменная пытка. Кэти к этому не привыкла. У нее никогда не хватало терпения сидеть просто так, ничего не делая. Но на сей раз придется.

— Здесь очень мило, — заметила Кэти, оглядывая комнату, со вкусом отделанную в кремовых тонах.

— В ванной вы найдете чистые полотенца. И если вам понадобится хоть что-нибудь, говорите мне, не стесняйтесь. Я думаю, это очень благородно — то, что вы делаете для Адама. Сейчас он повеселел — впервые с тех пор, как потерял Бекку. Он, конечно, будет отрицать, если вы спросите, но в последние годы ему было очень тяжело. Я уже начинала бояться, что он никогда не оправится.

Если Адам так любил Бекку, почему ей приходилось постоянно ему угождать? Почему она боялась, что надоест мужу и он бросит ее ради другой женщины? Возможно, Селия всего не знает или не успела понять, что за человек ее хозяин.

Кэти села на краешек кровати:

— Как давно вы работаете у Адама?

— С тех пор, как не стало его отца. Но знаю я мальчика почти всю его жизнь. Я, считайте, растила его. Когда он не был в интернате, конечно.

— Вы много лет живете в этой семье?

— Скоро тридцать два года — когда миссис Блер, мать Адама, заболела. Мой сынок погиб на войне, и Адам мне как сын.

— Я вам очень сочувствую, — вздохнула Кэти. Ее собственные родители только недавно испытали, что значит потерять ребенка.

— А я все-таки думаю, что мне повезло. У меня две хорошенькие дочки, пять внуков.

— А что вы думаете об идее Адама завести ребенка? Если, конечно, мой вопрос уместен.

Селия села рядом с ней:

— Адам будет прекрасным отцом. Он позволяет моим внукам приезжать сюда и купаться в бассейне и всегда ласков с ними. Он уже очень давно хочет ребенка. Вы сами увидите, когда лучше узнаете его.

— Но как же я его узнаю, если он такой замкнутый? Застегнутый на все пуговицы?

— Это только снаружи. Адам просто не показывает свои чувства. Ему было очень больно, Кэти. Ему нужно время, чтобы оправиться. Но он — хороший человек. — Селия взяла Кэти за руку. — Наверное, я не смогу убедить вас, что бы ни говорила. Адам никогда нарочно никого не обидит. Особенно родных.

— Мне очень хочется в это верить.

Но она не верила. Ни минуты. Потому что это означало бы, что ее сестра говорила неправду. А это очень трудно принять.

Глава 6

Обычно Адам принимал активное участие в еженедельных неформальных встречах менеджеров компании, которые проходили в его кабинете. Но сегодня он все время смотрел на часы!

Натаниель Эверетт, менеджер по рекламе, рассказывал, какие принимаются меры для продвижения на рынок безвредных для экологии разработок — потрясающих усовершенствований, которые не только позволят шагать в ногу со временем, но и принесут небывалую прибыль.

Однако сегодня сердце Адама не лежало к таким вещам. Честно говоря, уже полгода работа занимала его не так, как раньше.

Сначала Адам думал, что просто немного устал, но время шло, а он не возвращался в прежнее состояние и начал подозревать, что тут нечто более глубокое. В его жизни, в его душе образовалась пустота, которую работа не могла заполнить. Тогда-то он и понял, что пора заводить ребенка.

Натаниель спросил:

— Так что вы об этом думаете?

— Отлично! — Адам надеялся, что не ответил невпопад.

Натан натянуто улыбнулся:

— Вы не слышали ничего из того, что я говорил.

Можно солгать, но какой смысл?

— Извините. Я сегодня несколько рассеян.

— Неужели? — ехидно поинтересовался Джордан, старший менеджер, брат Натана.

Он уже давно утверждал, что Адаму нужно «в постель». Но случайный секс со случайной женщиной — это стиль Джордана, а не его. Честно говоря, своей репутацией Джордан был во многом обязан своим сексуальным похождениям. Иногда Адам ему завидовал.

— Дело в том, что я сегодня не выспался, — сообщил он Джордану. — Может быть, перенесем встречу на завтра?

Все согласились и ушли. Эмилио, молчавший большую часть времени, задержался.

— У тебя все в порядке? — спросил он, не веря в простой недосып.

— Мы с Кэти едем сегодня в клинику. И я должен убегать.

— Клиника семьи и брака?

Адам кивнул:

— Сегодня ей должны ввести эмбрионы.

— Я не думал, что это будет так скоро. Поздравляю.

— Это не значит, что все получится. Но Кэти молода, и врач считает, что у нас много шансов.

— Буду держать за вас пальцы. Кажется, не стоит спрашивать, волнуешься ли ты.

Адам держался всю неделю, но сегодня напряжение было слишком сильным.

— Заметно, да?

— Да кто бы на твоем месте не волновался? Ты делаешь великое дело.

Адам посмотрел на часы:

— Мне пора.

Эмилио пошел к двери, но на пороге задержался:

— Я еще вчера хотел тебя спросить. Вообще-то это не мое дело…

— Что именно?

— Видишь ли, у Ребекки был рак. И я подумал, не слишком ли большой риск? Ребенок может быть предрасположен… Это было и в моей семье. По отцовской линии.

— Я говорил со специалистом-генетиком, и он сказал, что риск минимален.

Эмилио усмехнулся:

— Значит, ты все предусмотрел. Я так и думал. Ну, успеха.

Как только он ушел, Адам взял свои вещи и помчался вниз, к парковочной площадке. Рис поехал за Кэти, поэтому он отправился в клинику в лимузине компании. Кэти ждала его в вестибюле. Она стояла у лифта, раскрасневшаяся от волнения. На ней опять был «девичий наряд». И вместо сапог она надела сандалии на плоской подошве.

Адам никогда никому не признался бы, но выглядела Кэти чертовски сексуально. И если бы она не была его свояченицей и суррогатной матерью, он мог бы положить конец своему трехлетнему воздержанию и пригласить ее пообедать.

Но Кэти была тем, кем была, и этим все сказано. Да и приняла бы она его приглашение? В ее стиле отказаться просто из принципа, чтобы позлить его.

— Ты опять приехала заранее? — спросил он, подходя к ней.

— Скажи спасибо Рису. Он боялся заторов.

Адам нажал кнопку второго этажа:

— Ты устроилась у меня дома?

— Да. Селия просто прелесть.

— Это верно.

— Знаешь, она тебя обожает. Тебе повезло.

Этого она могла и не говорить. Когда после смерти матери отец замкнулся в себе, Селия стала его единственным «родителем». Адам не мот себе представить, какова была бы его жизнь без нее.

— Ты совершенно спокоен, — заметила Кэти, когда они вышли из лифта. — А я, кажется, никогда так не волновалась.

Она пахла цветами и женщиной, но запах не был навязчивым. И Адаму захотелось спрятать лицо в ее волосах, спадавших ей на плечи, как шелковые ленты.

Шелковые ленты? Боже праведный! У него с головой не все ладно.

— Как ты можешь не волноваться? — Кэти явно не желала закрывать эту тему.

— Ну, немного я все-таки волнуюсь. Ты довольна?

— По тебе не скажешь. Наверное, ты здорово умеешь скрывать свои чувства.

— Это часть моих приемов.

Она посмотрела ему в лицо:

— Ты шутишь?

— Да, кажется. А что?

— Если ты умеешь шутить, значит, у тебя есть чувство юмора. А я и не подозревала.

Адам хотел изобразить на лице возмущение, но уголки его губ сами собой поднялись вверх. Кэти охнула:

— Смотри! Ты улыбаешься. Знаешь, с того дня, когда мы встретились в «Вестерн ойл», я ни разу не видела, чтобы ты улыбался. Я даже решила, что ты забыл, как это делается.

Адам невольно улыбнулся шире:

— Ну хорошо. Ты доказала свою правоту.

Кэти игриво стукнула его по руке:

— Смотри, поосторожнее. А то люди подумают, что ты способен чувствовать.

Она не догадывалась, что чувствовал Адам очень глубоко. Так глубоко, что это не приносило ему пользы. И вот куда это его завело…

Они подошли к отделению искусственного оплодотворения, и их немедленно провели в кабинет врача для консультации — на случай, если в последнюю минуту у них возникли какие-то вопросы.

После краткой беседы их провели в комнату, где Кэти переоделась в халат.

— Что ж, — сказал Адам, — увидимся после.

— После? — спросила она смущенно. — Я думала, ты захочешь наблюдать за процедурой.

— Я… боялся, что тебе будет неловко.

— Можешь считать меня старомодной, но я считаю, что отец должен присутствовать при зачатии своего ребенка. Даже если не он сам… ну… работает.