Светлана Чистякова - Юлька Страница 8

На Юле был одет светло-бежевый свитерок тонкой ангорки, с воротником под горло. На шее, на тонкой золотой цепочке, висел изящный кулончик. Из- под стола, торчали аккуратные ножки, обутые в мягкие сапожки, в тон свитеру. Маленькие ручки, сложены на столе, как на школьной парте. Тоненькие пальчики девушки, чуть подрагивали. Юля, явно волновалась.

— Какая хорошенькая девочка! — подумал Вяземский. — Просто прелесть! Совсем другое дело! А то вырядилась, вчера, как чучело.

Юля, в свою очередь, тоже разглядывала Вяземского.

… Высокий, почти метр девяносто. Черные, как смоль волосы, аккуратно уложены. Тонкие брови. Темно- карие, очень красивые глаза. Тонкий, греческий нос. На носу — стильные очки в изящной оправе. Гладко выбритые щеки и подбородок. Чувственный рот.

Стройная, спортивная фигура. Длинное кашемировое пальто расстегнуто. Дорогой костюм. Светлая рубашка в едва заметную полоску. Стильный галстук. На ногах — итальянские туфли, явно ручной работы. В руках — тонкий кейс. На левом запястье — золотой «Rolex». Красивые, ухоженные руки, длинные пальцы. На безымянном пальце левой руки — массивная печатка, с россыпью крохотных бриллиантов. Изысканный парфюм….

… Вяземский выглядел так, словно только что сошел с картинки модного журнала. Он произвел на девушку неизгладимое впечатление.

— Он красив, как древний Бог! — восхищенно подумала Юля.

— Доброе утро, Юля, — сказал Григорий, очаровательно улыбаясь. — Ты сегодня прекрасно выглядишь! Я зашел, чтобы извиниться перед тобой. Вчера, я вел себя, как трамвайный хам! Прости меня! Иногда, я бываю, просто несносен!

Мягкий, бархатный, невероятно чувственный голос мужчины, обволакивал Юлину душу, укутывая, словно в пушистое облако.

— Это вы меня простите, Григорий Петрович! — голосок девушки звенел от волнения как колокольчик. — Я вела себя отвратительно! — Юля покраснела и опустила глаза.

— Ну, что — мир? — Вяземский подошел к столу и протянул руку.

Юля подала свою.

Григорий взял её маленькую ладошку в свою теплую ладонь и осторожно пожал её.

— Ну, как в детстве — мирись, мирись и больше не дерись. А если будешь драться….

— Я больше не буду кусаться, — сконфуженно прошептала Юля.

— Вот и умница! Теперь, все хорошо, малыш! Теперь, мы с тобой будем друзьями! Я никому не позволю обидеть тебя! Договорились? Только, будь, пожалуйста, хорошей девочкой!..

— Договорились…

Григорий выпустил ладонь девушки.

— Ну, все. Давай, пока! Еще увидимся.

Он повернулся и вышел.

Юлька прижала ладошку, хранившую тепло Григория к пылающей щеке.

В эту минуту, ледяной панцирь, сковывающий сердце девушки, дал трещину, и, сквозь него, проклевывалось первое, робкое, доселе неведомое ей чувство. К нему. Григорию Петровичу Вяземскому…

7

Вяземский поднялся в свой кабинет. Там его уже ждал Кирилл.

— Опаздываете, господин президент! — сказал Казанцев, демонстративно, глядя на часы. — Где тебя носит, Вяз?

— Так, побывал кое — где, пообщался кое с кем, — загадочно ответил Гриша.

— Загадками говоришь….

Вошла Наташа.

Григорий Петрович, вам тут вчера билеты принесли на ледовое шоу. Вы заняты были на производстве, и я не успела их вовремя отдать. Извините.

— А! Спасибо, Наташа. Ничего страшного. — Григорий взял узкий конверт.

Наталья вышла.

— Казанова, хочешь сюрприз? — спросил Вяземский друга.

— Хочу.

— Одну минуту….

— Он вышел в приемную и что-то зашептал своей секретарше.

Затем, снова вошел, поставил кейс на стол, снял и убрал в гардероб пальто. Подошел к столу и, примостившись на краешек, уставился на дверь.

Минут через пять, раздался робкий стук.

— Войдите, — сказал Вяземский.

Дверь открылась и вошла девушка. Чуть выше среднего роста, стройная, изящная, в идеально сидящем свитерке и юбочке из шотландки. Зеленые лучистые глаза, сияли на красивом личике девушки. Пухлые губки украшала застенчивая улыбка.

— Ах! Какая куколка! — вырвался у Казановы восхищенный возглас.

Он вскочил и приблизился к девушке.

— Осторожно! Куколка кусается! — раздался за его спиной голос Григория.

Казанцев недоуменно обернулся.

— Не узнаешь? — поинтересовался Вяземский. — Это наша вчерашняя гостья. Познакомься.

— Юля?! — удивленно сказал Кирилл. — Это она?

Вяземский ухмыльнулся.

— Боже! Юлечка, да ты просто красавица! И зачем, скажи на милость, ты рядилась в эти ужасные тряпки и портила свое прелестное личико боевым раскрасом?! Привет! — он протянул Юле руку, — меня зовут…

— Я знаю, как вас зовут, Кирилл Сергеевич, — перебила его Юля.

— Ой, вот только давай без церемоний! Просто Кирилл. Когда меня называют по отчеству такие хорошенькие девушки, я чувствую себя дряхлым стариком. — Он тихонько пожал Юлины пальчики. — Ты не боишься меня?

— Нет. Вы очень симпатичный.

— Правильно! Мы с Григорием, никогда не обижаем красивых девушек. Мы их любим….

— Кирилл Сергеевич! — предостерегающе сказал Вяземский.

— А, что я такого сказал? — возмутился Казанова. — Я просто сказал, что мы никогда не сделаем ей ничего плохого!

— Юля, не слушай этого болтуна, — обратился Григорий к девушке. — Я позвал тебя, чтобы спросить — ты любишь фигурное катание?

— Очень! — прошептала Юля.

— А на ледовое шоу хочешь пойти? С нами. В смысле, со мной и Кириллом.

— С вами?! — Юлька внезапно испугалась. — Все-таки, перед ней стояли двое взрослых мужчин. Красивых, очень красивых, и очень опасных мужчин! Если они только захотят, они могут сделать с ней все что угодно!

— С вами? — снова повторила она. — Я… я не знаю. Меня дедушка не отпустит, — решила отказаться она, хотя на шоу, очень хотелось.

— Ну, Ефим Наумович не сможет отказать мне. Вот, сейчас, я возьму трубку и позвоню ему.

Он действительно позвонил в мастерскую Ростова и попросил пригласить к телефону Юлиного деда.

Пока Вяземский договаривался по телефону с Ефимом Наумовичем, Казанцев шепотом уговаривал девушку:

— Ну же, соглашайся, девочка! Поверь, с такой охраной как мы, тебе сам черт не страшен! Мы защитим тебя от всего на свете! А нас ты не бойся. Мы с Вяземским никогда не обижали маленьких, даже в детстве….

…. Прошло полгода. Буйный май раскрасил мир яркими красками.

Юля и Вяземский стали лучшими друзьями!

Юлька боготворила своего покровителя! Он был для неё кумиром и предметом её девичьих грез.

Гриша же обожал девчонку и считал её своей младшей сестрой. Он водил её в цирк и на концерты, в кино и на различные шоу. Вместе они ходили в кафе и рестораны. Он даже на дискотеку с ней пошел, хотя, после её посещения поклялся, больше там никогда не бывать.