Сьюзен Нэпьер - Избранница Фортуны Страница 8

Ответом была та же темная, угрожающая улыбка.

– У тебя красивая жена, Коул, – тихо сказал Фортуна. – И очень неугомонная. Будь начеку. Глядишь, в один прекрасный день кто-то захочет увести ее.

Издевательски поклонившись, он ретировался, оставив Финна в подозрительном недоумении.

– Что он нес?

– Не обращай внимания. Просто хотел сказать тебе гадость, – поспешила ответить Мэгги. – Он застал меня за разговором с Лори и отчитал.

– Надутая свинья, – выругался Финн. – Видишь, с кем приходится жить Лори?

– Потом он снова вспомнил о Мэгги. – Ты уверена, что это все? Вы оба выглядели такими взбудораженными…

– Это допрос? – огрызнулась Мэгги, чувствуя себя виноватой. – И с чего тебе вздумалось налетать на нас? Этой петушиной выходкой ты только восстановил Фортуну против себя. Я-то думала, что ты собираешься соблюдать максимум деликатности…

– Мне не понравилось, как он смотрел на тебя. Держись от него подальше, Мэгги. Мы с. Лори управимся сами. Это наша драка, и не думаю, что тебе следует чересчур вмешиваться.

– Ты сейчас говоришь его языком, – сухо заметила Мэгги, отметив про себя, что еще не встречала столь непохожих друг на друга людей. Финну крайне редко приходилось за что-то драться, тогда как Никлас Фортуна брал с боем все, что имел. – Ты хоть понимаешь, что, изображая ревнивого мужа, только усложнил ситуацию? Как он может поверить, что ты искренне любишь его дочь, если при этом стремишься сохранить права на меня?

Финн неохотно пожал плечами.

– Проклятье!.. Но, черт возьми, Мэгги, он так вел себя с тобой только для того, чтобы оскорбить меня… у него на лице было написано, что он без зазрения совести использует людей. Я не хочу, чтобы ты страдала из-за меня…

– Финн… – У Мэгги вдруг появилось неприятное подозрение. – Это же была просто игра, правда? Ты же не ревнуешь на самом деле? – Не хватало еще, чтобы Финн превратился в собаку на сене.

Финн нахмурился, но тут же его лицо осветилось обычной улыбкой.

– Может быть. Только не к Фортуне, а к его успеху. И так одна из женщин, которых я люблю, находится под его влиянием – не хватало, чтобы он и тебя подмял.

Мэгги с облегчением рассмеялась.

– Не беспокойся. Я уже большая девочка и, ты же знаешь, предпочитаю изысканных мужчин…

– Угу, именно это меня и беспокоит, – расстроенно признался Финн. Изысканным мужчинам ни разу еще не удавалось вогнать тебя в краску, как школьницу… даже в школьные годы. Флирт, которым ты занималась столько лет, не развил в тебе чувство самосохранения. Что, если ты нарвешься на мужчину, который не захочет легких отношений? И который примет твою репутацию за чистую монету? Ты понимаешь, какую репутацию приобрела в результате нашего брака? Сейчас ты защищена хотя бы моим именем, и я просто обязан сказать тебе, что после развода, потеряв мое имя, ты не потеряешь моей защиты.

– Спасибо, Финн, но я ведь могу и сохранить имя, – пригрозила Мэгги. – Ты ни разу не вмешивался в мою жизнь с тех пор, как мы поженились, и я была бы очень признательна, если бы ты продолжал в том же духе и после развода. В противном случае весь этот сброд решит, что ты занимаешься tenase a lrorl.

Это было бы нечестно по отношению к Лори и ко мне, хотя, несомненно, твоя репутация только укрепится…

Финн рассмеялся, и они сменили тему, но Мэгги прекрасно понимала, каким обоюдоострым мечом был их брак-пустышка. Она искренне радовалась за Финна, но, честно говоря, побаивалась предстоящей свободы и себя в роли одинокой женщины на современной либеральной сцене, особенно среди ее суетных сверстников и друзей. Во всяком случае, никто не должен узнать, каким блестящим фарсом был их брак… по крайней мере до тех пор, пока их великие деды не отойдут с миром.

Томас Ричи, адвокат Коулов, сказал один столько же, сколько все трое, сидевшие напротив. Разговор происходил на следующий день в обитом плюшем офисе с видом на Оклендский порт. Лори, якобы ушедшая за покупками на время обеденного перерыва в ювелирных мастерских «Фортуны», в священном ужасе слушала запуганную историю брака Коулов, а Финн с Мэгти мрачно взирали на кипу документов, извлеченных Томасом из папки. Предыдущим вечером Финн вынужден был смущенно признать, что совершенно запутался, пытаясь объяснить суть дела.

– В действительности все очень просто, – заметил Томас в краткой и выразительной манере, отточенной двадцатипятилетней практикой. В свое время он был удивлен, когда Финн и Мэгги обратились со своим делом к нему, поскольку, как известно, Коулы и Донованы не только в бизнесе, но и в юридической практике всегда обращались к конкурирующим фирмам. Потом он выслушал немало посулов и угроз от Патрика Донована и Маркхама Коула, настоятельно желавших получить информацию о внучке и внуке, но остался непреклонен. Вообще-то Мэгги подозревала, что ему доставляло большое удовольствие задирать нос перед двумя самыми могущественными людьми города… и перед их влиятельными юридическими конторами. Томас занимался своей практикой вместе с сыном и зятем на старомодный манер, и Мэгги подозревала также, что их необычный брак внес разнообразие в рутинные дела скромной конторы – Неплохой способ прекратить фамильную вражду, – согласилась Лори. – Но Финн не рассказывал мне, с чего все началось – Потому что этого на самом деле никто не знает, – ответил Томас. Считается, что замешана Жозефина, жена Патрика Донована, но это только слухи. Достоверно известно лишь то, что, проработав некоторое время совместно, Маркхам Коул и Патрик вдруг сильно повздорили. Они затеяли тяжбу о праве на владение магазином, который к тому времени уже стал весьма преуспевающим, и дед Финна выиграл дело. Магазин «Патрик и Маркхам» был немедленно переименован в «Магазин Маркхама». Донован обанкротился, но через несколько лет ему удалось открыть рядом с «Магазином Маркхама» «Магазин Донована», и их отчаянная конкуренция продолжается до сих пор.

Сегодня старики ненавидят друг друга не меньше, чем в день ссоры.

Соперничество сделало обоих богатыми, но со временем оно же стало подрывать доходность обеих компаний. Пока отец Финна работал в «Коул и K°», ему удавалось внедрять толику здравого смысла в Маркхама, но, когда он, вскоре после сорока, умер от сердечного приступа – вызванного, как утверждал Маркхам, каким-то мерзким подвохом Патрика, – старик снова откопал топор войны. Он не доверяет никому – даже Финну нелегко убедить деда, что он знает свое дело. Что до Патрика Донована, он всегда управлял компанией сам… Отец Мэгги смыслил в делах не больше, чем сама Мэгги.

Мэгги, ничуть не обидевшись, добавила:

– Беда в том, что у обоих патриархов вместо династий, которые они хотели основать, было только по одному сыну. Моя бабушка умерла при родах, а Финнова – во время эпидемии гриппа, когда его отцу было всего пять лет. А деды, одержимые идеей разорить врага, и не подумали жениться второй раз.