Сонда Тальбот - Маленькая леди Страница 8

– Вы – Джиллиан Маккинли? – уточнил Майлс. Девушка кивнула, развеяв его сомнения. Но он понял, что этот вопрос еще сильнее напугал ее. Майлс начал терять терпение. – Да что с вами такое? Почему вы бледнеете, как будто увидели чудовище?

– А чего вам надо? – вмешался паренек, сидевший рядом с ней. Очевидно, это и есть Малыш Гарри, дошло до Майлса. – Чего вы хотите от Джим?

Опять это дурацкое имя – Джим… Она же не парень, чтобы ее так называть…

– Это я и собираюсь объяснить… Джиллиан, – раздраженно ответил подростку Майлс. – Если она прекратит бледнеть и сползать под стол.

– Вы из полиции? – не унимался паренек. – Зачем вы пришли?

– О Господи! – взорвался Майлс. – Какая полиция! Я битый час нарезал круги по Тоск-стрит, чтобы найти ее, рассказать, что ее отец умер и оставил ей наследство. А я, между прочим, ее сводный кузен!

Джим высунулась из-под стола. Ее зеленые глаза расширились от удивления, а взгляд застыл на Майлсе.

– Кузен?! Отец?! Чтоб я сдохла! Парень, ты, наверное, спятил!

3

– А манеры у нее хуже, чем у годовалого ребенка… Полчаса я объяснял ей, кто я такой. Два часа пытался объяснить, на каких условиях дядя оставил завещание… Еще час уговаривал ее простить своего покойного отца и не отказываться от денег. И только через час она переварила всю эту информацию и сообщила мне, что сегодня примет решение. Итого: четыре с половиной часа, если не считать времени разъездов по Тоск-стрит и хождений по ее соседям… – Майлс устало посмотрел на своего друга, Богарда Гампшира, и развел руками. – Вот такие бывают сестры, Богард… От которых можно сойти с ума…

Богард, молодой человек с постоянным выражением брезгливости на лице, сдержанно улыбнулся Майлсу.

– За все нужно платить, – произнес он тоном проповедника. – И за то, что твой дядя был чудаком, и за то, что твоя сводная сестра не получила должного воспитания.

– Должного? О чем ты говоришь? Она не получила вовсе никакого воспитания… Если бы ты слышал, как она разговаривает… Это уму непостижимо… Она ругается, как сапожник, а жестикулирует так, что я боюсь сидеть с ней рядом, – вдруг ударит. Мне кажется, я и за год не сделаю из нее «леди». Дядя Патрик, по-моему, и близко не представлял себе, на что меня обрекает.

– А по-моему, представлял, – заметил Богард. – И сделал это специально, чтобы ты сразу отказался от своей части наследства.

– Брось, – отмахнулся Майлс. – Дядя был кем угодно, но не подлецом. Либо он был обо мне слишком высокого мнения, либо о Джиллиан или Джим – как она себя называет – у него самые поверхностные представления.

– Джим? – удивился Богард. – Но ведь это мужское имя!

– Сам знаю. Она говорит, что объединила имя и фамилию: Джиллиан Маккинли. Возьми первые буквы и получится…

– Джим. – Богард расхохотался. – Сообразительная девчонка… Думаю, ее обучение дастся тебе легко…

– Издеваешься? – огрызнулся Майлс. – А мне хочется завыть, как представлю, что она придет в мой дом, будет говорить на своей тарабарщине, трясти руками, чавкать за моим столом и ходить бог знает в чем… Хотя, – Майлс улыбнулся, вспомнив о том, что именно он «правит балом», – я ведь могу ее переодеть… Надо будет заняться этим в первую очередь. Если бы ты ее видел, Богард… Потертые джинсы, куртка, как у мальчишки, на пальце кольцо, черт знает из чего… И еще этот нелепый разноцветный шарф на шее. Пугало, настоящее пугало! Некрасиво, конечно, отзываться так о собственной кузине, но такого я еще никогда не видел!

– Пигмалион и Галатея, – полумечтательно-полуиронично произнес Богард. – Очевидно, твой дядя и впрямь был не от мира сего, если решил воплотить в жизнь «Пигмалиона». А ты, – лукаво усмехнулся он, – смотри, не влюбись в свою Галатею, как профессор Хиггинс…

– Кто-кто?

– Герой пьесы «Пигмалион».

– Все позабыл… – махнул рукой Майлс.

– А напрасно. Перечитай. Опыт такого рода тебе пригодится, – ехидно усмехнулся Богард.

– Все шутишь? – Майлс метнул на друга раздраженный взгляд. – А мне, между прочим, не до шуток… Я уже не знаю, на что надеяться. То ли на то, что эта девчонка решит отказаться от денег, то ли на то, что она согласится и приедет сюда… Конечно, я не хочу продолжать почетное занятие Вондерхэймов, но, если я упущу наследство дяди Патрика, так оно и будет…

– Не понимаю, – скривился Богард, – откуда такое нежелание пополнить ряды почетных адвокатов… У тебя есть для этого все: и образование, и имя отца, и положение в обществе, и ум, наконец… Ты мог бы защищать влиятельных людей и получать за это огромные деньги.

Майлс пожал плечами. Он мог бы объяснить, но едва ли Богард поймет его…

– Не знаю. Просто это занятие мне не по душе. Я с удовольствием занялся бы чем-нибудь другим, но чем именно, пока еще не знаю. Кстати, – поспешил Майлс сменить тему разговора. – Моя мать, как ни странно, поддержала эту затею.

– Какую?

– Заняться воспитанием кузины. Конечно, я отдаю себе отчет, что ее волнуют исключительно дядюшкины деньги… Но все равно, мне казалось, что она воспримет условия завещания в штыки.

– И что она сказала? – полюбопытствовал Богард.

– Что делать леди из уличной девчонки – не самая грязная работа.

– Так и выразилась – грязная?

– Так и выразилась. Пожелала мне удачи и обещала помочь, чем сможет. Сомневаюсь, что она чем-то поможет. Главное, чтобы не мешала, – улыбнулся Майлс. – Но то, что она не встала на дыбы из-за Джиллиан Маккинли, уже можно считать помощью.

– Деньги, друг мой, деньги, – с философским видом произнес Богард. – Ради них кто угодно будет молчать…

– Надеюсь, ты ошибаешься.

– Но я не ошибаюсь, и ты сам об этом знаешь.

Майлс понимал, что отчасти Богард прав. Его философия примитивна, но ее придерживается большинство людей. И сам он, Майлс Вондерхэйм, – не исключение. Если бы был исключением, то уже давно плюнул на это наследство… Однако он не мог сказать о себе, что ради денег готов на все… Впрочем, может быть, это очередная иллюзия, самообман? И в глубине души Майлс согласится на все, что угодно, лишь бы получить деньги, которые обеспечат ему привычную комфортную жизнь? Впрочем, тогда, наверное, он воспользовался бы громким именем отца и стал адвокатом. Но ведь не сделал же он этого до сих пор? А мог бы… Размышления Майлса прервал голос дворецкого Питера, доносившийся из холла:

– Мистер Вондерхэйм! Мистер Вондерхэйм! К нам ворвалась какая-то ненормальная! Она утверждает, что пришла к вам!

Майлс и Богард переглянулись.

– Ненормальная? – переспросил Майлс. – Наверное, это Джиллиан.

– Она все-таки решилась?

– Судя по всему, да. Пойдем, ты сам все увидишь…