Памела Робертс - Драгоценный дар Страница 8

Молодая женщина покачала головой и сделала рукой знак прощания. Габриэлла кивнула, что поняла, и удалилась. Вирджиния же проигнорировала виски, которое служанка продолжала подавать ежевечерне, как было принято при жизни Лайонела, хотя она терпеть его не могла и никогда не пила. Затем машинально направилась в столовую и уселась во главе длинного стола, за которым без труда могли разместиться двенадцать человек.

Она просидела так около сорока минут, изредка отщипывая кусочки хлеба, временами берясь за вилку и нож, но вскоре опуская их обратно, так и не донеся до рта, совершенно позабыв о еде. С того ужасного дня, когда очнулась в больничной палате и обнаружила, что не слышит и не может произнести ни слова, Вирджиния потеряла уже около двадцати фунтов. Впрочем, ее это мало беспокоило. Да и стоит ли тревожиться о фигуре тому, кого почти неизбежно ждет казнь? Временами ей даже казалось, что одна лишь смерть способна отворить дверь той камеры, в которую ее поместили без суда и следствия, — камеры вечной и бесконечной тишины…

Наконец она поняла, что все равно ничего не сможет съесть, и поднялась. Посмотрев на часы, узнала, что времени до утра остается не так много и ей необходимо безотлагательно приступать к выполнению данного Стэтсоном поручения.

Вирджиния Десмонд вернулась в библиотеку, разложила письменные принадлежности и начала составлять свой отчет.

Марк проснулся и резко сел на кровати, обводя спальню диким, ничего не понимающим взглядом. Сердце колотилось как бешеное, на лбу выступил холодный пот. Он все еще видел два полных безграничной муки глаза и слышал жалобный предсмертный визг щенка, которого только что сбил машиной.

Постепенно, по мере того как сознание прояснялось, звук таял, пока не исчез вовсе, но глаза так и продолжали стоять перед внутренним взором, не давая успокоиться и снова погрузиться в сон.

— Уф… Да что же это такое? — пробормотал он, спуская ноги с кровати и нащупывая тапочки.

Обувшись, Марк побрел в кухню, на ощупь нашарил ручку холодильника, потянул, сощурился от света и достал банку пива. Сделал одни большой глоток, другой, третий, выдохнул, провел рукой по влажному лбу.

— Вот чертовщина, — продолжил он беседу с самим собой. — Мог бы небось еще часа два спать, а то и больше. И надо же было такому присниться… — Марк протер глаза, посмотрел на часы: половина четвертого утра. — Ну естественно. И с чего это только подобная чушь в голову лезет? Как он, однако, бедняга, скулил и визжал… А глазищи какие!.. Жуть просто, до чего жалко его было. И ярко все так, словно на самом деле, а не во сне. Как он смотрел на меня, как смотрел…

Марк резко замолчал, залпом допил пиво и с силой швырнул банкой в стену — потому что вспомнил, где видел точно такой же взгляд, наполненный мукой и взывающий к нему о помощи. Так смотрела на него Вирджиния Десмонд, когда он прощался с ней накануне вечером. Убийца Десмонд…

— Я и пальцем не шевельну, пока не услышу мнения Торнтона, — с яростью произнес он. — Если Тед не скажет, что хотя бы на семьдесят пять процентов верит тому, что она напишет, то заявлю Эдди, чтобы шел к черту, и забуду обо всем этом.

— Нет, дорогой, не забудешь, ехидно заметил внутренний голос его второго «я». Скажешь себе, что метод Торнтона не принят в качестве официального, что он мог и заблуждаться, разрабатывая его, что пока вообще не существует практически ни одного стопроцентно достоверного метода, позволяющего определить степень правдивости письменных показаний.

— Если бы только она могла рассказать все!

— Да-да, именно, если бы могла… А почему это ты считаешь, что она не может? Потому что Эдди так сказал? А на чьи слова он полагается? Какого-нибудь продажного второсортного лекаря, готового за сотню-другую баксов подтвердить все, что душе угодно?

— Нет, не думаю, — вслух ответил он самому себе. — Такие глаза не могут лгать… Не могут. — Помолчал и с силой повторил: — Не могут!

Марк тяжело вздохнул, поднял ни в чем не повинную банку и выбросил ее, включил кофеварку и отправился в ванную приводить себя в порядок, понимая, что уснуть сегодня все равно больше не удастся.

Весь туалет занял у него около получаса, так что кофе как раз успел остыть до привычной температуры. Поспешно, даже не присаживаясь к столу, выпив две чашки крепкого и горького напитка с повышенным содержанием кофеина и, как обычно, поморщившись от отвращения, Марк приступил к самой тяжелой для него части ритуала сборов — одеванию. Чистые носки нашлись всего после пяти минут поисков — целых две пары. С рубашками дело обстояло хуже: запас чистых и глаженных, полученных в ближайшей прачечной два уик-энда назад, закончился еще позавчера. Он придирчиво обследовал три ранее надевавшихся, которые еще не успел вышвырнуть в корзину с грязным бельем, выбрал темно-зеленую, надел и внимательно осмотрел себя в зеркале.

— Н-да, грустное зрелище, подумал он. Погладить бы надо…

Мысль так и осталась мыслью, ибо в это мгновение раздался пронзительный звонок телефона.

— Черт бы вас всех побрал, и в такое время нет покоя! — энергично выругался Марк, схватил трубку и рявкнул: — Стэтсон слушает!

— Собирайся и приезжай немедленно. Адрес: 1243, Вест Рузвельт, — раздался раздраженный голос Рэндалла, заместителя начальника отдела убийств.

— Моя смена начинается в десять, — не менее раздраженно напомнил ему Стэтсон.

— Немедленно, — повторил Рэндалл и уже более спокойным тоном прибавил: — Скверное дело, Марк. Нам нужна твоя помощь. Пожалуйста, поторопись.

— Уже еду, — отозвался тот, уже не думая о состоянии своего гардероба.

Он натянул первые попавшиеся под руку брюки, не обращая внимания на то, что они тоже нуждаются в глажке, джемпер, схватил ветровку и выскочил из дома под противный моросящий дождь…

О своем обещании заехать к Вирджинии Десмонд он вспомнил лишь около полудня.

Служанка Габриэлла провела его в уже знакомую библиотеку и оставила наедине с хозяйкой, удалившись по ее безмолвному знаку куда-то в глубь дома.

Бледная, измученная бессонной ночью, но старающаяся держаться с достоинством Вирджиния подошла к Марку и протянула руку, затем жестом пригласила к столу, указала на включенный компьютер, сама присела к другому.

— Добрый день, детектив Стэтсон. Я написала, как вы просили, все, что помню о дне убийства.

— Прекрасно, миссис Десмонд. Я свяжусь с мистером Бернштейном, как только появятся результаты экспертизы. А сейчас прошу извинить, меня ждут срочные дела.

Вирджиния подняла огромные, окруженные темными кругами усталости глаза, внимательно посмотрела на него, вздохнула и опять застучала по клавишам: