Джулия Тиммон - Лицо любви Страница 8

Кристина энергично покачала головой, будто стараясь прогнать дурное видение. Верить Оливеру становилось все более сложно.

— А почему ты… не позвонил мне прежде, чем сел в автобус? — медленно спросила она. — Почему не предложил съездить с тобой? Я ведь сейчас не работаю.

Оливер кашлянул и нетерпеливо ответил:

— Я должен побыть наедине с собой, неужели ты не понимаешь? Я человек творческий, отдаю искусству, а по большому счету — людям, всего себя. Неужели не заслуживаю пары дней полного уединения?

Кристина пожала плечами, не зная, что говорить. В каждом слове да и в самом голосе Оливера, чувствовалась фальшь, и от невозможности доказать, что он лжет, у Кристины снова сжалось сердце.

— Я вернусь завтра, — торопливо повторил Оливер, явно мечтая поскорее закончить разговор.

— Завтра? — рассеянно переспросила она.

— Может, сегодня, — уже с нескрываемым раздражением сказал он. — Я ведь объяснил!

— Да… — Кристина закрыла глаза, задумываясь, почему на ее долю выпадает столько мучений. — Счастливо отдохнуть.

Она первой нажала на кнопку прерывания связи, но еще минут пять стояла с трубкой в руке и еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Потом набрала в легкие побольше воздуха, вспомнила, что должна бежать, представила улыбающегося Фредерика и, приободренная, поспешно вышла из квартиры.

Он уже ждал ее. Сидел за столиком у стены с выпуском «Нью-Йорк Таймс» в руках, но смотрел на вход поверх газетной страницы. При виде Кристины его лицо просияло. Когда она приблизилась, он встал и протянул руку.

— Здравствуй!

Кристина ответила ему улыбкой и в меру крепким рукопожатием.

— Что-то случилось? — спросил Фредерик.

Она изумленно округлила глаза. Маскировать чувства у нее всегда получалось с блеском — за редким исключением, как например, вчера. Входя в зал роскошного ресторана, она была уверена, что на ее лице не отражается неприятное впечатление от недавнего разговора с женихом. Неужели от нескончаемых бед она разучилась быть настоящей леди? Или просто Фредерик умел видеть сквозь светскую беспристрастность?

— Почему ты решил, что у меня что-то случилось? — спросила Кристина, когда они сели.

— Мне показалось, ты чем-то расстроена, — ответил Фредерик, слегка прищуриваясь и внимательнее всматриваясь в глаза бывшей одноклассницы.

Кристина негромко засмеялась.

— А вчера тебе так не показалось?

— Вчерашний день был для тебя вообще одним из худших, — с серьезным видом сказал Фредерик. — Я понял это, как только взглянул на тебя, даже еще не сообразив, что мы знакомы.

Кристина удивленно повела бровью.

— Все верно. Ты настоящий телепат.

— Нет. Просто умею угадывать чувства тех, кто мне не безразличен.

Он так вдумчиво это произнес, что от неожиданности и странного разлившегося по сердцу тепла у Кристины заалели щеки. Только этого не хватало, подумала она, пытаясь успокоиться. Он пошутил или не вложил в свои слова особого смысла, или сказал вообще первое, что пришло в голову. Надо срочно заговорить о чем-то другом. Но о чем?

— Заплатить за ланч позволь мне, — сказал Фредерик мягко и в то же время не терпящим возражений тоном.

— Нет, что ты! — сильнее смущаясь и опять пугаясь, что она утратила способность быть сдержанной взрослой дамой, воскликнула Кристина.

— Пожалуйста, не спорь, — невозмутимо попросил Фредерик. Его лицо внезапно озарилось приветливой улыбкой — той самой, которая вчера буквально покорила Кристину. — Мы так неожиданно встретились, и мне очень приятно сознавать, что я сижу сейчас в ресторане со знакомой из детства. К тому же я пригласил тебя не заблаговременно, как полагается, и чувствую себя немного виноватым.

— Ну что ты! У меня как раз было время собраться. В противном случае я просто не согласилась бы, — произнесла Кристина, с восторгом отмечая, что Фредерик чтит и ценит хорошие манеры. Оливер частенько о них забывал, что неизменно огорчало воспитанную в старых традициях Кристину.

Фредерик протянул вперед руку.

— Доставь мне такое удовольствие, прошу.

Кристина больше не сопротивлялась.

— Хорошо. — В ее голове мелькнула мысль, что неприкосновенный запас останется в целости, и с губ слетел неслышный вздох облегчения.

Пока они выбирали блюда, молчали. Потом вдруг разговорились с такой легкостью и увлечением, что Кристине показалось, она общалась с Фредериком Хейвордом все эти годы, причем прекрасно его знала и понимала, а он — ее.

— Если мне не изменяет память, ты тогда вообще уехал с родителями из Нью-Йорка, — вспомнила она.

— Да, в Австралию.

— В Австралию? — Кристина качнула головой. — Никогда не подумала бы.

Фредерик засмеялся певучим, ласкающим слух смехом.

— Почему?

— Говоришь ты совсем не по-австралийски. В смысле — с американским акцентом.

— Каждое лето, пока я учился в школе, приезжал в Нью-Йорк к бабушке с дедом. — На лицо Фредерика легла тень. — Бабушка умерла десять лет назад, а дед очень слаб… — Он тяжело вздохнул. — Боюсь, долго не протянет. Мы с ним огромные друзья, я все бы отдал, чтобы продлить его век, но, увы… — Он развел руками. — Время не проведешь: старику уже восемьдесят восемь.

Кристина посмотрела на него с сочувствием и любопытством. Взрослый, самостоятельный парень, а так сильно привязан к деду, подумала она. Оливер о своей бабушке вспоминает раз в год, и то лишь после того, как позвонит его мать и напомнит: у бабули, мол, день рождения, не забудь поздравить. Перед ее глазами возник образ собственных бабушки и деда — родителей отца. Оба, хоть порой и хворали, по счастью, были еще полны сил.

— Но не будем о грустном. — Фредерик снова заулыбался, и взгляд Кристины невольно задержался на его губах. Чувственные, как у Брэда Питта, часто растянуты в улыбке, но, бывает, и по-мужски плотно сжаты. Наверное, всегда теплые… Боже, что за мысли!

Испугавшись собственных раздумий, она потупила взгляд и принялась мешать вилкой зеленую спаржу. Есть, хоть выглядело все аппетитно и изысканно, почему-то не хотелось. Состояние было странное: грусть соседствовала в душе с предчувствием чего-то значительного и радужного.

— Знаешь, как я узнал тебя? — спросил вдруг Фредерик.

Кристина подняла глаза.

— По ямочке на щеке, — сообщил он. — Да-да, именно когда ты улыбнулась, я понял, что мы знакомы.

— Разве я улыбалась? — спросила Кристина, быстро воспроизводя в памяти события вчерашнего кошмарного дня.

— Весьма сдержанно, даже, я бы сказал, устало, но ты улыбнулась. — Фредерик приподнял руку. — И на меня вдруг будто пахнуло невинным детством — представляешь? Потом ты улыбнулась еще раз — когда уже была в поезде.