Грейс Грин - Летняя рапсодия [Сборник] Страница 8

— Ну да, ты всегда была книжным червем, — грубо прервал ее он. — Сидела, уткнувшись носом то в одну, то в другую книжку. Ты закончила школу в Пентиктоне?

— Я проучилась там год, потом Крессида отправила меня в пансион на острове Ванкувер. После окончания я поступила в УБК… И, прежде чем ты начнешь язвить, знай, что при этом я работала официанткой и платила за учебу сама.

— О, Университет Британской Колумбии! Значит, даже там ты сумела занять мое место.

— Твое место всегда было для тебя открыто, Люк, стоило тебе захотеть. — Она искоса взглянула на него и увидела, что Трой ухватил отца за выгоревшие от солнца волосы и с удовольствием дергает их.

— Ну а потом что? После УБК?

— Год я путешествовала по Европе. А когда вернулась домой, то получила место учительницы в школе Пентиктона.

— Когда же ты выйдешь снова на работу?

— Я не собираюсь возвращаться.

Он кинул на нее циничный взгляд.

— Ты уволилась с работы в надежде получить виноградники Изумрудной долины? Надеялась стать богатой бездельницей?

— Я уволилась, чтобы ухаживать за твоей бабушкой.

— А обратно тебя не могут принять?

— Ты что, совсем не в курсе того, что происходит в округе? Конечно, не могут. Когда я уволилась, то на мое место тут же набежала дюжина желающих.

— Значит, мы с тобой в одинаковой ситуации. Без работы, без перспектив… Слава Богу, хоть крыша над головой имеется. — Он свернул с дороги и пошел между рядами виноградных лоз, не оборачиваясь и не возобновляя разговора.

Уитни это вполне устраивало.

Время от времени Люк останавливался и осматривал лозу, вытягивая из земли корень, брал на ладонь немного сухой земли и задумчиво разминал ее пальцами или осматривал прогнувшиеся шпалеры.

Когда он в очередной раз остановился, Трой обернулся и сверху взглянул на Уитни. Она улыбнулась ему. Какой же он чудесный малыш! «Ку‑ку!» — тихонько, чтобы не услышал его отец, проворковала девушка. Мальчик улыбнулся в ответ и снова занялся волосами Люка.

Минут через десять Люк так внезапно повернулся, что Уитни чуть в него не впечаталась.

— Пошли обратно, — сказал он. — Я увидел достаточно.

— Я пойду вниз к озеру. — Ей хотелось побыть одной и все спокойно обдумать.

Трой широко зевнул.

— А малыша лучше уложить, — быстро продолжила она, опасаясь, как бы Люк не переменил своего решения и не потащился за ней. — Тебе хватает одеял? Если нет, то одеяла хранятся в большом шкафу наверху, рядом с…

— Мне не нужна карта поместья, Уитни. Я не заблужусь, — резко заявил он. — Я здесь родился. Я знаю все вдоль и поперек, в том числе и шкафы.

— Я приму это к сведению. Но тебе совершенно не обязательно грубить! Ты‑то здесь родился. А я никогда не собиралась здесь жить. Мне было двенадцать лет, и моего мнения никто не спрашивал. И, если хочешь знать, — она зло сверкнула глазами, — это было бы последним местом на земле, которое я бы выбрала! Ты был самым жестоким мальчишкой из всех, кого я знала, зацикленным на своей ревности и неуверенности в себе, и тебе всегда было наплевать на…

— Кажется, ты говорила, что нам следует постараться забыть прошлое!

Его ледяной голос подействовал на нее как пощечина.

Она метнулась мимо него и побежала вниз с холма между рядами винограда.

Хватит с нее! Она не может выносить этого человека рядом с собой! Нет, она не собирается ждать, когда Эдмунд Максвелл вернется из отпуска! После обеда она сама поедет в город, зайдет в его офис и попросит партнера Максвелла навести справки о финансах Люка.

Она попросит его позвонить кому надо и подождет результатов. И когда она получит ответ, которого ожидает: что Люк врет о своем пустом банковском счете, — тогда она вернется домой и предложит Люку выметаться.

И если он попросит подбросить его до ближайшей автобусной остановки, она с удовольствием это сделает.

Через десять минут она добралась до озера. В своем любимом тихом уголке, надежно защищенном от ветра, девушка уселась на траву и прислонилась спиной к стволу дерева. Она задумалась, но вовсе не о Люке Браннигене, а о его бабушке.

После похорон Крессиды к ней подошел доктор Джек Маккэй и сказал: «У нее были ужасные боли, Уитни. Радуйся, что она избавилась от страданий».

И лучшие подруги Крессиды, Амелия Питт и Марта Грей, тоже сказали, что все к лучшему. «Это ведь ни для кого не было неожиданностью, дорогая. Радуйся, что все наконец‑то закончилось. Тебе трудно пришлось последние месяцы».

Да, этот год выдался нелегким, но, несмотря на то что порой она уставала почти до смерти, проводя с Крессидой ночи, заполненные агонией, Уитни знала, что никогда не сможет порадоваться ее смерти. Она рада за Крессиду, но не за себя. Ей ужасно ее не хватает.

И только здесь, где никто не мог ее услышать или увидеть, кроме пары реполовов, нескольких диких уток на озере и одинокой черной белочки, только здесь она наконец‑то позволила себе разрыдаться.

Когда Уитни вернулась в дом, был уже полдень.

Во дворе стоял незнакомый пикап, и она недовольно поморщилась.

Посетители. Только этого ей не хватало! Но когда она решила обойти дом и воспользоваться черным входом, дверь главного входа распахнулась и из нее вышли двое: Люк и Дикси Мэй Бест.

При виде соблазнительной блондинки Уитни чуть не споткнулась. Да, она всегда знала, что Люк скор в подобных делах, но это уж чересчур!

К сожалению, они оба ее заметили, и, подавив вздох раздражения, Уитни сунула руки в карманы парки и зашагала им навстречу.

Дикси Мэй кокетливо смеялась, но, увидев Уитни, тут же посерьезнела.

— Мисс Маккензи, я вам очень сочувствую.

— Благодарю вас, Дикси.

— Ну, — блондиночка взглянула на свои наручные часики, — мне пора бежать, Люк. Здорово, что ты вернулся. Обязательно расскажу Пэтси.

— Пэтси Смит? Она тоже все еще здесь?

— Ну да. И Бет, и Лиз, и Рози Макджи, и… О, да вся наша старая компания: Лаура Логан, и близняшки Паттерсон, и… — она презрительно скривилась, — и даже Бегония Брайт.

— Старушка Бегония, — засмеялся Люк.

Дикси встряхнула головой, и ее густо накрашенные глаза блеснули.

— С ума сойти! Люк Бранниген стал папочкой!

Покачивая бедрами, туго обтянутыми ярко‑розовой мини‑юбкой, Дикси направилась к пикапу. Усевшись за руль, она опустила боковое стекло.

— Позвони мне, ладно? — крикнула она, отъезжая.

Пикап выпустил облако дыма и укатил, оставив Люка и Уитни одних. Напряжение между ними достигло предела.

— Пару дней ты мог бы и потерпеть, — с трудом сдерживаясь, сказала Уитни. — А потом бы и расслаблялся сколько угодно.