Дороже всех денег мира (СИ) - "Заблудившаяся мечтательница" Страница 8

Ноги вдруг подогнулись, и я едва не рухнула на пол. Благо, успела в последний момент схватиться за тумбочку, на которой стоял этот адовый аппарат, приносящий такие «благие» вести.

В голове крутилось множество вопросов: зачем он здесь? Почему пришёл? Что ему нужно? Как он узнал, где я живу? И почему пришёл именно сейчас, когда я совершенно одна и так беззащитна перед ним?

— Так что мне ему сказать? — словно сквозь толщу воды до меня донёсся голос Фёдора Анатольевича.

А действительно, что? Прогнать? Сказать, что я не хочу его видеть? Пусть приходит, когда его «невестушка» будет дома? Нет, это будет проявлением слабости. А я не могу показать ему свою слабость. Я сильная — я справлюсь.

— Пусть поднимается, — я с трудом узнала свой голос: настолько глухо и сипло он прозвучал.

Всё. Сейчас Влад будет здесь. Наедине со мной. В целой квартире только он и я…

Почему меня охватывает дрожь лишь при одной мысли об этом? Почему сердце ускоряет свой бег, грозя пробить рёбра? Что вообще за реакция на обычный, пусть и неожиданный визит? Или это не простой визит? Тогда что? Я же так с ума сойду от предположений, пока нежданный гость поднимется на нужный этаж!

Звонок в дверь отозвался вибрацией в груди, расходящейся по всему телу. Дыхание перехватило, и последний решающий шаг, оказался слишком трудным. Надо собраться. Взять себя в руки. Надо показать ему, что он в прошлом, что безразличен мне. Надо быть сильной… надо…

Все остальные «надо» вылетели из головы, стоило только открыть дверь и увидеть его. Снова. Такого далёкого и чужого, но как выяснилось, по-прежнему любимого…

— Привет, — Казаков вновь не улыбается — и мне почему-то до рези в глазах хочется обратного. — Впустишь?

Молча отхожу в сторону, незаметно кусая губы. Мне до дрожи в пальцах хочется коснуться его, проверить: реален ли этот мужчина, раз и навсегда завладевший моим сердцем или это всего лишь моё воображение разыгралось? Сжимаю похолодевшие пальцы в кулак и продолжаю хранить молчание. Это ведь он пришёл сюда, так пусть и говорит первым — объясняет причину своего прихода.

Но Влад также, как и я молчит. И смотрит. Смотрит на меня, переворачивая все внутренности наизнанку.

Дверь закрывается, отрезая все пути — и для него, и для меня.

Я не выдерживаю первой.

— Ланы нет дома, — как можно безразличней произношу, складывая руки на груди в защитном жесте.

— Я и не к ней пришёл. — Влад продолжает рассматривать меня так, словно не может насмотреться. Неотрывно. Слишком пристально. — А к тебе…

Его слова заставляют вздрогнуть, отступить назад, изумлённо глядя на Казакова. Бред. Это какой-то бред!

— Зачем? — голос в очередной раз подводит, дрожит. Следом приходит иррациональная злость. — Ты же вроде на Лане жениться собрался?! Вот и приходи, когда твоя будущая жена будет дома!

— Да плевать я хотел на твою сестру! — Казаков тоже повышает голос, внезапно оказываясь слишком близко. — Мне нужна только ты! Понимаешь?! Ты — и никто другой!

Влад хватает меня за плечи не давая возможности вырваться и сбежать, чтобы не слышать этих невыносимо жестоких слов! Слов, которые я хотела услышать давно… И даже не надеялась…

— Если я на ком женюсь, то только на тебе, слышишь? — выдыхает прямо в губы этот невозможный мужчина. — Я люблю тебя, Оксана. Всё это время любил. С ума сходил, думая, что ты и твой муж…. — он на мгновение прервался, с шумом выдохнув. — Ненавидел себя из-за того, что отпустил. Не мог смириться с тем, что ты добровольно решила принадлежать другому, пока не узнал истинную причину твоего поступка. Родная моя, как же я долго пытался стать достойным тебя, как много упустил времени из-за своей глупости и упёртости. Прости меня…

Его слова оглушали. Разрывали сердце на части и снова собирали его воедино, вдыхая жизнь и отбирая дыхание… Поцелуй обрушился точно лавина, смял мои губы, заставил подчиниться и сойти с ума окончательно.

Если всё это сон, то я не хочу, чтобы он заканчивался. Никогда. В тот момент, когда Влад целовал меня, мне было плевать на сестру, на Матвея и на целых семь лет разлуки и тоски. А когда Казаков подхватил на руки и прижал к стене, забираясь под подол домашнего платья — мне стало плевать совершенно на всё.

Я отдавалась ему со всей яростью и болью, которая жила со мной всё то время, пока его не было рядом. Влад отвечал не менее пылко, но в то же время был аккуратен, словно боялся причинить ещё большую боль. В любом случае это было сумасшествие, поглотившее нас полностью и без остатка. Мир растворился в наших стонах и движениях тел, а потом взорвался, рассыпался мириадами звёзд, осел туманом в голове. Это было нереально, невозможно и…неправильно.

— Что вообще происходит? — прошептала, глядя в потолок. Голос после криков-стонов ещё не восстановился, а туман в голове медленно рассеивался, принося с собой жестокую реальность происходящего. — Что мы наделали?

Я закрыла лицо руками, ощущая под ладонями влажные дорожки от слёз. И ведь даже не заметила, в какой именно момент начала плакать. Что-то совсем раскисла…

— Оксан, посмотри на меня, — Влад попытался отобрать от лица мои руки. Но мне было слишком стыдно и неловко, чтобы смотреть на него.

Да, я не обещала хранить верность Матвею, да и он тоже не гнушался хождениями налево, но мне всё равно было совестно за эту «супружескую измену». Всё же официально мы с ним муж и жена, а я… Я только что переспала с тем, кого всё ещё люблю.

— Вот же! — ругнулся Казаков, а после сокрушённо выдохнул, — я же хотел сперва поговорить с тобой, объясниться. Но не смог сдержаться. Оксан, прошу, не вини себя ни в чём. Всё, что сейчас случилось — это правильно. И так, как должно быть. Ты же сама это чувствуешь, хоть и противишься. Ведь и ты не смогла забыть меня, да?

Последнее предложение прозвучало тихо и с затаённой надеждой.

— Да… — просипела в ответ, всё же отводя ладони от лица и глядя прямо на Казакова. — Не смогла. И теперь не смогу. Я люблю тебя.

Пора бы это уже признать. Я действительно всё это время продолжала любить Влада. И именно поэтому не подпускала к себе других мужчин. Никого. Даже Матвея. Хотя он и не пытался пробраться ни в моё сердце, ни в мою постель.

Матвей… Как мне теперь рассказать ему? Как смотреть в глаза не сгорая от неловкости и стыда? Как же не вовремя проснулась совесть! Да и Лана…

Словно ушат ледяной воды на меня обрушилось осознание. И надо было в этот момент сказать Владу:

— И я люблю тебя. Безумно.

Только вместо тепла в душе родилась злость.

— Но ты ведь сделал предложение моей сестре! — взвилась я, подскакивая с кровати, где мы оказались в порыве страсти. Хотела и вовсе встать, чтобы оказаться как можно дальше от этого мужчины, но Влад перехватил, скрутив в два счёта, прижал брыкающуюся меня к себе.

— Нет никакого предложения. — Как-то умудрился прошептать мне на ухо, не получив при этом затылком в нос. — Я не собирался жениться на Лане. И тогда в ресторане сказал ей об этом.

Я даже замерла от столь неожиданной новости.

— Что? — спросила непонимающе.

— Я рассказал ей обо всём. И попросил помочь завоевать тебя снова.

Было обидно от того, что любимый человек раскрылся вперёд не мне, а сестре.

— К чему тогда весь этот спектакль со свадьбой?

Влад запечатлел поцелуй в висок и выдохнул.

— Мне же нужна была хоть какая-нибудь причина, чтобы встретиться с тобой. Увидеть и понять, есть ли у меня шанс. Всё же семь лет прошло, да и ты за это время так и не развелась с мужем. Я же думал, что ты полюбила его…

Я знала, что этого бы никогда не произошло, хотя бы потому, что Матвей, несмотря на всю свою развязность, уважал мой выбор. И уважал меня. Но всё равно не могла не спросить.

— А если бы я всё же любила его? Что тогда?

— Не знаю. — Казаков зарылся носом в мои волосы, продолжая нежно и крепко обнимать. — Наверное, отступил бы. Или продолжал бороться до тех пор, пока ты бы не полюбила меня снова или… возненавидела. — Объятия стали чуть крепче. — Но хорошо, что я ошибался насчёт твоих чувств к этому Матвею.