Кейт Хьюит - Нетронутая и неприрученная Страница 9

Ана сделала удар, а затем отошла в сторону, чтобы к игре приступил Витторио. Когда она проходила мимо него, он вдохнул запах ее кожи. Она не пользовалась духами, от нее пахло мылом и виноградом. Подобный запах обычно не ассоциировался у Витторио с женщиной.

Промазав, он выпрямился, отступая, чтобы Ана могла сделать очередной удар. Он встал к ней достаточно близко, чтобы как бы невзначай коснуться локтем ее груди. Ему хотелось увидеть ее реакцию. В ответ на его прикосновение Ана резко вздохнула. Витторио переступил с ноги на ногу, желая ослабить напряжение от внезапного вожделения.

Она девственница, он был уверен в этом. Нетронутая и неприрученная. И, несмотря на ужасную одежду, полное отсутствие женской хитрости, очарования и умения соблазнять, Витторио желал ее как женщину. Он хотел жениться на ней во что бы то ни стало.

Ана выиграла их поединок. Она знала, что должна чувствовать триумф от победы, но ей было как-то не по себе.

— Кажется, я должен признать поражение, — сказал Витторио, убирая кий. — Поздравляю! Ты меня предупреждала. Итак, — бодро прибавил он, — тебе необходимо несколько дней для того, чтобы подумать о моем деловом предложении?

Витторио, очевидно, не разделял ее сомнений.

— Несколько дней? — повторила Ана. — Витторио, я не думаю, что…

— Ты ведь не будешь принимать скоропалительных решений? — возразил он, отмахиваясь от ее возражений. Он прислонился к бильярдному столу, спокойно улыбаясь и скрестив на груди мускулистые руки. — В бизнесе так не принято, Ана.

— Возможно, я не хочу, чтобы мой брак был похож на деловую сделку, — ответила она немного натянутым тоном.

Взгляд Витторио упал на ее губы, и ей показалось, будто он прикасается к ней, хотя они стояли на некотором расстоянии друг от друга. Ее тело страстно откликнулось на воображаемые ласки.

— Я думаю, мы очень хорошо поладим, Ана, — тихо сказал Витторио. — Кстати, ты только что разбила меня в пух и прах. Игра окончена, мы могли бы пожать друг другу руки.

Ана машинально протянула ему руку, не обращая внимания на небольшое разочарование, которое испытала, услышав его предложение. В течение многих лет она заключала деловые соглашения и вела себя в мужском мире бизнеса как мужчина. Это имело смысл прежде. Это имеет смысл сейчас.

— Я сказал, что мы могли бы пожать друг другу руки, — заговорил Витторио мягким, почти томным голосом, в котором слышалась насмешливость. — Я не сказал, что мы хотели бы это сделать.

Его глаза блестели, когда он наклонился вперед, и она вдохнула мускусный запах его тела.

— Почему бы нам не поцеловаться? — спросил он.

— Поцеловаться? — тупо повторила Ана, будто не понимая ни слова. — Я так дела не делаю, Витторио.

— Но наше дело несколько необычное, не так ли? И мы, возможно, должны убедиться в том, что сумеем договориться. Нам следует выяснить, — прибавил он мягким и опасным тоном, — влечет ли нас друг к другу.

В очередной раз его слова пробудили в ней трепет, волнение и пьянящую надежду. Неужели он действительно намекает на то, что она может его привлекать?

— Я не думаю, что это хорошая идея, — упрямо сказала Ана, услышав тоску в собственном голосе. И все из-за Витторио.

Он улыбнулся. Хотя он не двигался и по-прежнему стоял, прислонившись к бильярдному столу и скрестив руки на груди, он источал умопомрачительную притягательность. Ана уже принялась воображать, как он подходит к ней, берет на руки, и… «Ради всего святого, я прочла слишком много сентиментальных романов!»

— Я думаю, это очень хорошая идея.

— Ты не хочешь меня поцеловать, — сказала она, словно констатируя факт.

Тем не менее, даже говоря эти слова, она не могла не ощущать, как Витторио на нее смотрит. На этот раз его губы не были насмешливо и пренебрежительно изогнуты. Его глаза потемнели, зрачки расширились, а щеки порозовели. Ана чувствовала, как тоже краснеет, как ее тело горит от вожделения.

— О, но я хочу, — пробормотал он, и Ана поняла, как сильно желает, чтобы он ее поцеловал.

— Ладно, — сказала она, едва заметно улыбаясь.

Ее сердце глухо колотилось, когда она шагнула к нему навстречу.

Его губы почти касались ее рта, когда Витторио прошептал:

— Когда ты решаешь что-то сделать, ты делаешь это от всей души. Мне это нравится.

— Да, ты прав, — ответила Ана и поцеловала его в губы.

Мастером по части поцелуев ее нельзя было назвать. В этом вопросе у нее было слишком мало опыта. Поэтому она просто прижалась губами ко рту Витторио и почувствовала себя дурой.

Затем Витторио разомкнул губы, и Ана задалась вопросом, что он намерен сделать дальше. Однако через секунду все мысли улетучились из ее головы, когда он скользнул языком в ее рот. Против воли Ана вцепилась пальцами в его рубашку и притянула его к себе. Их бедра соприкоснулись, и она ощутила, как сильно он возбужден. Значит, он действительно хотел ее поцеловать.

Осознание этого взволновало ее еще сильнее. Руки Аны скользнули вниз, она обхватила пальцами ягодицы Витторио и притянула его ближе к себе. Он глотнул воздух и простонал у ее губ, а она довольно улыбнулась.

Поцелуй прервался слишком быстро, как ей показалось. Ана шагнула назад и прижала пальцы к припухшим губам.

— Ну… — выдавила она, ей по-прежнему было трудно мыслить связно. Потом она посмотрела на Витторио и увидела, что он самодовольно улыбается.

— Я думаю, мы почти урегулировали наше дело, не правда ли?

— Ничего мы не урегулировали, — резко ответила Ана. Она не собиралась так легко соглашаться на брак из-за одного-единственного поцелуя, пусть и восхитительного. — Ты сказал, у меня есть несколько дней для того, чтобы принять решение.

— По крайней мере, ты согласилась подумать над моим предложением, — ответил Витторио.

Ана ничего не ответила, понимая, как он сейчас радуется в душе тому, что сумел свести ее с ума своим поцелуем. Витторио выглядел так, словно их поцелуй его оживил. Вероятно, у нее разыгралось воображение. Ну да, на мгновение он почувствовал к ней влечение, но, пожалуй, любой мужчина отреагирует точно так же, если женщина бросится ему на шею и поцелует.

Однако Роберто остался холоден даже тогда, когда она пыталась его соблазнить. Он остался равнодушным и неотзывчивым, как статуя из холодного мрамора. Когда Ана его поцеловала и прижалась к нему всем телом, Роберто сделал шаг назад и сказал тоном глубоко оскорбленного человека:

— Ана, я никогда не думал о тебе в таком ключе. — Помолчав, он произнес убийственные слова: — Разве я мог воспринимать тебя как женщину?