Люси Монро - Медовые поцелуи Страница 9

Затем она решила почитать любовные романы. Они были гораздо лучше предыдущей книги, потому что объясняли связь между физическими и психологическими симптомами. Романы также помогли ей понять, как называется то, что она чувствовала.

Она была влюблена.

Безнадежно. По уши. И, наверное, больше никогда не будет так любить.

Амир пошевелился во сне, и Грейс легонько погладила его по плечу. Ей было так хорошо. Она закрыла глаза и подумала о том, что ее ожидают впереди долгие годы одиночества. Она знала, что они придут… Амир уже постепенно дистанцировался от нее. Ведь когда-нибудь она перестанет быть его другом и даже личным помощником?

Отогнав от себя горькие мысли, Грей вдохнула его запах, прислушиваясь к биению его сердца. Если бы только этот момент мог длиться вечность!

Он снова пошевелился, и рука его опустилась на ее бедро. Это ощущение было таким приятным. Понимает ли он, что она здесь, в его объятиях? Конечно, нет, ведь только в ее фантазии может такое быть. И если она тоже прикоснется к нему так, как ей всегда хотелось, ей может стать очень стыдно.

Грейс осторожно отодвинулась от него, переместившись полностью на свое сиденье. Она оперлась рукой на подлокотник, который оказался таким холодным. Одиночество было уделом ее жизни, и оно окружило ее, как погребальный саван.

Амир проснулся, выспавшийся и бодрый, как всегда. Грейс все еще спала рядом с ним, прислонив голову к иллюминатору. Ему показалось, что это не совсем удобно, поэтому он тихонько подвинул ее, положив под голову маленькую подушку.

Он отрицательно покачал головой стюарду, который знаком спросил его, не надо ли включить освещение в салоне. До приземления оставалось сорок пять минут, и Амир посчитал, что Грейс надо выспаться.

Через пятнадцать минут он разрешил включить свет и заказал чай для Грейс и кофе – для себя.

Аромат свежезаваренной чая проник в ноздри Грейс, она поморщилась, ее веки затрепетали… и открылись. Она улыбнулась, еще полностью не проснувшись, и в глазах промелькнуло чувство, которому он не мог дать название, да и не хотел.

– Привет, Амир.

– Привет!

Она выпрямилась на сиденье, на щеке ее алел след от подушки.

– Я долго спала?

– Несколько часов, но я тоже поспал в это время.

– Я знаю.

Она неожиданно покраснела. Амир нахмурился.

– Что-то не так?

– Все в порядке, но чашка горячего чая не помешает, – сказала она, натянуто улыбнувшись.

– Я попросил стюарда приготовить его.

– Спасибо.

– Я должен о тебе заботиться, ты мне принадлежишь.

Она рассмеялась, хотя в глазах ее сквозила печаль, причину которой он не мог понять.

– Ведь сейчас не средние века, Амир. Работник шейха – не его собственность. Я тебе не принадлежу.

Он не согласился с нею, но не захотел спорить.

Грейс последовала за Амиром в малую столовую дворца в Зорхе. Хотя эта столовая и предназначалась лишь для членов королевской семьи и их ближайших друзей, ее нельзя было назвать скромной, она была роскошно обставлена, пол был сделан из тикового дерева, посредине стоял большой мраморный стол.

Стол был круглым, потому что, как любил повторять король Фарук, когда собираются члены семьи, никто не должен сидеть во главе стола.

Грейс всегда испытывала симпатию к королевскому старейшине. В некоторой степени он напоминал ей ее собственного отца – мужчину, который также был во всех смыслах главой семьи.

Ее отец понимал, как несчастна была Грейс в своем маленьком городке, где она выросла. Он буквально заставил ее поехать в город и поступить на бизнес-курсы. Она была очень стеснительной девочкой и противилась этому, как могла. Но отец настоял на своем, и позже она была ему очень благодарна за это.

Ее мать была гораздо более эмоциональной. Когда она впервые увидела Грейс после того, как та стала работать у Амира, она расплакалась. От счастья. Мать сказала, что впервые видит Грейс уверенной в себе.

Грейс не знала, почему она была таким застенчивым ребенком. Ростом она всегда была выше других детей, а в последние два года в школе – даже выше мальчиков. А ее рыжие пышные волосы, которые невозможно было укротить, всегда выделяли ее из толпы. Может быть, оттого, что она была вторым ребенком в семье, где было восемь детей? Она никогда не чувствовала себя маленькой и никогда не считала себя какой-то особенной.

Ее сестры и братья были талантливы в различных сферах, но пока Грейс не встретила Амира, она не знала, что тоже имеет талант. Координировать работу принца и его личную жизнь было не так-то просто, как могло показаться па первый взгляд. Всего одна ошибка – и могли быть потеряны миллионы долларов, или правительство проявило бы недовольство. Поэтому она не делала ошибок.

Мысли Грейс прервались, когда она вошла в столовую и уселась рядом с матерью Амира.

Королева Адара улыбнулась.

– Как приятно снова видеть тебя, Грейс.

– Спасибо, ваше величество. Я счастлива, что снова нахожусь в Зорхе.

– Рада слышать от тебя эти слова. Амир любит свой дом.

Грейс позволила официанту положить льняную салфетку на свои колени.

– Жаль, что он не может жить здесь все время.

Адара кивнула.

– Мой муж мудро рассудил, что если его сыновья будут оставаться дома, они не смогут добиться успехов.

– И оттого, что Амир – младший сын, его надолго выслали в другую страну?

Грейс сама не поняла, откуда возник у нее этот вопрос.

Она совершенно не хотела обидеть королеву. Она просто знала, что Амиру хотелось бы жить в этой пустынной стране, среди своих людей, а не в Нью-Йорке.

Но королева, казалось, не обиделась. Она с одобрением взглянула на Грейс.

– Ему повезло, что у него такая преданная помощница.

– И мне тоже повезло. Я люблю свою работу. – Только последнее поручение босса вызывало в ней отвращение.

Королева подалась вперед и пожала руку Грейс, лежавшую на столе.

Амир оторвался от беседы с отцом, удивленно вскинув брови.

– Что вы замышляете?

Грейс поняла, что он опасается огласки своего тайного плана относительно поиска жены, и быстро разуверила его:

– Мы просто говорили, как ты любишь здесь бывать.

– Грейс сожалеет о том, что ты не можешь постоянно жить дома, – добавила королева.

Амир, казалось, был обескуражен.

– Ты не должна печалиться об этом. Ведь ты знаешь, что я преуспеваю в Нью-Йорке.

– Да, конечно, но ты хотел бы жить здесь.

– Я не смог бы столь успешно представлять за рубежом деловые интересы моей семьи.

Грейс была не согласна с ним, но не хотела спорить в присутствии его родителей. Но прежде, чем она нашла подходящие слова, заговорил король.

– Так распорядилась жизнь, – сказал он с твердостью, которая много говорила о будущем его младшего сына.