Арлин Джеймс - Не знаешь, что найдешь... Страница 9

Леон кашлянул и прислонился к стене, скрестив руки на груди.

– Ну, как?

Кэсси оставила мысли о новом интерьере и улыбнулась Леону.

– Не намного меньше, чем отцовский дом, – сказала она. – И побольше того, который был у нас с Джозом. Но ваш дом гораздо крепче. Кирпичный, да?

– Да, мэм. Правда, далеко не новый. Парень, у которого я его купил, сказал, что он построен в двадцатых годах. Позже были достроены кухня и ванная, переделаны полы. Я установил электрогенератор и включаю его по вечерам, когда хочу послушать стерео, или почитать, или... занятий здесь не так уж много, – тихо признался он, потирая шею.

– Это хорошо, – заметила Кэсси, кивнув головой. – По правде говоря, я рано ложусь спать. По крайней мере сегодня вечером усну рано.

– О, понимаю. Вы, должно быть, еле держитесь на ногах. Послушайте, мне нужно поработать, а вы могли бы прилечь. Если проголодаетесь, в холодной кладовке есть еда.

– А что, если я вначале приму ванну? – спросила она с надеждой в голосе.

Леон извинился за отсутствие горячей воды и уверил Кэсси, что вода будет не слишком холодной. Потом он показал ей, где взять чистые полотенца, и упомянул, что на заднем крыльце есть стиральная машина, – на случай, если ей захочется постирать. Ничего, она постирает руками, торопливо сказала Кэсси. А выстиранное белье можно повесить на веревку за домом, на такой жаре все высохнет через час.

Кэсси стала разбирать свои вещи, откладывая кое-какие, чтобы переодеться. Леон в это время быстро облачился в рабочую одежду: выцветшие джинсы, ботинки, бывшие когда-то черными, выношенная рубашка и соломенная шляпа с широкими полями. Он сказал Кэсси, что вернется к вечеру и приготовит ужин, и наотрез отказался от ее предложения помочь ему.

– У вас еще будет для этого время, – уверил он ее, – когда вы отдохнете и оглядитесь. – Он засунул в задний карман брюк видавшие виды замшевые перчатки, поднял воротник и вышел, оставив ее смывать с себя дорожную пыль.

Ванная появилась в этом доме явно лет пятьдесят тому назад. Стены были оштукатурены совсем иначе, чем весь остальной дом, деревянные пол и потолок. Старая ванна с потрескавшейся эмалью стояла на ножках, похожих на лапы с когтями. Рядом находилась раковина. На унитазе было крашеное деревянное сиденье, а над ним, у стены, бачок с цепью.

Кэсси положила одежду на крышку туалета, достала из шкафчика полотенце и мочалку, заткнула сток резиновой пробкой и включила кран. Вначале вода показалась немного ржавой, но вскоре уже текла чистой струей. Кэсси закрыла дверь, пожалев, что в ней нет замка, и разделась. Впрочем, она чувствовала себя в безопасности. Леона дома не было, а даже если бы и был, он не вошел бы сюда. Она не сомневалась в этом. Держа в руке небольшую бутылочку детского шампуня, который она захватила из дома, и кусок мыла, обнаруженный на раковине, Кэсси забралась в ванну. Вода была все-таки холодной. Будь день попрохладнее, она бы сейчас дрожала, но сегодня было еще терпимо. Кэсси осторожно опустилась в воду, давая себе время привыкнуть к ней, а потом легла, намочила волосы и стала мыть их под краном. После этого помылась сама. Вода уже казалась теплой. Лежа в ванне, Кэсси откинула голову на край и закрыла глаза...

Леон разбудил ее спустя несколько часов, стуча в дверь:

– Кэсси, вы здесь?

Она встрепенулась, села, и кожа ее тут же покрылась мурашками.

– Да, я... Сколько времени? – спросила она, потянувшись за полотенцем.

За дверью голос Леона звучал приглушенно. Оказалось, уже далеко за полдень.

– Выбирайтесь из воды, пока вы совсем не растворились!

Она обернула вокруг себя полотенце. Волосы высохли, но расчесать их было нечем.

– Я... сейчас выйду. Я заснула.

Кэсси услышала, как Леон засмеялся.

– Кажется, для вас это привычное дело.

Она быстро вытерлась и начала одеваться: белье, джинсы и майка.

– Это все поездка. Я устала гораздо сильнее, чем предполагала.

– Если вы уже оделись, дайте мне, пожалуйста, полотенце, – попросил он.

– Полотенце? – Она вынула одно из шкафчика и открыла дверь в маленький закуток за кухней.

Леон уже переоделся. На нем были чистые джинсы без ремня, белая рубашка, рыжевато-коричневые сапоги. Волосы были мокрыми, и вода с них капала ему на плечи. Он улыбнулся.

– Я вымылся рядом с водяной мельницей. Обычное дело. Сразу же чувствуешь себя посвежевшим, и нет опасности заснуть. Хотя я помню времена, когда мог спать стоя, и это чистая правда.

Кэсси неожиданно представила себе Леона, стоящего обнаженным под душем. Должно быть, это как-то отразилось на ее лице, потому что Леон приподнял бровь и вскинул голову. Она ощутила, как краска заливает ей щеки, и постаралась скрыть свои чувства. Теребя волосы, она сказала:

– Совсем высохли, теперь их не расчешешь. Придется снова намочить.

Леон оглядел ее.

– У вас очень красивые волосы, – тихо проговорил он, – даже когда взъерошены.

– Вы так думаете? – удивилась Кэсси.

– А вы так не думаете?

Нет, она так не думала.

– Ничего особенного. Обыкновенные волосы.

Леон протянул руку и пальцем коснулся пряди.

– Вовсе нет. Они как шелк: блестящие и мягкие.

Он заглянул Кэсси в глаза, и сердце ее учащенно забилось, а во рту пересохло. Она сделала глубокий вдох и облизала губы. Он отшатнулся и, отдернув ладонь, прижал ее к груди, как будто защищаясь от удара.

– Боже праведный! Женщина! – воскликнул он, глядя на ее губы, и протянул к ней руки.

От неожиданности растерявшись, Кэсси невольно тоже вскинула руки и подалась к нему. Полотенце упало. Впрочем, она понимала, что происходит, и не противилась этому. Он прижал ее к себе и обнял. Она вскинула на него глаза. Его губы жаждали поцелуя. Страсть в его глазах постепенно превратилась в нежность и стала чем-то настолько сладостным, что Кэсси почувствовала, как слезы наворачиваются у нее на глаза. Сейчас он держал ее в своих объятиях уже не так крепко, и она, поднявшись на цыпочки, обвила руками его плечи. Он улыбнулся ей. Его лицо было совсем рядом. Он немного приподнял ей подбородок, и губы пылко коснулись ее губ. Конечно, Леон не похож на Джоза, и поцелуй получился совсем другим, но все-таки он чем-то его напоминает. И у того, и у другого в поцелуе была любовь и нежность. Леон откинулся назад и посмотрел на Кэсси. Она не стала объяснять причину слез, заблестевших у нее в глазах, а он и не требовал никакого объяснения. Коснувшись ее волос, он откинул ей голову. На этот раз он поцеловал так, что язык его проник в рот. Кэсси обдало жаром, который медленно растекался по всему телу до тех пор, пока она не почувствовала, что внутри у нее все тает.