Лейн Сорейя - Влюблен и верен Страница 9

— Папа?

Даниэль не успел еще выбраться из постели, когда до него донесся голосок Габи. Улыбаясь, она появилась в двери со спутанными волосами и любимым плюшевым Банни в руках.

— С днем рождения, дорогая!

Габи тихо подошла, посмотрела на него, потом на Пенни, а затем снова на него. Интересно, о чем она думала? Пенни села в кровати. Похоже, они ее разбудили.

— Габи? — спросила Пенни, быстро моргая, пытаясь проснуться.

Даниэль сел на кровать, поверх одеяла.

— Забирайся. — Он похлопал рукой по одеялу между ним и Пенни.

Габи не нужно было просить дважды. Девочка залезла на кровать и устроилась между подушками.

Даниэль старался не смотреть, как Пенни пробежала рукой по волосам, пытаясь привести их в порядок. Но он не мог не заметить улыбку на ее лице, когда Габи коснулась руки мамы.

— Правда, что мой день рождения сегодня? — спросила она, как будто сомневаясь.

Даниэль рассмеялся и наклонился, чтобы чмокнуть дочку в щеку:

— Конечно, малышка! — Он взглянул на жену поверх головы дочери, и они оба рассмеялись. — И до меня дошли слухи — возможно, ты захочешь получить несколько подарков?

— Да! — воскликнула Габи.

Он отвернулся, чтобы не смотреть, как Пенни накидывает пеньюар, не желая видеть ее обнаженной кожи или даже думать о том, что они спали в одной постели.

Даниэль перекатился по кровати и, протянув руку, достал из-под нее несколько небольших, красиво упакованных в разноцветные обертки подарков.

— Вот. — Держа их так, чтобы малышка не могла дотянуться, он наблюдал за ее взволнованным лицом. — Это тебе. С днем рождения, Габи!

Она с нетерпением схватила подарки, тут же срывая упаковку с одного из них.

— Я пойду готовить завтрак, — сказал Даниэль, соскальзывая с постели. — Вы открывайте подарки с мамой, а я скоро вернусь.

Габи едва посмотрела в сторону отца. Встретив взгляд Пенни, Даниэль улыбнулся, надеясь, что жена оценит его старания. Вчера так много всего произошло, и они не успели поговорить о подарках.

Смех и радостная болтовня Габи слышались за его спиной, когда он торопливо шагал к гаражу. Он так хотел быть рядом с дочкой, когда та увидит главный сюрприз.

Пенни крепко обняла малышку, вдыхая сладкий запах ее волос. Оберточная бумага была раскидана по всей кровати, а Габи увлеченно рассматривала новые вещи.

— У меня есть еще кое-что для тебя. — Пенни взяла небольшой яркий пакет, который накануне она положила рядом с кроватью.

Она купила подарок по дороге домой.

— Что это? — Габи осторожно потрогала квадратную коробочку. — Что может быть таким маленьким?

— Открой и увидишь.

Габи не стала рвать розовую бумагу, а потянула за серебряный бантик и развязала ленту. Совсем как взрослая, она чувствовала, что внутри нечто особенное.

Широко открытыми глазами она посмотрела на мать, прежде чем открыть упаковку и посмотреть на подарок.

— Это браслет с амулетами, — сказала Пенни, вынимая его из коробки и надевая на запястье Габи. — Сейчас их на нем пять. В каждый день твоего рождения и на Рождество я буду добавлять по одному.

Габи разглядывала брелоки на своем запястье:

— Спасибо, мама.

Пенни прижала малышку к себе еще сильнее, стараясь не заплакать.

Ее собственная мать подарила такой браслет Пенни, когда ей было десять, и она собиралась сделать то же самое с тех пор, как Габи родилась. Конечно, девочка еще слишком мала для такого подарка. Но сейчас это не имело значения. Когда Пенни скучала по матери больше, чем обычно, она надевала свой браслет на запястье…

— Барабанная дробь, пожалуйста! — раздался из-за двери веселый голос Даниэля.

Габи вскочила на ноги и запрыгала на кровати, как на батуте. Малышка от удивления открыла рот, когда ее отец вкатил в комнату новый розовый велосипед с развевающейся ленточкой на руле.

Габи завизжала от радости.

— С днем рождения, Гэб. Это от меня и твоей мамы.

Девочка спрыгнула с кровати и схватила руль так, словно больше никогда не собиралась его отпускать:

— Можно покататься?

Даниэль поднял брови.

— Может быть, стоит одеться сначала и вынести велосипед на улицу? — предложила Пенни.

— И к тому же тебе необходимо получить свой новый розовый шлем, — добавил Даниэль.

Габи побежала искать шлем, оставив Даниэля с велосипедом.

— Это действительно потрясающий подарок, Дэнни, — сказала Пенни.

Как только его ласкательное имя слетело с ее губ, Пенни почувствовала, как краска залила ей лицо. Как бы то ни было, сидеть на кровати в спальне и называть его Дэнни казалось слишком интимным.

— Могу я предложить тебе завтрак? — спросил он.

Пенни собрала раскиданную вокруг себя бумагу.

— Это было бы здорово, — призналась она честно.

— Вафли ты все еще любишь?

Она закрыла глаза:

— Да.

Даниэль готовил вафли для нее каждое воскресенье — с тех пор как они поженились. Каждый раз, когда они проводили выходные дни вместе…

— Помнишь первый раз, когда я сделал тебе вафли? — спросил он низким голосом.

Пенни кивнула, изо всех сил стараясь не улыбнуться.

Конечно, она помнила. Как она могла забыть?

— Это было первое утро, когда мы проснулись вместе. Я ждала в постели, пока ты бегал в магазин.

Даниэль прислонился к стене, не отрывая глаз от Пенни.

Он вспоминал, лаская ее взглядом. В его лице было столько искренности и тепла, что она не могла отвернуться.

— Я приготовил вафли с кленовым сиропом.

— С клубникой, дыней и голубикой, — закончила она, слишком увлеченная воспоминаниями.

— Мы пили кофе, сидя на солнце и болтая обо всем и ни о чем.

Пенни не знала, что сказать. И куда спрятать глаза.

Даниэль по-прежнему наблюдал за женой. Его глаза выражали столько чувств, что предательская нервная дрожь пробежала по ее коже.

— Вы идете? — крикнула Габи из гостиной.

Они продолжали молча смотреть друга на друга, пока Даниэль не ответил дочери:

— Да, через секунду, милая.

Пенни теребила в пальцах лист оберточной бумаги. Казалось, в комнате не хватало воздуха для них обоих.

— Нам надо идти, — сказала она.

Даниэль помедлил, прежде чем, вздохнув, поднял велосипед:

— Да. — Даниэль направился было к двери, но остановился. — У нас были счастливые времена, — не обернувшись, произнес он.

Пенни кивнула, несмотря на то что он не мог видеть ее.

— Лучшие, — прошептала она.

Это были времена, о которых она будет помнить всегда.

Дом наполнился гостями, прежде чем Пенни успела перевести дух. Маленькие дети, друзья, которых она не видела очень давно, и семья Даниэля.