Холли Престон - Огненный дождь Страница 9

— Я потерял интерес к огням большого города.

Марианна сомневалась в правдивости его слов. Он никогда не «потеряет интереса» к огням большого города. Фред просто решил, что здесь его ждет более значительный, более достойный приз.

Сначала он получит компанию ее отца, потому что она, вероятно, именно то, за что он привык бороться. Реальное право собственности, подозревала Марианна, было только легкой приправой к его победе.

— Как ты узнал о?..

— Об этом рассказывалось в финансовых новостях, — ответил Фредерик. — Марк Бентхилл, мой доверенный человек, переслал мне статью. Он подумал, что я найду такое совпадение забавным, а кроме того, приму к сведению информацию. Конечно, он многого не знает о моей личной жизни, но Бентхиллу было известно, где я жил в юности.

— Понимаю. А вообще кто-нибудь что-нибудь знает о твоей личной жизни, Фред? — горько спросила Марианна и получила в ответ лишь злобный взгляд. Только на мгновение, буквально на несколько секунд, она мельком уловила что-то живое под холодной, надменной, отпугивающей маской.

— Я не люблю людей, которые суют нос в то, что их не касается. — Он внезапно встал, повернулся к ней спиной и посмотрел в окно.

— Какую одинокую жизнь ты, должно быть, вел все эти годы, — пробормотала Марианна.

Фредерик резко повернулся и взглянул ей прямо в лицо. Яростное выражение стальных глаз сменилось насмешкой.

— Не думаю, что имеешь право судить, как живут другие, — выразительно отрезал он. — Брак из-за денег, к тому же окутанный какой-то непонятной тайной — да меня от всего этого тошнит! Ты когда-нибудь была счастлива, Марианна? Когда церемония закончилась и вы вдвоем остались в большом, роскошном, пустом доме?

Марианна, взволнованная, опустила глаза и ничего не ответила.

— Думаю, что нет.

К Фредерику вернулось самообладание. Он начал расхаживать по комнате, не отрывая от Марианны пристального взгляда. Она чувствовала себя кроликом, пойманным в силки. Его последняя реплика была правдой. Она не была счастлива. Но даже если так, то оправдываться перед кем-то за прошлое Марианна отнюдь не собиралась.

— Если ты хочешь, чтобы я подписала какие-нибудь бумаги, — решительно сказала она, — я их подпишу. Если нет, то я ухожу.

— Ты уйдешь только тогда, когда я закончу.

Марианна зло посмотрела в эти холодные безжалостные глаза.

— Я не работаю на тебя, Фред. Ты не мой босс! Я готова продать компанию отца только лишь потому, что это мне порекомендовал мистер Добсон, но за пределами деловых отношений я не хочу иметь с тобой ничего общего.

— А что? Это мысль! — усмехнулся ее собеседник, вставая за ней и опираясь руками на подлокотники ее кресла.

Тело Марианны застыло. Она хотела быть сейчас за тридевять земель, лишь бы подальше от его сексуальности, которая цепко держала ее в западне более четырех лет назад, а сейчас стала еще сильнее, еще притягательнее, чем прежде. Марианна ощущала слабость во всем теле от близости этих сильных рук, находящихся всего в нескольких дюймах от нее.

— Что ты говоришь? — спросила она, нервно облизнув губы.

— А ты могла бы, — пробормотал он, — работать на меня. Это было бы забавно, правда?

— Нет, — прошептала Марианна сдавленным голосом. Она очень хотела встать, но боялась прикоснуться к нему.

— Нет, — согласился он. — Возможно, это и не было бы забавно. Или, может быть, недостаточно забавно. — Серые глаза скользнули по ней, глаза хищника, загнавшего в ловушку добычу и лениво размышляющего, как с ней поступить.

— Что ты имеешь в виду? Что ты хочешь сказать? — Ее голос поднялся до самых высоких нот.

— Судьба компании твоего отца в моих руках, милая. Без меня то, над чем он работал всю свою жизнь, исчезнет подобно облачку от сигареты. — Фред улыбнулся так, как будто эта мысль доставляла ему несказанное удовольствие.

Марианна смотрела на него, как кролик на удава.

— Могут появиться другие покупатели, — продолжала слабо упорствовать она.

— Вряд ли. — Еще одна мерзкая улыбка, и она вздрогнула от смутного предчувствия. Он лениво прошагал к окну, сунув руки в карманы, и повернулся к Марианне. — Я вернулся. Настало время платить по счетам. Я получу тебя, миссис Лойтер, а затем, когда ты мне надоешь, я отброшу тебя в сторону.

— Но ведь ты сказал, что месть не входит в твои планы?

Фредерик холодно рассматривал бывшую любовницу.

— Месть. Какое громкое слово. Но может быть, ты права. Месть — это единственное, что сможет меня удовлетворить. Я надену тебе на палец обручальное кольцо, и ты будешь моей столько, сколько я захочу. Взамен я спасу фирму твоего отца.

3

— Никогда! — Марианна отпрянула назад, крепко вцепившись руками в подлокотники. — Ты с ума сошел!

— Почему? — Его голос был на удивление спокойным, но глаза… Глаза пронзали, словно стальной клинок, жалили, как змеи, хлестали ее душу подобно кнуту.

— Я не могу поверить, что ты дошел до этого, Фред… Прошлого не вернуть, и с этим надо смириться.

— Я никогда не смирюсь. Ты понимаешь? Это как гноящаяся рана внутри меня, а теперь я имею реальный шанс что-то сделать с этим, и будь все проклято — я это сделаю.

— Я никогда не выйду за тебя замуж!

Он же ненавидит ее. Это ясно как день. Отвращение, презрение, уязвленная мужская гордость — даже этих слов недостаточно, чтобы описать его чувства. Марианна видела это, с предельной ясностью осознавая: ни за что на свете она не откроет ему свой секрет. Если Фредерик собирается жениться на ней, только чтобы удовлетворить чувство мести, то как же ей поступить со своими чувствами?

— Ты сделаешь именно то, что я сказал, Марианна. У тебя нет выбора.

— Никогда! Понимаешь, Фред Галли? Никогда, никогда, никогда! — Она вскочила, не в силах сидеть от переполнявшего ее возбуждения.

— Почему же нет, моя дорогая? — спросил он с явно наигранной вежливостью. Он стоял за столом, угрожающе возвышаясь над ней. — Я не понимаю, как ты можешь противиться такому заманчивому предложению. В конце концов, твое общественное положение не пострадает — ты по-прежнему будешь вести образ жизни богатой наследницы. Если я правильно помню, эти мелочи очень важны для тебя. Теперь я смогу обеспечить тебе надлежащее положение в обществе.

В его голосе не было ни капли нежности, в его чертах — мягкости. Смуглое лицо, словно неподвижный холодный камень, не отражало ни единой эмоции. Стальные глаза леденили кровь.

— Я верю, что сможешь, — пробормотала Марианна, отводя взгляд, а Фредерик так стремительно обошел стол, что, прежде чем она осознала это, он уже стоял возле нее. Он взял голову Марианны в ладони и притянул к себе.