Марион Леннокс - Двенадцать заветных желаний Страница 9

— Я могу рассказать вам сейчас. — Ник почувствовал странное возбуждение.

— В этом нет никакой необходимости…

— Нет, есть!

Почему ему вдруг показалось, будто он идет по битому стеклу? Ведь это была учительница Бейли! «Вот и обращайся с ней как с учительницей! — резко приказал он себе. — Разговаривай с ней холодно и профессионально».

— Мне нелегко с этим жить, — признался он. — Сегодня был тяжелый день. Сказать по правде, последний год был тоже очень тяжелым. Если честно, год был просто ужасным. — Ник замолчал, желая на этом остановиться, но не смог. — Я не хотел вас больше задерживать, но если у вас есть время… Вы — учительница Бейли. И вы должны знать, что с ним произошло.

— Да, должна, — ровным голосом ответила она. — Мы оба хотим добра для Бейли.

Ник взглянул на нее. Она была бесхитростная и простая женщина, учительница его сына. Она стояла на веранде дома, который он хотел привести в порядок для сына. И ее присутствие действовало на него необыкновенно успокаивающе.

«Мои родители одобрили бы ее», — подумал он, и эта мысль пробудила в нем такие сильные чувства, что ему стало нехорошо. Если бы он выбрал такую женщину, а не Изабеллу… Женщину, на которую можно было бы положиться.

— Расскажите мне, — попросила она, и Ник стал рассказывать.

— Мать Бейли была застрелена недалеко от побережья Африки, — сказал он, и Мисти испытала такой шок, что чуть не выронила из рук свой лимонад, который принес ей Николас.

В Бэнкси-Бэй никогда ни в кого не стреляли. И… недалеко от побережья Африки?

— Она погибла мгновенно. — Ник больше не смотрел на нее. Он смотрел на белую стену рыболовного магазина, но Мисти понимала, что он видит нечто большее, чем просто стену. И нечто ужасное. — В Бейли тоже выстрелили, — сказал он, — и потребовался целый год, чтобы вытащить его с того света.

Что она могла сказать после этих слов? В голове ее закружилось множество вопросов, но она не знала, с чего начать.

— Это мрачная история, — сказал он. — В последний год мне часто приходилось рассказывать об этих событиях, но каждый раз это было очень тяжело.

— Вы не обязаны были рассказывать это мне.

— Вы учительница Бейли. И должны знать.

— Да, вы правы, — неуверенно произнесла она. — О, Николас…

— Ник, — строго поправил он, будто это было очень важно.

— Ник, — повторила она и выжидающе замолчала.

— Я работал по контракту в Южной Африке. Бейли и Изабелла оставались у ее родителей. Но как-то они решили поехать ко мне… Их ограбили, в Изабеллу и Бейли стреляли… — Лицо его застыло. На нем отразилась такая тоска…

— О, Ник…

— В этой краткой версии не отражен важный момент — моя глупость, — сказал он, и Мисти поняла, что ей сейчас придется выслушать историю, которую он не желал рассказывать снова и снова. — Когда я был ребенком, меня усиленно опекали. Опекали со всех сторон. Поэтому я восстал. Как только появилась возможность, сбежал от родителей на море и занялся дизайном кораблей. Я заработал большие деньги, построив серию экспериментальных судов, и я рисковал…

— Замечательно, — прошептала она, затем добавила, не сдержавшись: — Риск — это залог успеха.

— Нет, — решительно сказал он. — Риск — это глупость. Я рисковал очень глупо. Катание на горных лыжах по очень крутым склонам, гонки на скоростных яхтах по океану, ныряние с аквалангом, исследование морских пещер. Все это было фантастически увлекательно — и чем опаснее, тем лучше. А затем я встретил Изабеллу… Она была такая же, как я, и даже более авантюрной. Рисковать для нее было то же, что дышать. И мы рисковали… Ее родители были богатыми людьми, поэтому она могла потакать любой своей прихоти, а их у нее было много. Со временем я понял, что она просто сумасшедшая. Если я катался по самым крутым спускам, то она не каталась по ним вообще! Она выбирала дикие склоны, на которых еще никто не катался. И вместе мы совершали сумасбродные вещи.

— Но вам было весело? — Мисти попыталась задать этот вопрос без сомнения в голосе, но, кажется, ей это не удалось. Ник взглянул на нее так, будто забыл о том, что она здесь находится, но все-таки кивнул в ответ, криво усмехнувшись:

— Да. Построив «Махелки», нашу замечательную яхту, мы плавали на ней повсюду. У нас была потрясающая жизнь! А затем родился Бейли, и это было самое потрясающее событие. Наш сын… — Ник замолчал, будто не решаясь продолжить, и Мисти поняла, что на этом веселые времена в его жизни закончились и начался тяжелый период. — Когда я взял его на руки… — тихо сказал он, — впервые понял, какие чувства испытывали родители в отношении меня.

— Поэтому вы решили, что для Бейли не будет никаких «крутых спусков»?

Ник снова смотрел на стену магазина. И больше не разговаривал с ней.

— Там, где мы жили, не было никаких горных склонов… Мы продолжали жить на яхте. Мы ссорились с Изабеллой из-за этого, но продолжали путешествовать. И заниматься тем, что нам нравилось. Но… когда я видел в чем-то риск, то думал о Бейли. Мы становились заботливыми родителями.

Ник замолчал.

— Может быть, вы просто расскажете мне о том, что случилось дальше в тот день? — неуверенно спросила она, но он отрицательно покачал головой.

— Осталось немного. Я женился на авантюристке, и Изабеллу уже нельзя было изменить. Мы с Бейли лишь сдерживали ее. Мы жили в Англии, когда я заключил контракт по поводу дизайна новой яхты. Ее должны были построить в Южной Африке. Но Изабелла никогда не могла спокойно усидеть на месте. Устав от своих летных уроков, она уговорила родителей отправиться в плавание на их океанском судне, чтобы сделать мне сюрприз.

— В Африку?..

— На шикарном комфортабельном теплоходе. — В голосе его прозвучали горечь и боль. — В самый беднейший уголок планеты! Узнав, что они направляются ко мне, я был потрясен. Знал, что это очень рискованно. Я направил им навстречу людей, но на них напали еще до того, как мои люди прибыли…

— Напали?!

Ник пожал плечами:

— А что вы думали? Страна погрязла в нищете, и вдруг появляется шикарный океанский лайнер с бассейном, с командой в униформе, и буквально на всем — отпечатки долларовых купюр. Но им дали хороший совет. Если на вас напали грабители, взяли вас на абордаж, отдавайте все. Отец Изабеллы вез с собой такую кучу денег, от которой у любого человека закружилась бы голова. Он думал, что сможет откупиться от любых неприятностей. Может быть, и откупился бы, но Изабелла… она решила защищаться, — с яростью произнес Ник.

Мисти поняла, что она сейчас для него не существует. В его голосе прозвучала нескрываемая ненависть, ненависть к самому себе.